Кто не работает — тот ест

Французское правительство встало на тропу войны с профсоюзами. Уже за несколько недель до старта чемпионата Европы по футболу страну охватили беспорядки: десятки тысячи недовольных граждан вышли на улицы крупных городов в рамках протеста против принятых правительством мер о дерегуляции рынка труда. Более того, вопреки расчетам президента страны Франсуа Олланда, градус профсоюзных забастовок не спал даже с началом турнира. Сцены стычек протестующих с полицией, отмена железнодорожных и воздушных рейсов и неубранный мусор на улицах Парижа отнюдь не помогли имиджу Франции, особенно сейчас, когда внимание к ней приковано в связи с футбольным чемпионатом. Атака исламистов в столице в ноябре прошлого года уже нанесла ущерб привлекательности страны, нынешние же беспорядки рискуют еще сильнее ухудшить положение индустрии туризма в республике.

Что касается самих реформ, то они позволят компаниям отойти от непременной 35-часовой рабочей недели и легче увольнять сотрудников. В правительстве надеются, что такие меры смогут побороть хроническую безработицу в стране — а безработных во Франции порядка 10%.

На кону не только интересы бизнеса и экономики, но и карьера президента Олланда — самого непопулярного лидера в истории республики (рейтинг одобрения — 12%). Сам Олланд пообещал в ноябре 2014-го, что выставит свою кандидатуру на переизбрание на предстоящих уже в следующем году президентских выборах лишь в том случае, если безработица начнет падать. Уже пойдя на поводу у профсоюзов несколько месяцев назад и размыв некоторые пункты так называемого закона Эль-Хомри о рынке труда, в этот раз правительство Олланда и его премьер министр Мануэль Вальс решили стоять до последнего.

Какие шансы у реформ состояться? Способны ли принимаемые меры помочь рынку труда и экономике Франции?

После славного тридцатилетия

Участие французского государства в экономике и регулировании рынка велико уже давно. Сначала такая модель приносила плоды: между 1946 и 1975 годами темпы экономического развития страны, как и всей Европы в то время, оставались довольно внушительными. Этот период стал известен в истории как «славное тридцатилетие» (Les Trente Glorieuses): ВВП рос, уровень зарплат повышался, спрос в странах континента был стабильным.

Сегодня госрасходы во Франции составляют 57% ВВП и действующая модель все еще сохраняет некоторые преимущества: рабочая сила в стране — одна из самых продуктивных и квалифицированных в Европе, а объем производства довольно внушителен. Франция остается третьей по величине экономикой в Евросоюзе и шестой в мире, лишь ненамного отставая от Британии. А если измерять экономическую состоятельность стран по количеству произведенных ими услуг и товаров (стандартная процедура предусматривает перевод совокупного национального дохода страны в долларовый эквивалент по текущим курсам валют), Франция и вовсе опережает Альбион.

Но со временем у французской модели появились очевидные недостатки. И самый, пожалуй, известный из них — чрезмерная зарегулированность рынк