Ранней весной 1976 года группа интеллигентных людей гуманитарной направленности собралась на подмосковном поле. Вдалеке виднелся ничем не примечательный лесок. Через несколько минут из него появились двое мужчин, пересекли поле и подошли к группе. Один из них выдал каждому присутствующему «документальное подтверждение» участника акции «Появление», отпечатанное на пишущей машинке. Так началась история «Коллективных действий» — сложной смеси западных влияний, русской природы, дзен-буддизма и, чего греха таить, шизофрении. Во главе «Коллективных действий» стоял уроженец поселка Петсамо Мурманской области поэт Андрей Сумнин, несколькими годами ранее взявший себе псевдоним Монастырский.
Ситуация с искусством в Советском Союзе той эпохи стремительно теплела. В 1974 году прошла знаменитая «бульдозерная» выставка на пустыре в Беляеве. Власти разогнали ее, но международный скандал заставил пересмотреть стратегию и тактику в отношении неофициальных художников. В том же году прошла разрешенная выставка на открытом воздухе в Измайлове, в 1975-м павильон «Пчеловодство» на ВДНХ и тамошний ДК приняли по выставке нон-конформистов. Деятелей андеграунда стали принимать в Союз художников и выделили им специальный зал на Малой Грузинской. Политически благонадежным сюрреалистам и абстракционистам стало намного легче выставляться. Тех же художников, которых компромиссы не устраивали, потихоньку выдавливали из страны: уехали изобретатели соц-арта Александр Меламид и Виталий Комар, уехал скульптор Леонид Соков, мешавший лубок с политической сатирой, а Оскара Рабина, одного из организаторов «бульдозерной» выставки, лишили советского гражданства во время поездки за рубеж.
В этой двойственной ситуации и родилось аполитичное, но чрезвычайно радикальное по форме искусство Монастырского и компании. Они ориентировались на последние направления западного искусства — перформанс, хэппенинг, ленд-арт, исследовавшие взаимоотношения человека с окружающей средой. С природой в общем смысле — пейзажами, ландшафтами и так далее — и с природой человеческой — психологией, поведением, реакцией на экстремальные обстоятельства.
В центре искусства 1970-х был художник, ставший сам себе холстом и краской. Например, Крис Берден распял себя на багажнике «фольксвагена», критикуя общество потребления. А Роберт Смитсон выложил из камней спиральную уключину на одном из американских озер, превратившись в отшельника-строителя. Искусство развоплотилось, лишившись последних связей с «искусностью», ремеслом, колоритом и так далее. Художник стал существовать в реальном времени, а не в историческом, как советский пропагандист с палитрой, или в «вечности», как, скажем, мистически настроенный автор беспредметных картин. Одной из самых известных работ Монастырского стал объект «Дышу-слышу» — коробка с полыми трубками, вставляющимися в нос, рот и уши. Эта штука работает только тогда, когда ею пользуются.
Для СССР такое отношение к творчеству было неприемлемым. И потому, что искусство в первую очередь воспринималось в виде картины, предпочтительно реалистической, и потому, что такого рода эксперименты выбивались из общепринятых представлений о профессии художника. «Коллективные действия» существовали и существуют для узкого круга ценителей. Монастырский даже как-то написал, что акции КД были «серией отчетов, посылаемых на Запад». Там Монастырского принимают очень хорошо. Он участвовал и в основном проекте Венецианской биеннале 2007 года, и в 12-й выставке «Документа» в Касселе. Монастырский до сих пор делает акции, до десятка в год. Практически все они закрытые, на них не попасть простому зрителю, зато в интернете доступна вся документация под общим названием «Поездки за город».
Ретроспектива в ММСИ станет первой для художника. В прошлом году на церемонии премии Кандинского концептуалист Вадим Захаров прочел взволнованную речь, в которой обвинил российских кураторов в пренебрежении живыми классиками, особенно Монастырским. Фонд Victoria Art решил устранить белое пятно. Выставка на Гоголевском бульваре представит работы, которые раньше в России не показывались. Например, инсталляцию «Фонтан» — фотографии персонажей советского агитпропа с фонтана «Дружба народов» на ВДНХ, утопающие в тонне соли. К выставке Монастырский готовит и две новые инсталляции по мотивам акций КД — «Коридор» и «Оболочки». Еще раньше было объявлено, что Монастырский единолично сыграет за Россию на Венецианской биеннале 2011 года и займет своими работами наш павильон. Общее признание медленно, но верно приходит к художнику. В предыдущем поколении такой фигурой был Илья Кабаков. Неудивительно, что Монастырский получает корону из его рук: в каталоге выставки будет текст Кабакова. В последней книге о знаменитом концептуалисте, написанной под присмотром самого Кабакова, Монастырскому посвящено несколько прочувствованных страниц. Конечно, искусство, которым занимается Монастырский, эфемерно. И после 1970-х картины и скульптуры вернулись на свои места. Но художникам приходится учитывать опыт радикалов той эпохи. Можно не стремиться покорить Эверест, но нельзя не знать, что кто-то уже побывал на вершине.
