В первый день мая в ряде регионов страны британские избиратели отправились голосовать на местных выборах. В 159 местных советах Англии и Уэльса они должны были определить обладателей 4 тыс. мандатов в местных советах. Самым важным призом на этих выборах был пост мэра Лондона.
За этот пост боролись десять кандидатов, но по сути предвыборную гонку вели лишь двое — Кен Ливингстон от лейбористов, занимавший пост мэра с 2000 года, и Борис Джонсон от консерваторов. Предвыборная кампания началась с явным преимуществом в соцопросах «красного Кена», известного своими левацкими взглядами. Но к моменту выборов Джонсон нагнал соперника. Кандидат от либерал-демократов, третьей основной партии Британии, бывший замглавы лондонской полиции Брайан Пэддик, как и ожидалось, занял третье место.
К выборам мэра Лондона было приковано внимание жителей всей страны. И не только по политическим причинам. Лондонский мэр распоряжается бюджетом в 21,4 млрд долларов в год — это самый денежный пост в Британии из всех, которые британские политики могут занять по итогам прямого всеобщего голосования. Премьер-министр и министр финансов, имеющие контроль над значительно большими бюджетами, избираются не напрямую, а по результатам победы партии на общенациональных выборах.
От итогов голосования зависит состояние хозяйства огромного города с населением 7,5 млн человек, обгоняющего по ВВП (490 млрд долларов) такие страны, как Швеция или Бельгия. На момент сдачи номера в печать по результатам подсчета 22% голосов в 14 избирательных округах Лондона в девяти из них лидирует Борис Джонсон. Явка избирателей составила 45% — заметно выше, чем в 2004 году (36,9%). Согласно экзит-поллам, за Джонсона и Ливингстона проголосовало примерно равное число избирателей. Все могут решить вторые голоса — на местных выборах британцы могут выбрать из большого списка кандидатов двух человек: свой первый выбор и второй. Исходя из имеющихся данных и ходя предвыборной борьбы мэром на ближайшие четыре года, скорее всего, станет Борис Джонсон.
Выборные эксперименты
Нынешние выборы лондонского мэра — всего третьи по счету. Этот пост был создан в британской столице лишь в 2000 году в рамках программы деволюции, которую начали осуществлять лейбористы, пришедшие к власти в 1997 году. До этого управление в Лондоне практически всегда было крайне децентрализованным. Эксперимент с созданием прообраза мэрии начался лишь в 1945 году, после прихода к власти лейбористов после окончания войны. Но городской совет Лондона (последним главой которого был Ливингстон) был ликвидирован в рамках реформ Маргарет Тэтчер в 1986 году. В течение четырнадцати лет Лондон существовал без главы — все управление городом осуществлялось или на центральном уровне (в правительстве), или на местном (в 32 округах).
На первых выборах с большим отрывом победил Ливингстон, в то время имевший независимый статус. В середине 1990-х известный своими социалистическими идеями «красный Кен» порвал с избравшими курс «третьего пути» лейбористами. В 2004 году Ливингстон выиграл выборы уже как кандидат от правящей партии лейбористов, хотя он сохранил идеологические различия с политикой Тони Блэра.
В этот раз накануне выборов рейтинги обоих главных кандидатов оказались практически равными. Так что предугадать исход выборов в Лондоне не брался никто. С одной стороны, многие избиратели устали от мэра Ливингстона, который постоянно оказывался в центре политических скандалов, связанных то с фундаменталистскими имамами, то с коррупцией среди его подчиненных, то с дружескими отношениями с венесуэльским президентом Уго Чавесом.
С другой стороны, конкурент Ливингстона Борис Джонсон больше известен как эксцентричный колумнист и телевизионный ведущий, нежели как эффективный управленец. Накануне выборов большинство наблюдателей высказывали сомнения в его способности полностью посвятить себя достаточно скучной по сравнению с его предыдущей деятельностью рутинной административной работе.
Проверка боем
За восемь лет правления Ливингстон показал себя гораздо лучшим мэром, чем от него ожидали многие. Так, в 2003 году он ввел плату за въезд в центр города для автомобилей, что уменьшило пробки на дорогах и увеличило городской бюджет, позволив больше тратить на общественный транспорт. В автобусах и метро была создана более эффективная билетная система, которая позволила жителям города не переплачивать. В проигрыше, правда, оказались туристы, которые по незнанию покупают билеты на одну поездку за восемь долларов.
В городе было значительно расширено автобусное сообщение, в конце 2007 года в управление мэрии были переданы некоторые из железнодорожных веток в пределах центра, начались работы по расширению трамвайной сети. Ливингстон сумел установить хорошие отношения с бизнесом, в частности с банками и прочими финансовыми институтами в лондонском Сити.
При этом его политика в сфере жилищного строительства оказалась скорее социалистической. Строительные компании получают добро на реализацию своих проектов лишь в том случае, если часть жилья выставляется на рынок по доступным ценам. Ливингстон был одним из сторонников проведения в Лондоне Олимпиады 2012 года. Он также смог добиться от центрального правительства выделения средств на строительство новой скоростной железнодорожной ветки Crossrail, которая пройдет в туннеле через центр города с запада на восток. Идея Crossrail обсуждалась с конца 1980-х, но лишь в конце 2007 года правительство Гордона Брауна решило выделить 32 млрд долларов на этот важный для города инфраструктурный проект.
Впрочем, Ливингстона немало и критиковали. Так, уровень местных налогов, которые являются одним из источников финансирования GLA (администрации Большого Лондона), значительно вырос — несмотря на то, что из общенационального бюджета средств на финансирование GLA выделяется все больше, а доходы от транспортной системы города выросли. После уменьшения в первые годы платного въезда в центр, пробки снова стали проблемой. Строительная стратегия мэра, которому нравятся проекты застройки центра Лондона небоскребами, а также массовая жилищная застройка, раздражают очень многих. Особенно тех лондонцев, которые живут на окраинах города, в то время как почти все проекты Ливингстона касаются исключительно центра.
На кону
Правда, критики обычно забывают, что мэру неподконтрольны очень многие сферы городского хозяйства, в частности школы и дороги (они находятся в ведении городских округов), университеты (в ведении министерства образования) или больницы (часть Национальной системы здравоохранения, NHS).
Общий объем государственных расходов всех уровней управления в Лондоне — британским правительством, мэрией Лондона и местными советами 32 округов — составляет 102 млрд долларов ежегодно. Таким образом, мэрии подконтрольны всего лишь около 20% государственных расходов в пределах городской черты.
«Впрочем, даже такая оценка преувеличивает полномочия мэра. Хотя мэр и определяет общие бюджеты для городской полиции и Лондонского агентства развития, он не имеет возможности контролировать то, на какие статьи они расходуются. Для сравнения: мэр Нью-Йорка, города примерно с таким же населением, имеет бюджет в 50 миллиардов долларов в год», — рассказал «Эксперту» Тони Траверс, директор группы изучения Лондона в Лондонской школе экономики.
«Управление Лондоном очень фрагментировано. В городе имеются 32 окружных совета, 25 членов лондонской ассамблеи, один мэр, 74 члена парламента, избранных от города, министр по делам Лондона в национальном правительстве и целый правительственный департамент. Плюс сотни комитетов, подкомитетов и прочих комиссий на разных уровнях управления. Такая система управления не всегда эффективна. Даже с точки зрения эффективности общественных финансов ее следовало бы упростить», — говорит Рик Мур, научный сотрудник Института исследований общественной политики (IPPR) в Лондоне.
Поэтому от нового мэра — кто бы им ни стал — ожидают реформ. Один из возможных вариантов — сокращение числа городских округов, сохранившихся в системе управления городом с XIX века. Так, согласно одному из предложений их должно стать не более 14 — по числу избирательных округов Лондонской ассамблеи. Другую идею предлагают сторонники нью-йоркского опыта — в сопоставимом с британской столицей Нью-Йорке всего пять округов, поэтому и в Лондоне число округов может быть сокращено столь же радикально.
Идею сокращения числа округов, что характерно, поддерживали оба главных кандидата на выборах. Кен Ливингстон таким образом смог бы укрепить власть городской мэрии относительно округов, две трети которых находятся под контролем консерваторов. А Борис Джонсон смог бы получить поддержку городской централизации со стороны округов, которые управляются его коллегами по партии. Это создало бы серьезный противовес центральному правительству, находящемуся под контролем лейбористов.
Подобная централизация управления в руках мэра позволила бы перевести под юрисдикцию города школы, дороги и муниципальное жилье. Это значительно расширило бы бюджет мэрии и увеличило влияние градоначальника. Но значительно снизило бы вес Лондонской ассамблеи, которая и так имеет ограниченные полномочия, которые практически сводятся к голосованию раз в год по поводу бюджета мэрии.
Две заботы
Между тем избежать концентрации власти в Лондоне, видимо, не удастся. Город стремительно растет, и для управления им требуется все большая централизация и наличие комплексного подхода.
По прогнозу PWC, в 2020 году ВВП Лондона вырастет до 708 млрд долларов, что позволит ему подняться с четвертого на шестое место среди крупнейших городских экономик мира. За тот же период население города приблизится к 9 млн человек. С учетом пригородов, откуда люди ежедневно ездят в Лондон на работу, население городской агломерации превысит 15 млн человек и станет самым большим в Евросоюзе.
Растущее население города, повышение роли Лондона в мировой экономической системе и проведение летней Олимпиады в 2012 году создают серьезную нагрузку на инфраструктуру города. В частности, на транспорт и на инфраструктуру безопасности — те сферы, которые напрямую контролирует мэр Лондона.
Транспортная инфраструктура города управляется через созданную в 2000 году организацию Transport for London (TfL), которая объединяет метрополитен, часть железных дорог, трамвайную сеть, автобусы, часть дорог, речного сообщения и автовокзалы. Практически весь транспорт работает в рамках общественно-частного партнерства (ОЧП) — частные компании выступают подрядчиками государственной структуры Transport for London (TfL).
Так, автобусные маршруты выполняются двумя десятками частных компаний (First, Arriva, Travel London, London Central и т. д.) и активно конкурируют между собой, что позволяет им быть прибыльными (как для операторов, так и для TfL). Это пример очевидно успешного ОЧП. Схема платного въезда в центр города также управляется частной компанией (Capita). Схема предусматривает плату в размере 16 долларов в день за въезд в центр города в дневное время в будни, она довольно эффективна — приносит 500 млн долларов сборов ежегодно. Но она оказалась весьма дорогостоящей — расходы на поддержание сети из десятков тысяч камер, фотографирующих номерные знаки автомобилей на въезде в зону, а также операционных систем для обработки информации составляют 50% от доходов системы.
Правда, ОЧП оказались успешны не везде. Наиболее неудачным опытом в рамках ОЧП стал метрополитен. Согласно решению британского правительства (но не мэрии Лондона) в 2003 году обслуживание лондонского метрополитена, самого старого и имеющего один из самых больших пассажирооборотов в мире, было передано двум частным компаниям — Metronet (80% линий) и Tube Lines. Они должны были обеспечивать работу метро на протяжении 30 лет, в то время как сам метрополитен оставался в государственной собственности TfL.
Но в июле 2007 года Metronet, акционеры которого получали по 2 млн прибыли в неделю, в то время как пассажиры были вынуждены мириться с перегруженными поездами и постоянными поломками семафоров и закрытиями линий, объявил о банкротстве. Правительство Брауна было заинтересовано в том, чтобы найти замену Metronet, но желающих оказалось не много. Особенно после того, как выяснилось, что за четыре с половиной года из госбюджета на счета компании было переведено почти 4 млрд долларов.
Ливингстон заявил, что собирается отказаться от услуг частных компаний в метро, где в условиях естественной монополии конкуренция невозможна. Джонсон, хотя он и является представителем поддерживающей бизнес консервативной партии, также неодобрительно отозвался о перспективах ОЧП в метрополитене.
«В условиях растущего населения и устаревающей с каждым годом инфраструктуры транспорт, прежде всего метрополитен, станет главной заботой мэра Лондона. Если ему не удастся улучшить его работу, недовольство жителей приведет к тому, что его не переизберут на очередных выборах», — сказал «Эксперту» научный сотрудник Лондонской школы экономики Филипп Роде.
Вторая главная забота лондонского мэра — ситуация с безопасностью в городе, лидирующем в Европе по числу преступлений. За те восемь лет, что Ливингстон был мэром, финансирование лондонской полиции практически удвоилось, а число полицейских выросло на 15%. С 31 тысячами полицейских и 180 отделениями по всему городу лондонская полиция сегодня является крупнейшей в Британии. И хотя общее число преступлений за последние восемь лет упало, по некоторым видам преступлений ситуация ухудшилась. Так, целые кварталы в Южном Лондоне превратились в районы, контролируемыми молодежными бандами (часто состоящими из подростков из расовых и этнических меньшинств), которые терроризируют местное население.
По мнению кандидатов на пост мэра, решить проблему с преступностью может не только увеличение числа полицейских на улицах. И Ливингстон, и Джонсон поддержали идею передать школьное образование под контроль мэрии. «Значительная часть преступности в Лондоне имеет молодежный характер и связана с тем, что государственным школам, особенно в небогатых районах, не удается заинтересовать детей учебой. Подростки отправляются на улицы, где часто попадают под плохое влияние “уличной культуры”. Упор на образование и школы может решить проблемы преступности не в меньшей степени, чем выделение дополнительных средств городской полиции», — считает Рик Мур из IPPR.
Так что в ближайшие годы, если не десятилетия, мэрия Лондона будет стремиться замыкать на себя все большие бюджетные потоки, которые за шесть-семь лет выросли втрое — с 6 млрд до 21,4 млрд долларов.
Лондон
