В обстановке неслыханной апатии
Действующую Конституцию РФ, которой в декабре будет двадцать лет, довольно долгое время старались не трогать. Более того, стабильность и неизменность конституционного текста рассматривались как симптом. Как благо само по себе и как признак более или менее доброкачественного развития страны — по той логике, что только в странах малопочтенных конституции меняют как перчатки, в странах же образцовых они неизменны. По возможности в веках, но и во многих десятилетиях тоже неплохо.
К такой логике подталкивал и советский опыт переписывания Основного закона без очевидной и даже хоть какой-то к этому надобности, а в особенности — революционный период конца 80-х — начала 90-х гг., когда Конституция по степени своей подвижности сравнялась с ценой бумажных денег этого периода. Принятие же нового Основного закона вызывало в памяти слова Тевье-молочника «когда начались коснетуции». Там было столько красивостей, включая танковую канонаду в столице, что повторять это удовольствие никому не хотелось. В итоге более или менее консенсусно была воспринята формула «Конституцию можно менять только в том случае, когда нельзя не менять».
С этой консервативной мудростью трудно было спорить, тем более что глухого конституционного пата, соблазняющего смести фигуры с доски и огреть ею противника по голове, — такого пата, означающего, что и вправду нельзя не менять, с 1993 г. не возникало. Преобладал оппортунистический подход. Где-то можно пойти на компромисс, что-то можно похерить, придав благоумолчания, — все лучше, чем добрая ссора. Тем более что вера в спасительность и целительность правильных законов со времен революционной перестройки сильно приувяла. Прекрасных законов хоть отбавляй, тогда как улучшение нравов если и идет, то мучительно медленно.
Но консерватизм со временем перешел в состояние, близкое к апатии. Когда в 2008 г., к 15-летию Конституции, с процесса правки была снята печать и срок президентской инвеституры увеличили с четырех до шести лет, а думской — с четырех до пяти, реакции не было почти никакой. Спустя пять лет — теперь объединяются суды, и назначение областных прокуроров переходит в прямое ведение президента — налицо такое же безразличие.
Никто особо не протестует, никто особо не ликует и даже не пытается объяснять полезность, благодетельность и необходимость этих конституционных поправок. Люди старшего поколения могут вспомнить 1977 год, когда по доселе неизвестным причинам сталинская конституция 1936 г. была заменена на брежневскую. Кроме констатирующей частушки: «Хрущев деньги поменял, // А Леня конституцию» — современники никак не реагировали на конституционное творчество. Очевидно, специалист-правовед мог найти в Основном законе 1977 г. важные отличия от предшествующего документа 1936 г., равно как очевидно, что теперь отличия отыскать еще легче, ибо они специально вынесены в поправки, но поскольку творчество тогда прямо не угрожало и сейчас прямо не угрожает «коснетуциям» по образцу 1905 или 1993 г., то и бог с ними.
№46 (876)
18 ноября 2013 - 24 ноября 2013 В номере: Тема недели Повестка дня- Коротко
- Промышленники заплатят за всех
- «Мечел» снова на арене
- Желанная третья полоса
- Контроль реформ
- Бомба для невесты
- История, заговоры, криптоистория
- Ругать нельзя воспитывать
- Истории в стиле джаз
- Подноготная декабриста