В последние дни Северную Корею просто не узнать. Открыто игравший на обострение отношений несколько месяцев, обещавший разбомбить Сеул и вместе с ним зачем-то техасский город Остин Пхеньян сейчас предлагает всем своим противникам пальмовую ветвь мира. И заявляет о готовности возобновить объявленные им же несколько лет назад «мертвыми» шестисторонние переговоры по северокорейской ядерной проблеме.
Подобное развитие событий объясняется тем, что главный патрон КНДР — Китай — использовал жесткие методы убеждения. В Пекине с тревогой наблюдают за тем, как северокорейские провокации усиливают проамериканские настроения в Южной Корее и Японии. Очередная северокорейская угроза «утопить Сеул в море огня» и «отомстить японским империалистам» заставляет Сеул и Токио вспоминать, чей ядерный зонтик защищает их от подобного сценария. Китайцам же нужен стабильный и предсказуемый Ким Чен Ын.
Словом и юанем
По всей вероятности, северокорейские руководители в конце концов осознали, что в последние месяцы несколько зарвались. И даже не столько в отношении Южной Кореи или США, сколько в отношении своего главного спонсора и партнера — Китая.
Китайско-северокорейские связи всегда были непростыми. КНДР демонстративно не желала признавать свою зависимость от Китая (поставляющего ей значительную долю потребляемых продуктов питания и топлива) и отказывалась быть не только «младшим братом», но и ответственным партнером. Пхеньян стал открыто игнорировать региональные интересы Пекина (заинтересованного в стабильности на полуострове). Ситуацию усугубил приход нового лидера КНДР — Ким Чен Ына, которому нужно было доказывать свою состоятельность как внутри страны, так и за ее пределами. И сделать это он решил за счет еще более яркой демонстрации своей независимости от Китая, чем окончательно вывел из себя китайских руководителей. «В последние семь-восемь месяцев наблюдалось заметное — ничего подобного не было уже лет двадцать — ухудшение китайско-северокорейских отношений, — поясняет “Эксперту” кореевед Андрей Ланьков. — Все началось летом прошлого года, когда китайские власти разрешили своей крупной горнорудной компании, которую северокорейцы кинули на 40–50 миллионов долларов, опубликовать официальное заявление с очень жесткими формулировками в адрес официальных северокорейских представителей. В нем встречались фразы типа “в то время как северокорейский народ голодает, северокорейский представитель г-н X весит 110 килограммов”, или же рассказы о походах членов северокорейской делегации по китайским проституткам, оплаченных китайцами. В начале февраля китайская печать, включая Global Times, подразделение “Жэньминь жибао”, стала публиковать критические по отношению к КНДР статьи».
Выразили китайцы свое недовольство не только словом, но и юанем. «В первом квартале этого года стал сокращаться объем китайско-северокорейской торговли, значительная часть которой субсидировалась Китаем. Сегодня на КНР приходится почти 70 процентов северокорейского товарооборота, а если Пхеньян действительно закроет промышленную зону в Кесоне (существующую с начала 2000-х совместную экономическую зону возле одноименного северокорейского города, где на южнокорейских предприятиях трудятся рабочие из КНДР. — “Эксперт”), то это будут и все 90 процентов», — продолжает Андрей Ланьков. Однако самые неприятные новости северокорейцев ожидали в мае. После серьезного скандала между странами (китайцы пытались по закрытым дипломатическим каналам успокоить КНДР, которая нагнетала напряжение в марте-апреле, однако Пхеньян не просто проигнорировал эти заявления, но, как утверждает китайская сторона, фактически ответил в хамской форме) китайцы потеряли терпение. «И с начала мая стали происходить странные вещи с северокорейскими переводами из Китая в КНДР. Банк Китая, и не только он, отказывается принимать некоторые переводы в КНДР. Так же обстоит дело и с попытками северокорейских юридических лиц открыть счета в Китае», — рассказывает Ланьков. Попытка Пхеньяна ответить Пекину традиционным шантажом — захватив китайский траулер и потребовав выкуп — ни к чему не привела. Оказавшись под угрозой экономической блокады, Пхеньян послал в Пекин спецпредставителя вице-маршала Чхве Рен Хе восстанавливать отношения. «Северокорейцы попытались убедить китайцев, что являются щитом Китая и сдерживают американцев. Однако за это КНДР могут любить лишь генералы, и то не все — с политиками же такое не проходит, — поясняет Андрей Ланьков. — И тогда в угоду политикам было заявлено о намерении начать шестисторонние переговоры».
Докажите делами
Не исключено, что поначалу КНДР рассматривала это свое заявление исключительно как способ сделать приятное китайцам — о желании Ким Чен Ына прийти к серьезным компромиссам с США и их союзниками разговора не было. Именно поэтому одновременно с намерением начать переговоры КНДР заявила, что о сдаче ядерного оружия и речи быть не может. С одной стороны, понять корейцев можно. Для КНДР ядерное оружие — гарантия безопасности (важность которой подтвердила история Муаммара Каддафи, отдавшего сначала все свое ОМП, а потом и жизнь) и средство шантажа соседей. Однако, с другой стороны, официальной задачей шестисторонних переговоров является именно ядерное разоружение КНДР, и при такой позиции Пхеньяна переговоры превращаются в пустую формальность.
Раньше это никого бы не смутило — в Сеуле были готовы говорить с Пхеньяном о чем угодно, считая, что в ходе диалога смогут прийти к компромиссу. Однако сейчас ситуация поменялась. В южнокорейском руководстве устали от постоянных северокорейских провокаций, неисполнения взятых на себя даже минимальных обязательств — и решили продемонстрировать характер. Впервые за долгое время Сеул отказался вести с Пхеньяном переговоры ради переговоров. В обмен на согласие реанимировать шестисторонние встречи президент Южной Кореи Пак Кын Хе потребовала от Ким Чен Ына «действий, а не слов».
Начать предложили с малого. «Если Север действительно хочет диалога, то первым шагом должен стать положительный ответ на наши повторяющиеся призывы к переговорам на рабочем правительственном уровне по вопросу о промышленной зоне Кесон», — заявил журналистам представитель южнокорейского министерства по делам объединения. Суть тут вот в чем. В апреле в рамках дипломатической пикировки между Севером и Югом Пхеньян приостановил работу этой зоны и вывел оттуда все 53 тыс. своих рабочих. Южнокорейских менеджеров в зону не пускали, разрешив тем, кто там уже находился, беспрепятственно покинуть ее. Однако уехали не все — часть осталась присматривать за имуществом предприятий (запасами сырья, оборудованием), опасаясь, что КНДР все это просто реквизирует.
Пхеньян согласился пойти уступки по Кесону. «Мы уже согласились, чтобы бизнесмены посетили промышленный комплекс в Кесоне, и если они туда прибудут, мы будем готовы обсудить вопрос нормализации комплекса, включая вопрос вывоза продукции», — заявили северокорейские официальные лица. Не исключено, что работа Кесонской зоны будет возобновлена — в конце концов, с экономической точки зрения она выгодна для Северной Кореи. Однако в Сеуле уже требуют новых уступок — в частности, согласия на полную денуклеаризацию КНДР, на что режим Ким Чен Ына пойти не может. В итоге Северная Корея оказалась в весьма неприятной дипломатической ситуации, выход из которой неожиданно нашла Япония.
В общих интересах
Японский премьер Синдзо Абе предложил КНДР нормализировать двусторонние отношения. Если сторонам, конечно, удастся решить все спорные вопросы.
Для решения этих вопросов во второй половине мая в Пхеньян на три дня прилетел один из самых влиятельных японских политиков — советник по особым поручениям кабинета министров Исао Иидзима. Задача перед ним стояла весьма сложная. Сегодня развитию японо-корейских двусторонних отношений мешают три ключевые проблемы. Речь идет о судьбе японских женщин, которые в послевоенные годы вышли замуж за северокорейцев и которых не пускают навещать родственников; о неожиданных испытаниях северокорейских ракет, то и дело летающих над японской территорией; о судьбе японских граждан, похищенных северокорейскими спецслужбами во время холодной войны. Последняя тема особенно болезненна. «Без урегулирования проблемы похищенных японских граждан говорить о таком важном решении, как организация встречи на высшем уровне, не приходится», — цитируют журналисты японского премьер-министра Синдзо Абе. Часть похищенных северокорейцев уже вернули (их отпустили в Японию повидать родственников, и они, естественно, там остались), однако это были лишь те, кто не имел доступа к конфиденциальным данным. «А тех похищенных, которые обучали северокорейских агентов (языку и обычаям Японии. — “Эксперт”), официально объявили умершими, — поясняет Андрей Ланьков. — В реальности их судьба неизвестна. Конечно, в былые времена при Ким Ир Сене в подобной ситуации им бы даже помогли умереть. Однако покойный Ким Чен Ир был более мягким человеком, чем основатель династии, поэтому есть вероятность, что кто-то из них еще жив».
Шансы на успешное завершение переговоров довольно высоки, поскольку в этом заинтересованы обе стороны. Для Японии стабилизация отношений с КНДР и более активное участие в делах на полуострове станет большим шагом на пути ведения самостоятельной внешней политики. Синдзо Абе и ряд других японских политиков придерживаются достаточно правых националистических взглядов и считают, что американская внешнеполитическая линия не всегда соответствует японским национальным интересам. А Северной Корее стабилизация отношений с Японией позволит не только получать от этой страны экономическую помощь, но и избежать дипломатической изоляции. Ким Чен Ын сможет возродить ту внешнеполитическую модель поведения, которой его отец успешно пользовался в 1990-е годы. Тогда Пхеньян активно лавировал между Японией, Южной Кореей и США и, используя разногласия внутри этой тройки, получал экономические и политические преференции. Без денуклеаризации и даже без сколько-нибудь заметных действий.
