Жилье (если речь, конечно, не идет об особняке или вилле) — нелюбимое дитя современной архитектуры. Нелюбимое, потому что неблагодарное.
В зрелищности оно всегда проиграет аэропорту, театру, музею современного искусства, концертному залу, выставочному комплексу и банку. Те-то попадут в историю, а массовая жилая застройка, даже если она для небольших и состоятельных масс, всегда останется где-то на периферии процесса, потому что скучна, лишенная яркой индивидуальности. Она будет плоха, если будет высотной — потому что «муравейник», и если низкой — потому что дезурбанизация. От нее всегда будет веять унынием, потому что она однообразна, если, разумеется, это не дом Хундертвассера с пестрым волнистым фасадом. Однако и Хундертвассер хорош, когда он один стоит себе на венской периферии, окруженный зеленью и спокойными модернистскими домиками, которые принято называть безликими. Но представить себе какое-нибудь Ясенево или Тропарево, сплошь застроенное пестро-волнистыми домами, можно только в страшном-престрашном сне.
В общем, посвящать массовому жилью премьерную архитектурную биеннале в Москве можно ради чего угодно, только не ради того, чтобы показать, как прекрасно и удивительно искусство архитектуры. Куратор биеннале, голландский архитектор и главный редактор журнала «Проект Россия» Барт Голдхорн, не мог по этому поводу не объясниться. Посвятить первую биеннале жилью его заставил абсурд российской квартирной действительности: жилье неимоверно дорого, а качество его, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Так что пусть мы посмотрим на то, что все-таки у нас случилось по этой части хорошего, а заодно на то, что делают на Западе, где архитектурная мысль не дремала в те времена, когда мы знали жилье только двух типов: панельные дома для всех и кирпичные с улучшенной планировкой для особо ответственных работников.
Среди наших идей, отобранных для раздела «Арх Каталог», неожиданностей не найти. Сергей Скуратов, чьи дома, построенные в районе Остоженки, собрали все мыслимые местные архитектурные премии, представлен многофункциональным жилым комплексом для Киева, в котором есть все, что и в его «остоженских» проектах — средняя этажность, асимметричные, фактурные фасады. «Соседи» Скуратова по Остоженке — мастерская «Проект Меганом» — тоже развивают свои рафинированные идеи на киевской земле. Мастерская «Атриум» показывает Vitro Village — комплекс малоэтажного жилья на природе. В целом этот комплекс, состоящий из многоквартирных домов двух типов, напоминает хрущевские микрорайоны где-нибудь в Химках-Ховрино, где пятиэтажки живописно разбросаны в зеленых зарослях. Только сегодняшние пятиэтажки — с террасами, большими остекленными общественными зонами, глубокими лоджиями и удобными вестибюлями. А кроме деревьев, кустов и птиц жителей должна радовать развитая инфраструктура. Но все это в целом по-шестидесятнически скромно и гуманно. И, конечно, «постройка года» — дом Сергея Киселева на Новочеремушкинской улице. Он про другое — он состоит из тех же пятиэтажек (тех самых нарицательных «черемушек»), которые собрали вместе, раскрасили и скатали из этого, как из теста, разноцветный валик. Дом этот не «встраивается» ни в природное, ни в городское окружение, а, напротив, «взрывает» его и своей формой, и пестротой.
Только не стоит думать, что пестрота сама по себе панацея для больших жилых районов. Это ясно показывает проект мастерской Icube Architectura, который на примере одного из самых антигуманных мест на земле — района Северное Чертаново — пытается доказать, что повысить качество этого жилья можно, покрасив балконы в разные цвета. Чертановские фасады, запестревшие в проекте сине-розово-желтыми балконами, вызывают еще большую тоску.
Что касается того самого иностранного опыта, который копился и копился в те времена, когда нас по-советски разъедал квартирный вопрос, то там можно обнаружить, что аккуратный модернизм и правда выработал некоторое число полезных приемов, включая эксперименты с разными материалами (на севере Европы и в Словении это дерево). Малоэтажных проектов на выставке больше, чем высотных, и в тех и в других заметно желание так организовать здание, чтобы если не каждая квартира, то хоть этаж или пол-этажа представляли собой самостоятельный объем, что-то вроде отдельного дома. Отсюда корпуса, выстроенные лесенкой, — по вертикали или по горизонтали. Отсюда общественные зоны, встроенные в середину дома и разбивающие его опять-таки на относительно самостоятельные части.
Приемы, по большому счету, одни и те же для жилья дорогого (вилла на пять семей «Оверхой», голландцы Next Architects), муниципального (квартал «Сеносушилка» словенской мастерской OFIS, 900 евро за квадратный метр) и для «различных социальных групп, имеющих трудности с поиском жилья на свободном рынке» (южные окраины Мадрида, отданные в руки нескольких испанских и иностранных архитектурных бюро). Сказать, что выглядит все это очень интересно или что в этих домах непременно хочется поселиться, было бы сильным преувеличением. Не без злорадства («Ага, и их не миновало!») обнаруживаешь у немцев Krier Kohl проекты голландских жилых поселков в виде сгустков краснокирпичных «старинных» домиков, разбросанных в чистом поле. Они, конечно, не такие кудрявые, как в ближнем Подмосковье, но тоже не промах — вместе образуют подобие крепостей с круглыми бастиончиками. В общем, тоже та еще радость.
Куда больше форм, которые все равно по картинкам до конца не оценишь, занимает сам факт того, что где-то жилье для разных социальных групп заказывают архитекторам с мировым именем. В случае южных окраин Мадрида (по-нашему Чертаново, Бирюлево, Орехово-Борисово) это американец Том Мейн, голландцы MVRDV, британцы Foreign Office Architects и другие. Нет никаких гарантий, что в спроектированном ими жилье поселятся счастье и процветание, — идея решать все социальные проблемы с помощью архитектуры несколько раз с треском проваливалась. Тут интересно состояние умов чужих градоначальников: то, что они раздают эти неблагодарные заказы таким знаменитостям, означает не только богатство вверенной им казны. Похоже, они догадываются о сложности проблемы и потому ищут самых умных. Вот такая история.
