На вопросы «Эксперта» отвечает Владимир Фролов, председатель совета директоров банка «Северная казна», доктор экономических наук, профессор.
— Существует ли реально проблема несоответствия срочности привлекаемых банками пассивов и сроков кредитования (короткие пассивы — длинные кредиты)? В чем причины такого несоответствия?
— Проблема в отсутствии в экономике длинных денег как таковых. Длинные деньги на рынке аккумулируют страховые компании, негосударственные пенсионные фонды. У нас же эти финансовые структуры не развиты.
В России сложилась абсурдная ситуация, когда банки владеют страховыми компаниями. Во всем мире наоборот: страховые компании владеют банками. Почему у нас такие микроскопические страховые компании? Потому что обязательный вид страхования один — ОСАГО. Это неправильно, должно быть обязательное страхование жилья, имущества, жизни, наконец. Что касается негосударственных пенсионных фондов, то теоретически они есть, но практически ресурсы контролируют государственные структуры и монополии. Деньги же, которые резервирует государство, обращаются за рубежом, где их и без того достаточно.
— Насколько адекватной мерой в такой ситуации является повышение норм резервирования?
— Я считаю, что в данной ситуации ЦБ поступает абсолютно правильно. Мировой кризис еще в разгаре, ситуация в мировой экономике напряженная. У нас же пока относительное затишье, проблем с ликвидностью нет, поэтому повышение норм обязательного резервирования особенного влияния не окажет. Но если начнутся проблемы, ЦБ может резко снизить нормативы и тем самым мгновенно повысить ликвидность, вернув деньги в банковскую систему. Это достаточно эффективный инструмент управления ликвидностью.
— Есть ли, на ваш взгляд, альтернатива нынешней политике Центробанка, который в условиях кризиса ликвидности постоянно ужесточает денежную политику? В чем могла бы выражаться поддержка Центробанком банковского сектора?
— Я не думаю, что ужесточение кредитно-денежной политики серьезным образом влияет на состояние банковского сектора. На мой взгляд, для банков гораздо важнее несовершенство существующих нормативов. К примеру, в настоящее время предельное значение норматива достаточности капитала Н1 в соответствии с требованиями ЦБ РФ составляет десять процентов для банков с размером собственных средств свыше пяти миллионов евро и одиннадцать процентов для прочих банков. В то время как международный стандарт банковской деятельности, известный как соглашение «Базель-II», рекомендует минимальное значение достаточности капитала на уровне восьми процентов. А если учесть, что «Базель-II» предполагает более точную и детальную оценку кредитного риска (дифференцированную в зависимости от качества активов), то расхождение в нормативах достаточности капитала выглядит еще более внушительным. Это, кстати, возвращаясь к первому вопросу, и провоцирует дисбаланс в банковской системе. В условиях завышенных требований к достаточности капитала российские банки, пытаясь сохранить текущую прибыльность, вынуждены формировать баланс из более рискованных активов. Кроме того, банки пытаются увеличить свою прибыльность за счет увеличения разрывов в погашении активов и пассивов: привлекая короткие и дешевые пассивы и размещая их в длинные и дорогие активы, они тем самым ухудшают свою ликвидность. Я много раз предлагал изменить действующие нормативы, потому что убежден: это наиболее эффективная мера поддержки банковского сектора.
