Теперь будут воевать дипломаты

В ходе своего, как выразились американские СМИ, «победного турне» по Ближнему Востоку Владимир Путин 11 декабря прибыл на авиабазу Хмеймим, где объявил о победном завершении сирийской кампании и поблагодарил за службу российских военных. «Вы с победой возвращаетесь к своим родным очагам, своим близким, родителям, женам, детям, друзьям, — обратился он к присутствующим солдатам. — Задача борьбы с вооруженными бандами здесь, в Сирии, задача, которую необходимо было решать с помощью широкомасштабного применения вооруженных сил, в целом решена — решена блестяще».

Итоги более чем двухлетней военной операции в Сирии действительно трудно назвать как-то иначе, чем словом «блестяще». За время действия российской группировки в Сирии было уничтожено более тридцати тысяч террористов, освобождена тысяча населенных пунктов, включая такие крупные города, как Алеппо и Дейр-эз-Зор. Правительство Башара Асада, летом 2015 года находившееся на грани коллапса, сейчас контролирует значительную часть территории страны и управляет большей частью оставшегося населения. И, самое главное, Москва избежала искушения втянуться в сирийский конфликт по афганскому сценарию. К сожалению для многих западных политиков, Россия не стала вводить в Сирию полноценный военный контингент, в результате чего официальное количество потерь за все время операции составило лишь около сорока человек.

Но полная ли это победа? В Кремле, видимо, посчитали, что нет. Выводя из Сирии большую часть воинской группировки, Москва начинает другую войну — войну за мир. Россия официально взяла на себя обязательство привести сирийские противоборствующие силы к компромиссу и заново сконструировать сирийское государство. Задача это сложная, но выполнимая. И, главное, сулящая гораздо большие дивиденды, чем победа в военной операции и достижение поставленных перед этой операцией целей.

Им там не место

Одной из основных целей российской кампании в Сирии было уничтожение запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ) — самой опасной террористической группировки современности.

В отличие от своих братьев по террористическому интернационалу ИГ не была сетевой структурой — ее боевики захватили значительную часть территории Сирии и Ирака и «кормились» с их территории. Если посмотреть на бюджет ИГ, то (пусть в самые сытые годы) он формировался во многом за счет налогов и иных поступлений с территории. Что делало группировку относительно независимой от внешних источников финансирования.

Еще одним важнейшим элементом ИГ была пропаганда. Опираясь на свои военные успехи, а также на профессионализм сотрудников «отдела связи с общественностью» (где они получали соответствующие навыки, дискуссионный вопрос), «Исламское государство» смогло завоевать сердца многих мусульман, в том числе европейских. В результате по всей Европе прошла серия терактов — пусть по масштабам и уступавшая событиям 11 сентября, но по опасности превосходящая их в разы. ИГ продемонстрировало, что для атаки на земли «крестоносцев» не нужно многомесяч