При первых кадрах фильма зрители, внимательно читавшие одноименный роман, почувствуют некоторый конфуз, который усугубится еще больше, если вспомнить предшествующую постановку: не так давно демонстрировавшийся по телевидению английский сериал 1995 года с Колином Фертом и Дженнифер Эли в главных ролях. Фильм начинается странной пасторалью – деревенскими плясками, мало сочетающимися со словом «бал», употребляемым Остен в романе для описания развлечений английского света. Увиденное напоминает больше бурные фермерские скачки. Да и место, где «кавалеры» приглашают своих «дам», скорее похоже на хлев, нежели на бальную залу. Кстати, о «дамах» и «кавалерах», о «мисс», «миссис» и «мистерах» – они нечесаны, неопрятны и вульгарны. Взбалмошные и импульсивные женщины с взлохмаченными волосами одеты в платья грубого покроя. А главный герой, мистер Дарси (в исполнении Мэтью Макфэдиена), угрюм, имеет глуповатый вид, носит потертый сюртук с вытянутыми локтями, над воротничком которого виднеются нестриженые патлы. Все это вступает в противоречие с такими встречающимися в романе эпитетами, как, например, «статный, с правильными чертами лица и аристократической внешностью». Звезда кино Кира Найтли, играющая Элизабет, лучится немеркнущим светом, демонстрируя зрителям весь спектр мимики, поз и ужимок, еще больше разряжая и без того фривольную атмосферу.
По мере просмотра мотивации режиссера, именно так «прочитавшего» роман об обществе эпохи барокко и классицизма, интригуют все сильнее. Сначала в голову приходит банальное объяснение – это еще один взгляд из Голливуда на историю культуры, переложение малопонятного английского этикета языком быта американских фермеров. Видимо, сочли, что английские манеры, сдержанность и чопорность будут скучны и неинтересны широкому зрителю, которому не до тонких сложностей, а подавай смех и слезы, бурю чувств, живость голливудской мелодрамы.
Затем понимаешь: не так все просто. Вряд ли Голливуд не может нанять грамотных консультантов. Прием упрощения понадобился для демонстрации контрастов и социальных противоречий светского общества Англии. Здесь следует видеть эволюцию состоятельности, богатства и знатности английских семейств, построенную по упрощенной схеме: от простых провинциалов к средней прослойке и выше – к самому цвету общества. Так, семейство Беннетов стоит на более низкой социальной ступеньке (неряшливость в содержании дома, у которого, как у крестьянского, есть сени, на дворе развешано белье, тут же гуляют куры и прочая живность), чем семейство Бингли (дом больше похож на дворянское гнездо, не такой ветхий, как у Беннетов, но все же нуждающийся в обновлении фасада; в его тесном для такого количества гостей зале зритель наконец с успокоением сможет лицезреть нечто похожее на бал). Род Дарси – вершина лестницы, воплощение пышности знатных аристократов, обитает в огромном шикарном поместье, похожем на музей, и имеет не одно дворянское угодье. Но подозрение, что режиссер хотел раскрыть тему социального неравенства, быстро тонет в общем мелодраматическом контексте фильма.
Не оправдавшееся объяснение быстро сменяется другим: Джо Райт хорошо знаком с предшествующими кинопостановками (коих насчитывается уже около пяти) и не пошел по проторенному пути воспроизведения классического текста, а решил применить свое ноу-хау – взять и стереть привычный глянец и лоск не только с представлений о жизни знатных особ эпохи изящных манер, этикета и строгих линий, но и со зрелищного голливудского кино в целом. Отсюда обшарпанные здания и беседки, не разбитый по всем правилам классический английский парк, а буйно растущая, не покоренная человеком природа (кстати, сам роман скуп на пейзажи, не они были целью Остен). Например, сцена встречи героев-любовников у болота, в которой не хватало лишь кваканья лягушек, заношенные сюртуки и сшитые по корявым лекалам платья.
Историческое и текстуальное правдоподобие не интересует «экспериментирующего» с классикой режиссера. Его цель – сатира. Изображенные им герои поверхностны, спонтанны и просты. Безусловно, демонстрация невежества, предрассудков и предубеждений была целью и самой Джейн Остен. Но писательница также хотела показать и гордость, ее пагубные и спасительные плоды одновременно. У Райта же осталось одно предубеждение. Сложные образы героев превратились в однобокую сатиру. Мистер Беннет, проводивший по книге почти все время в библиотеке, в фильме ходит за хряком. Священник Коллинз превратился из самодовольного, но весьма высокопарного и витиеватого в словах человека в сумасшедшего гнома. В характере главной героини Элизабет не чувствуется проявление силы чувств и разума. Она и Дарси не противостоят, а скорее являются частью окружающего их лицемерного общества. Возможно, что Остен могла написать «Гордость и предубеждение» как пародию на сентиментальный роман («Цецилию» Фанни Берни, или «Сэра Чарлза Грандисона» Ричардсона). По свидетельствам современников и исследователей, Остен была ироничной и остроумной. Ее произведения, снискавшие широкую популярность только в ХХ веке, предварили появление стилистически новой литературы, проложив дорогу феминистскому роману задолго до Вирджинии Вулф и Гертруды Стайн.
