В конце июня Турецкая община Германии, секулярная организация турецкой диаспоры, включающая в себя более 200 региональных, профессиональных и общественных объединений и союзов турецких жителей ФРГ, сделала демонстративный по нынешним временам жест — пригласила в гости президента бундестага Норберта Ламмерта и двух депутатов: Джема Оздемира («Зеленые») и Камиля Юсуфа (ХДС). Таким образом члены организации: бизнесмены, учителя, врачи — решили подчеркнуть свою лояльность властям и показать, что вовсе не все представители диаспоры испытывают возмущение после принятия парламентом резолюции о геноциде армян в Османской империи. В своем выступлении Норберт Ламмерт поблагодарил Турецкую общину Германии — внимание! — за то, что ее члены «не угрожают убийствами депутатам бундестага». Этот эпизод наглядно показывает, какое напряжение сейчас царит в мультиэтническом немецком обществе.
Турецкая колонна
Германия приняла резолюцию, следуя европейскому мейнстриму в армянском вопросе: год назад, в столетие армянской трагедии, геноцид признал Европарламент, он призвал Турцию пересмотреть эту часть своей истории и покаяться. Тот же жесткий термин — «геноцид» — несколько лет назад официально использовали и другие члены Евросоюза, в том числе Франция и Нидерланды. Правительство Германии до поры до времени предпочитало говорить о «резне армян и их изгнании». Только под натиском левых депутатов резолюция о геноциде прошла в бундестаге, да и то не сразу. Поначалу ее отложили. Портить отношения с Турцией на фоне потоков беженцев из арабского мира, как цунами захлестывавших Европу (они мечтали осесть именно в Германии), было не с руки. В 2015-м последовал лишь символический жест федерального президента Йоахима Гаука, который не только связал слово «геноцид» с Турцией, но и подчеркнул, что в этой трагедии виноват и рейх. Второй раз, опять-таки под натиском левых депутатов, бундестаг собрался было принять резолюцию в конце февраля 2016 года, но тут как раз подоспело соглашение с Турцией о нелегальных беженцах — и момент опять сочли неподходящим. Лишь с третьего захода решение было утверждено. Причем по разным, якобы важным, причинам в бундестаге отсутствовали лидеры правящих партий: Ангела Меркель, Зигмар Габриэль и Франк-Вальтер Штайнмайер. То есть официальной Анкаре давали сигнал: волноваться о будущем немецко-турецких отношений не стоит.
Реджеп Тайип Эрдоган этот сигнал принял. Его эмоциональная реакция и символические жесты (например, представителю министерства обороны ФРГ отказали в доступе к небольшому немецкому гарнизону в Турции) были адресованы не столько немцам, сколько соотечественникам. И те благодарно откликнулись, не только в Турции, но и в Германии. Самая большая в Европе турецкая диаспора всколыхнулась и возмутилась.
Особенность турецкой диаспоры Германии — ее религиозный традиционализм: изначально она формировалась из жителей сельской Анатолии. В 1960-е годы неквалифицированные гастарбайтеры были востребованы немецкой тяжелой промышленностью, получали вид на жительство, перевозили семьи, оседали в больших городах. После введения в 1973 году запрета на ввоз рабочей силы власти попытались стимулировать турецкое население к возвращению на родину — и неудачно.
Сегодня в Германии живет около 3 млн выходцев из Турции, около миллиона из них имеют турецкое гражданство. Однако и владельцы германского паспорта поддерживают контакт с первой родиной. Диаспора организована в культурные, общественные и религиозные союзы, некоторые из них немецкое правительство политически маргинализирует в силу их радикализма (например, Исламское сообщество Милли Гёруш). Другие, наоборот, поощряет к сотрудничеству, как, скажем, крупнейшую организацию турецких суннитов Турецко-исламский союз DITIB (он объединяет 900 мелких союзов и представляет интересы 70% немецких турок). Показательный момент: имамы в мечети этого союза приезжают прямиком из Турции и, по сути, являются проводниками политики официальной Анкары в Германии. В некоторых федеральных землях DITIB даже получил выгодный статус корпорации общественного права — как и другие религиозные организации. Тот факт, что именно от представителей этого союза в адрес депутатов бундестага хлынула волна угроз, шокировал немецких политиков.
Заграничное лобби Эрдогана
Особенно досталось социал-демократке Айдан Озюгус, ответственной от федерального правительства за интеграцию, а также еще десятку депутатов турецкого происхождения из разных партий. Далеко не все из них были настолько же пламенными сторонниками этой идеи, как, например, «зеленый» депутат Джем Оздемир, однако, руководствуясь партийной дисциплиной, против не проголосовал никто. И когда из Турции в адрес этих депутатов раздался возмущенный крик Эрдогана: «Какие они турки? Разве они турки? Нужно взять у них анализ крови!» — в диаспоре объявилось немало желающих исследовать депутатскую кровь. Угроз было так много, что депутатам выделили усиленную полицейскую охрану. Руководство DITIB, по официальной версии «из соображений безопасности», отозвало свое приглашение президенту бундестага Норберту Ламмерту присутствовать на приеме в берлинской мечети в рамках празднования Рамадана. В городе Дуйсбурге Совет по интеграции, в котором доминируют члены DITIB, заявил официальный протест против резолюции бундестага и успокоился лишь под давлением обербургомистра. «Вы называете себя немецким союзом, однако управляетесь Анкарой!» — упрекнула Озюгус руководство союза DITIB.
Упрек этот имеет под собой реальные основания. В Германии давно сформирована мощная турецкая диаспора, лояльная исторической родине и обладающая всеми политическими правами в стране пребывания, — да о таком заграничном лобби любой президент может только мечтать! Турецкое правительство всегда уделяло особое внимание своим бывшим землякам в ФРГ, неспроста рассчитывая найти в них поддержку своему курсу на сближение в ЕС. В рамках государственных визитов в Германию Эрдоган неизменно выступал и перед представителями турецкой диаспоры. Уже в первый свой приезд, в Кельне в феврале 2008 года, он заявил, что проживающие в Германии турки, в том числе с немецким гражданством, должны быть лояльны обеим: и Германии, и Турции. Он призывал турецкую диаспору поддержать курс Анкары, осознать политическое единство с родиной и использовать право на голос как в локальной немецкой политике, так и в Европейском парламенте. Немецкая пресса комментировала эту речь с озабоченностью: по результатам опросов, 40% турецкой молодежи в Германии и без того считают своим политическим лидером Эрдогана, а не Ангелу Меркель. В прошлом же году в Карлсруэ Эрдоган, выступая перед 14 тыс. восторженных слушателей, призвал их поддержать его партию на предстоящих в Турции парламентских выборах. «Для нас вы никогда не были гастарбайтерами, вы были и есть наша сила за рубежом! Вы голос нации! — заявил он.
В итоге 60% живущих в Германии турок отдали свои голоса партии Эрдогана.
Между двумя стульями
Турецкая диаспора Германии давно уже не «просто мигранты», а национальное меньшинство с собственной инфраструктурой, религиозными, культурными и гражданскими организациями, со своими интеллектуальными элитами, предпринимателями, учителями, политиками. При этом ситуация у турок в Германии значительно более сложная, нежели у иных групп мигрантов: в третьем поколении они все еще сидят «между двумя стульями». Теоретики уже придумали в связи с этим «третий стул», под названием hybrid identities — гибридные идентичности, подразумевая одновременную принадлежность к двум или даже к нескольким культурным мирам. Однако в случае ухудшения отношений между этими мирами гибридные идентичности становятся жертвами нерадостных политических реалий, что и показал пример турецких депутатов бундестага.
В то же время важнейшей задачей немецкой внутренней политики остается интеграция не только национальностей, но и религий. В 2015 году Германия приняла более миллиона мусульман-мигрантов и обладает теперь не только самой большой турецкой диаспорой Европы, но и самой крупной исламской (более 5 млн человек). Лояльные властям религиозные организации турецкой диаспоры (турецкие сунниты) играли немалую роль в реализации курса немецкой политики последних лет — на интеграцию ислама, превращение его в ислам «немецкий». Но противостояние Берлина и Анкары ставит под сомнение лояльность турок и европейскому религиозному проекту адаптации мусульманского мира.
В итоге Германия оказывается в сложном положении: она вынуждена проводить внутреннюю политику с оглядкой на своих турок, ориентированных на Эрдогана, будучи скована при этом фактором исламистской угрозы. Этот козырь Турция пока держит в рукаве.
