2008, № 22 (611)

Вызывает много вопросов анализ эффективности сельского хозяйства советского периода. Дело в том, что судить об эффективности по данным официальной статистики не совсем правильно, так как в условиях мощного субсидирования, о котором, кстати, тоже идет речь в статье, предприятия редко показывали настоящую эффективность. Как говорят экономисты, работавшие в этой сфере в те времена, самой большой ошибкой было показать какой-то положительный результат, в этом случае всем работникам сразу же выписывалась внеочередная премия, целью которой было сделать этот результат отрицательным.

Представляется непонятным тезис о том, что «количество занятых на селе избыточно». Пожалуй, кадровая проблема сейчас одна из самых острых, непонятно, почему на нее не обращается внимание в статье. Найти грамотного и мотивированного специалиста сегодня на селе практически невозможно (и это касается не только менеджмента, но и простых работников). Сам был свидетелем ситуации, когда на выставке зарубежной сельскохозяйственной техники директора сельхозпредприятий говорили, что средства для ее приобретения есть, но работать на ней некому (нет работников, которым можно было бы доверить такую технику).

Проблема сельского хозяйства должна решаться в рамках тех функций, которые оно выполняет:

1) производственная — повышение эффективности и решение всех тех проблем, о которых идет речь в статье;

2) социальная. Только создав соответствующую социальную инфраструктуру, можно решать кадровую проблему, даже при условии высокой заработной платы редко кто соглашается на работу в сельской местности;

3) поселенческая. Для России сельское хозяйство — это не только продовольственная безопасность, но и одна из форм освоения и удержания пространства.

Приоритетность этих функций — отдельная тема для разговора, но то, что развитие АПК сегодня должно происходить комплексно, представляется очевидным.

Евгений Викторович Жирнель

В целом согласна с тем, что «для России сельское хозяйство — это не только продовольственная безопасность, но и одна из форм освоения и удержания пространства». В ближайшее время мы вряд ли сравняемся с Китаем в сфере промышленного производства, а кормить растущее и богатеющее население третьих стран кому-то надо — и это наш шанс. К тому же в постиндустриальной экономике занятие сельским хозяйством вновь обретает престиж. Автор справедливо упомянул о том, что крестьянский труд требует известного творчества и большей ответственности, чем стояние у станка.

Помимо множества экономических и юридических проблем необходимо переломить закрепившееся в индустриальном обществе мнение, что деревня — это отстой. Ее сделали такой, потому что десятилетиями проблемы города решались у нас за счет деревни. Когда стране нужна была ускоренная индустриализация, крестьян заставляли сдавать зерно за бесценок и сгоняли в колхозы. В 90-е отрыли границы дотируемому европейскому и американскому импорту, поскольку власти боялись голодных бунтов. Сейчас интересы сельхозпроизводителей могут быть принесены в жертву ускоренному вступлению в ВТО. Оно и понятно, горожане же всегда у властей под боком, могут выйти на демонстрацию, перекрыть дорогу начальственному кортежу, испортить телевизионную картинку и на весь мир ославить.

А какие рычаги воздействия у крестьян, готовы ли сегодня горожане отдавать долги и из собственного кошелька платить за обеспечение продовольственной безопасности страны и удержание пространства?

Марина Белоконь

В историческом экскурсе, которым начинает автор, факты изложены в целом верно, единственное — а как это могло быть по-другому? Коллапс советской системы убил колхозы (которые и так в 80-е годы дышали на ладан — забыли, как пол-Союза по месяцам сливочного масла и мяса в глаза не видели). Фермерские хозяйства появились, но стали лишь маргинальным фактором. А агрофирмы, естественно, в 90-е годы появиться еще не могли, так как это капиталовложения на десятки, если не на сотни миллионов долларов в областном масштабе, и такого капитала в стране просто ни у кого не было.

Компания «Монсанто» пыталась поддерживать бывшие колхозы и совхозы в 90-е годы, пораздавала в России и на Украине 200 млн долларов, которые ушли в песок, и ничего не добилась. Бизнес-климат должен был созреть.

С другой стороны, а как можно было в 90-е годы не открыть рынок для дешевых импортных продуктов? Страна просто умерла бы с голоду. Так что все вышло, как могло выйти, и по-другому быть не могло.

Теперь про текущую ситуацию. Тезис автора о том, какие фирмы могут возрождать сельское хозяйство, совершенно правильный: только крупные и средние, семейная ферма — это дорога в никуда. Первые холдинги есть, правда, они по-совковому построены, неэффективны. Но процесс идет, поэтому непонятен его желчный тон здесь. Вроде все делается, как он хочет?

Отсутствие рынка торгово-посреднических и прочих услуг — надуманная проблема. Она важна для семейных фермеров, но такие дают малый процент от общего производства. Разумеется, было бы хорошо, если бы такой рынок был, но погоду он в любом случае не делает.

Жалобы на инфраструктуру (дороги), бюрократизм и прочее просто нет смысла комментировать. Статья про Россию, так чего же он хочет…

Проблема размежевания, кадастра и частной собственности на землю (с вытекающим отсюда залогом в банк и т. д.) — прямо в яблочко. Разрешение этой проблемы даст взрывной рост инвестиций и производства сельхозпродукции. Но это и так всем понятно.

Ограничения на местном уровне — ясно почему: ручное управление позволяет продолжать теневую приватизацию земли. Поэтому четкого права на землю не будет, пока ее не разберут по рукам. Жалоба на администрации наивна — они эту ситуацию создают специально.

Что касается животноводства, то совершенно не согласен, что в условиях России нельзя создать производство мирового класса эффективности. Коров нельзя, это правда, а свиней и кур — запросто. В Голландии 20 млн свиней, в Дании - 40 млн, и весь процесс происходит в помещении, полностью закрытый цикл. Почему в России нельзя этого сделать? Запросто можно. Зерно есть, шрот есть, газ есть.

Я совершенно не согласен со взглядом, что нужно еще больше ограничивать импорт мяса. Эти дополнительные ограничения создадут ценовой зонтик, под которым будут коптить небо Лисовские и проч., которые под этим зонтиком будут выживать, а себестоимость будут иметь все равно высокую, и для потребителя мясо дешевле отнюдь не станет. Не будет смысла вкладывать большие капиталы в эффективные комплексы на 50 тыс. свиней, где будет экономия масштаба по полной.

Наоборот, если рынок будет открыт, это вопрос трех-четырех лет, пока наинвестируют в огромные промышленные комплексы по датскому и американскому образцам. Да, это масштаб инвестиций, который Лисовскому не по карману. Но когда они появятся, они будут жестко конкурировать друг с другом, цены снизятся, а производство возрастет, так как все будут максимизировать выход, чтобы снизить себестоимость (постоянные расходы) за тонну. А это подтянет местный спрос на продукцию растениеводства и так далее. Конкуренция больших промышленных производителей будет очень полезна.

Резюме: в статье много правильных фактов, но непонятен скептицизм относительно «не того направления» — по-моему, направление то самое. Конечно, автору хотелось бы, чтобы все было сразу, но так не бывает. Нанотехнологические реалии, прежде всего вопрос неопределенной собственности земли, сильно тормозят процесс, это всем понятно. Ограничения импорта, я считаю, это дорога в никуда.

Андрей Рубайло