В прошлом году награждение главным призом (Золотой пальмовой ветвью) режиссерского дуэта братьев Дарденнов, на который особых ставок не делалось, стало неожиданностью для публики Каннского фестиваля. Критики тоже оказались в растерянности, потому что чаще всего в прогнозах упоминали персоналии Михаэля Ханеке, Гаса Ван Сента, Дэвида Кроненберга, а иногда даже Роберта Родригеса и Ларса фон Триера. Не очень широко известные бельгийские братья Дарденны смогли очаровать разношерстный состав жюри во главе с балканским хулиганом Эмиром Кустурицей.
Картина «Дитя» Жан-Пьера и Люка Дарденнов и впрямь заслуживает самых оглушительных оваций. Впрочем, ленты такого плана не очень востребованы прокатчиками – осознанно премьерного показа ожидают лишь считанные зрители, посему в прайм-тайм его не поставишь, а значит, много не заработаешь. В России на авторском кино специализируется кинопрокатная компания «Другое кино», которая и контролирует появление высококачественных новинок арт-хауса. В Казахстане «рисковое» кино, не считая киноклуба Олега Борецкого, демонстрируется лишь в одном кинотеатре, и то порядком нервирует преданных зрителей – зачастую сеансы арт-хаусных лент ставятся либо на раннее утро, либо на позднюю ночь. Вокруг показа фильма «Дитя» вообще сложилась довольно странная ситуация. После нескольких отсрочек премьеры фильм вроде как появился в прокате, но пробыл там всего два дня, после чего вернулся в зрительный зал спустя почти месяц. Впрочем, счастливцам удалось оценить бельгийского призера самостоятельно, а не по журнальной критике, всем остальным остается ожидать появления в нашем городе картины на DVD.
Начинается «Дитя» без лишних изысков и красивого мельтешения авторских титров. На экране возникает малолетняя, едва достигшая совершеннолетия роженица с грудным ребенком на руках. Девушку зовут Соня, судя по всему, она только что выписалась из больницы и стремится на встречу с любимым мужчиной, отцом ребенка. Впрочем, называть его мужчиной, значит, сильно преувеличивать. Двадцатилетний Бруно если и рад появлению на свет сына, то скрывает свои эмоции с мастерством беспристрастного убийцы:
Соня: «Иди ко мне. Ну же, подойди».
Бруно: «Ребятам придется нас ждать».
Соня: «Я хочу спать с тобой».
Бруно: «В квартиру мы сможем вернуться только послезавтра».
Соня: «Я ждала тебя. Я ждала, что ты придешь. Я звонила тебе каждый день».
Бруно: «Наверное, я сменил SIM-карту».
Соня: «Он родился в пятницу в час ночи. Мне было не очень больно. Положи руку мне на живот»…
Подробностями и желаниями Бруно не пронять – его мысли заняты идеями очередной задуманной аферы, на жизнь он зарабатывает воровством и перепродажей краденого. Только бумажные купюры европейской валюты ненадолго оседают в карманах разгильдяя – сиюминутное желание заставляет его купить куртку за 200 евро, чтобы вернуть ее завтра за один евро – это не коммерция, это необходимость. Бруно вообще одержим идеей что-нибудь продать, причем желательно не свое. Можно также сбыть что-нибудь собственного производства – ребенка, например…
Несложно представить, какой шок переживет подруга, какие обвинения предъявит полиция. Однако это лишь преамбула. Отгадка ребуса, заключенного в названии картины, только начинает складываться.
Ни Бруно, ни Соня на родителей не тянут – слишком молоды и неопытны. И все же сюжетная линия строится как раз вокруг личности (опять-таки большой вопрос) Бруно. Он не подонок, не ублюдок, как может показаться сначала. Он ребенок – беспринципный и наивный. Оправдываясь за продажу чада, он говорит, что выручил неплохие деньги и расстраиваться не стоит – ребенка сделаем еще. Бруно элементарно не осознает, какие последствия вызовут его действия, на чем основывается ответственность (прежде всего перед собой). Он, как ненаигравшийся юнец, пользуется правилами, заложенными в него в детстве.
Для полноты психологического успеха «Дитя» снят на ручную цифровую камеру в манере документальной съемки. В картине нет музыки, как нет и излишней перенасыщенности сюжета – холодно, хлестко и без вариантов. Здесь нет флешбеков, раскрывающих истоки «недоразвитости» персонажей, нет напыщенного морализаторства. Диалоги просты и не изобилуют философскими афоризмами. Хотя оставить финал открытым талантливые бельгийцы не могли – после возвращения матери ребенка и избиения шантажистами Бруно попадает в тюрьму, где и возникает понимание бездумности поступков, где через слезы на грани истерики случится катарсис, который, надо думать, способен не только очистить, но и изменить его к лучшему. Бруно сквозь соль на глазах оглядывает Соню и впервые за все время с момента появления малыша на свет спрашивает о нем: «Все ли в порядке с Джимми?».
Для братьев Дарденнов получение едва ли не самой авторитетной премии в области кино, а значит, признания среди кинематографистов разного уровня стало уже вторым в карьере – в 1999 году главным призом Каннского фестиваля наградили их картину «Розетта». Случай редчайший, потому как в течение менее чем десяти лет статуэтка дважды отправляется в одни руки.
На самом деле Дарденны ничего не придумывают, «они берут это на улицах и несут сюда». Черпая сюжеты из окружающего мира, режиссеры в принципе отказываются от нравоучений. Их правда неприкрытая, как сама жизнь, оттого и бьет больнее больного. Точно в цель.
