Искусство, старое и новое, прочно обосновалось в интернете. Собрания многих музеев мира, даже тех, у которых никогда не было полных каталогов, сегодня можно посмотреть, не выходя из дома, и даже заглянуть в их запасники. Но интернет не превратил старое искусство в новую реальность: живопись осталась живописью, скульптура — скульптурой, знаменитые шедевры — знаменитыми шедеврами, малоизвестные произведения — малоизвестными произведениями. Другое дело «уличное искусство», street art, то есть надписи и рисунки по трафарету на разных объектах коммунального хозяйства. Здесь интернет сыграл совершенно особую роль — изменил статус целого явления.
Заповедные места
Еще недавно познакомиться с этим видом изобразительной деятельности проще всего было в электричке, проезжающей по заповедным местам граффити-художников — вагонным депо, городским окраинам с их гаражами и бесконечными бетонными заборами. На этих маршрутах по-прежнему есть все: от всякой ерунды, написанной пестрыми латинскими буквами, до редких занятных картинок и самих авторов — парней, торопливо распыляющих из баллончиков вонючую краску.
Искусство писать и рисовать на заборах начало претендовать на нечто большее, чем просто хулиганство, еще в 70-е. Сначала в Америке, в следующее десятилетие и во Франции. В вагонах французского метро к 90-м уже почти не оставалось живого места. Тут на передовые позиции вышла Англия, скоро и наши промзоны запестрели надписями. Вообще, все граффити-художники в большом долгу перед Берлинской стеной, потому что именно она перед самым своим падением стала легальным, официальным и знаменитым полем для творчества многих, чьи плоды деятельности никто и не собирался соскребать, замазывать краской, а вовсе даже наоборот.
Сегодня, несмотря на то что рисунки и надписи на стенах и заборах не имеют какого-то ясного статуса и те, кто их производит, всегда могут быть привлечены к административной ответственности за вандализм, «уличное искусство» стало модным и уже отнюдь не анонимным. В нем есть свои имена, хотя знаменитое имя вовсе не означает славу в общепринятом понимании — великие уличные мэтры именам предпочитают псевдонимы и не спешат показывать свои лица. Не спешат до такой степени, что их главным «лицом» становится черное пятно на экране. И чем солиднее мэтр, тем меньше ясности вокруг его личности. В этом смысле Бэнкси — образцовая стрит-артовская знаменитость.
Великий и неуловимый
Принято считать, что Бэнкси, лица которого никто никогда не видел (возможно, за исключением тех, кто не знает, что перед ним именно он), — это Роберт Бэнкс, бристолец, которому нет сорока. Он занялся граффити в 90-е, вовсю использовал трафареты ради ускорения процесса. Рисовал, как все, на воротах, мусорных баках и, разумеется, заборах в старых промзонах, которых что в Бристоле, что в Лондоне с избытком. Остроумие вкупе с неуловимостью прославили его чрезвычайно. Теперь он рисует по всему свету, включая Мельбурн и Западный берег Иордана, где израильтяне выстроили стену как будто специально для того, чтобы художникам, подобным Бэнкси, было чем заняться.
Что же он рисует? Вот на стене висит камера наружного наблюдения. Бэнкси забирается на противоположную стену, в которую упирается ее «взгляд», и пишет «What are you looking at?» («На что смотришь?»). На другой стене благодаря ему в одну прекрасную ночь появилась девочка, которая прыгает через скакалку. Часть третьей закрашена белым, и нарисованная горничная «приподнимает» белый край, как занавеску, собираясь выбросить туда собранный в совок мусор. Еще одна знаменитая композиция — целующиеся «бобби», при своих черных шлемах и наручниках за поясом. Еще — полицейский придерживает розовую собачонку из скрученного надувного шарика. И еще крысы в самых разнообразных комбинациях и ситуациях.
Его, конечно же, ловили, но не поймали. Его картинки стирали, но они возникали снова. И у них появились поклонники. В 2005 году на одной стене Британского музея Бэнкси нарисовал неандертальца с металлической тележкой из супермаркета. Картинку оставили, потому что многим понравилось — совсем неплохо нарисовано. На глухой стене клиники сексуальных расстройств в родном Бристоле он изобразил драматическую сцену: из окна, приложив ко лбу ладонь козырьком, высовывается разъяренный муж, за его спиной маячит перепуганная жена. Виновник скандала висит голый снаружи, держась из последних сил за подоконник. Эту картину (то ли от злости, то ли от зависти) кто-то расстрелял краской из автомата для пейнтбола. Большинство жителей, городская администрация и начальство клиники сочли последнее актом вандализма, и теперь произведение Бэнкси на тему «возвращается муж из командировки», которое успело стать городской достопримечательностью, собираются реставрировать за счет городского бюджета.
Словом, во второй половине 2000-х он стал суперзвездой. Несмотря на очевидную сложность затеи, его уличные произведения начали воровать. В Мельбурне, например, украли одну из его крыс вместе с металлической дверцей счетчика воды у одного жилого дома. Работы тут же поднялись в цене. В 2009-м одну из них аукционный дом Christie’s продал за 67 тысяч фунтов стерлингов. На Бэнкси посыпались награды, он стал производить станковую продукцию, которая продается через интернет. Дальше — больше. Он снял фильм «Выход через сувенирную лавку», который на последнем Берлинском кинофестивале считался премьерой премьер. Сюжет прост: странноватый продавец одежды постоянно снимает все на видеокамеру (будто боится, что если перестанет снимать, то исчезнет). Затем встречает своего лихого родственника, уличного художника, и начинает вместе с ним забираться на заборы, прыгать по крышам, прятаться от полиции, носиться с баллончиками с краской. Потом этого видеомана знакомят с самим Бэнкси, с которым никто вроде как не имел чести познакомиться, и тот снимает его картинки. Вот, собственно говоря, и все. В общем и целом, получился видеокаталог работ Бэнкси — не самая обычная форма художественного каталога, но и материал пока тоже не самый обычный.
Остаться в вечности
Но еще до «Сувенирной лавки» Бэнкси каталогизировал себя другим способом — он стал выкладывать свои картинки в интернет. Его сайт — //www.banksy.co.uk/ . Туда не придут сотрудники коммунальных служб с ведрами краски и валиками, оттуда картинки не утащат поклонники вместе с дверью, там они не исчезнут вместе с разрушенной кирпичной стеной, не подвергнутся всем тем многочисленным напастям, которым street art подвержено больше, чем какие-либо другие искусства. Вспомнить хотя бы типичный советский street art. Ведь ни один сколько-нибудь протяженный забор или брандмауэр не оставался голым, то есть без какого-нибудь призыва, геральдической композиции с профилями вождей мирового пролетариата, фигур металлурга, солдата и колхозника-механизатора или, на худой конец, без наляпанной прямо на стене по трафарету «славы КПСС». Поступающие из центра образцы на местах разбавлялись доморощенной, иногда уморительной самодеятельностью, которая иной раз становилась местной достопримечательностью вроде Ленина с двумя кепками. Но спрашивается: где все это теперь? Пропало. Эхом отозвалось у художников соц-арта и исчезло. А все потому, что не было тогда интернета.
Но дело не только в том, что произведения street art всегда под угрозой антивандальных (а для любителей, наоборот, варварских) мероприятий. Несмотря на то что уличные произведения вроде бы у всех на виду, аудитория их на самом деле не слишком широка. Искусство это по сути своей не просто локально, оно суперлокально, бесконечно и безнадежно привязано к одному гаражу, мусорному баку, забору в Бристоле, Таганроге или Бухаресте. Отлепить его от забора, торчащего где-то на промышленной окраине, может опять же только одно — интернет. Это понял Бэнкси, это поняли его поклонники и последователи. Теперь из феномена городской среды street art стал интернет-феноменом.
Последнее обстоятельство поразительным образом консолидировало street art. Как, скажем, какая-нибудь по случаю приобретенная коллекция — стоит ее выставить на аукцион, подарить местному музею, одним словом, предъявить широкой публике, и это тут же влечет за собой исследование и систематизацию. У street art появились свои коллекционеры вроде Фабриса де Понфаша и свои исследователи. Галерист Магда Даниш, тоже всерьез собирающая street art, написала о нем солидную монографию. В 2009-м в Париже, в «Гран-Пале» прошла выставка street art, за ней еще одна — в Фонде современного искусства Cartier. Теперь в Москве, в центре Artplay, собрался цвет французских улиц — граффити-художники, чью принадлежность именно к этому виду искусства легко угадать по их прозвищам. Zevs знаменит тем, что на стене Armani вывел по трафарету «потекший» логотип Chanel. L’Atlas заполняет свободные городские плоскости каллиграфией. YZ пишет на крафтовой бумаге лица, а потом обклеивает ими стены домов. С215 иной раз так неплохо распишет мусорный бак, что и не поймешь, то ли это художник поработал в ночи, то ли компания по производству мусорных баков выпустила новую высокохудожественную модель. Лучше места, чем Artplay, для этого искусства и не найти — бывшая промзона. Часть экспонатов останется там навсегда, поскольку увезти их теперь можно, только разобрав стены. Но кто же решится на такой акт вандализма?
