Кто подавит восстание элит

Корабль человеческой истории входит в серьезную полосу штормов, выбираться из которых ему будет очень непросто. Да, на первый взгляд опасность несколько преувеличена. Казалось бы, ветра нынешних кризисов (исламский терроризм, кризис евроинтеграции, неустроенность российско-европейских отношений, рост Китая, увеличение агрессивности США из-за их ослабления) несравнимы по мощи с теми, которые корабль уже миновал. Разве можно сравнить риск ядерного Армагеддона с центробежными процессами в самом успешном интеграционном проекте в мире?

Однако проблема в том, что те серьезные шторма корабль проходил в куда лучшем состоянии, чем сейчас. Команда была более сплоченной, ценности — консервативнее, корпус в виде института государства — гораздо крепче (его еще не подточили сетевые институты и наднациональные процессы вроде глобализации). Но одним из самых главных отличий были личности капитанов и их помощников. Прирожденные лидеры вроде Эйзенхауэра, Кеннеди, Рейгана, де Голля, Тэтчер, Аденауэра, Сталина, Андропова могли успешно управлять кораблем и выводить его из самоубийственного для всех шторма. Нынешние же капитаны попросту не умеют управлять кораблем — они учились в период относительно тихих вод 1990-х, а не в бушующем море холодной войны. И сейчас растерялись, в результате чего изначально малые и неопасные проблемы (типа беженцев в ЕС) превратились в серьезные угрозы.

И сейчас команда стоит перед выбором: либо оставлять этих лидеров и идти вместе с ними ко дну, либо искать других офицеров. Кандидаты есть — многие говорят, что выведут корабль, и даже предлагают весьма радикальные решения. Но смогут ли?

О качестве и развитии нынешних элит рассуждает один из ведущих российских социологов, кандидат политических наук Борис Кагарлицкий. 

Курьезы и манипуляции

Заниматься исследованием элит в современной социологии дело гораздо более популярное, чем изучать массы. Однако последняя четверть прошлого века и в самом деле была временем, когда именно привилегированные группы, обладающие ресурсами власти, собственности и возможностями контроля над информационными потоками, играли все большую роль, оттесняя другие общественные слои на обочину. Если в первой половине ХХ века испанский консервативный философ Хосе Ортега-и-Гассет раздраженно писал о «восстании масс», то в конце века американский мыслитель Кристофер Лэш говорил уже о «восстании элит».

Отстранение масс от политики оказалось почти повсеместным явлением, в разной мере наблюдавшемся в самых разных регионах мира — на фоне столь же повсеместного признания ценностей демократии и не менее широкого распространения демократических институтов (соревновательных выборов, многопартийности и т. д.). Разумеется, массы по-прежнему присутствовали в телевизионной картинке, люди опускали бюллетени, ходили на демонстрации, а кое-где даже бунтовали и дрались с полицией, но их интересы, их проблемы, их идеи полностью исчезли из повестки дня.

С одной стороны, те или иные элитные группы активно использовали недовольное (или,