Уравнение со многими известными

Эскалация насилия на Донбассе вновь актуализировала дискуссию о судьбе Минских соглашений. Четкий и понятный план, предложенный в 2015 году Владимиром Путиным, быстро оброс массой дипломатических уловок и узелков, благодаря которым коллективный Запад вместе с Киевом фактически проигнорировал каждый пункт, да еще привязал к документу санкции, объявив Россию главным ответственным лицом за исполнение договора. Кажется, что ситуация окончательно запуталась, а сами договоренности приказали долго жить. Но на самом деле за три года гражданской войны многие позиции сторон прояснились, а альтернативных сценариев поубавилось.

За три года подавляющее большинство украинцев осознали, что майдан разрушил страну и привел к власти коррупционную аморальную олигархию. Киев не ждут ни в Евросоюзе, ни в НАТО, ни с соглашением об ассоциации, ни с «безвизом». Подкрадывается понимание, что пропаганда и СМИ разлагают и ожесточают общество. Что сказками о российской угрозе власти пытаются увести внимание от социальных проблем. Что нацисты с факельными шествиями — раковая опухоль, а новый закон о языке, фактически убивающий русское слово в стране, — это та угроза национальной идентичности, против которой сражаются ополченцы на востоке. Украинские солдаты на фронте понимают, что их бросают на пристрелянные позиции без артподдержки не ради победы, а ради сводок для западного читателя. И что против них на передовой действительно воюют бывшие трактористы и шахтеры, такие же славяне и простые мужики, а иностранных добровольцев практически не осталось. В целом же ни для кого больше не секрет, что украинская власть является марионеточной, а ее судьбу будут решать внешние игроки.

В народных республиках, которых российское телевидение уже давно титрует геотитром «Украина» и даже не вспоминает о такой локации, как «Новороссия», тоже хорошо понимают, что «крымского» сценария не будет, и даже приднестровский вариант Москвой не рассматривается. А придется жертвовать принципами и мириться с существованием в едином украинском государстве ради его умиротворения и оздоровления. Даже вместе с теми, кто продолжает сыпать снарядами по жилым кварталам. На востоке Украины, скорее всего, много обиженных на Россию, но есть понимание: дальше решать проблемы придется самостоятельно.

Европа рассталась с иллюзией, что Украину можно хотя бы частично интегрировать в свое экономическое и политическое пространство, сделать из нее показательный форпост модернизированной восточноевропейской страны, сколько бы денег ни выдавать жуликоватому Киеву. Вместе с тем в Старом Свете уже хорошо осознают, что Крым стал единичным прецедентом (вроде Косово) и дальнейшую территориальную экспансию Москва не планирует (и не планировала). Более того, Россия последовательно выступает за невмешательство в дела других стран, а ведь из-за этих проблем нынешняя Европа едва справляется с наплывом мигрантов. Для Запада также очевидно, что Крым — российская территория, потому что так решили жители полуострова, и отката назад не будет, несмотря ни на какие санкции. Так же, впрочем, ясно, что Россия не сдаст и Донбасс, поскольку просто не рассматривает вилку с «поражением» или «победой». Этот выбор вообще не стоит: победа должна стать общей, коллективной. Победа — это мир.