В 1967 году Северное море начали осваивать с нуля, а уже к 1983 году уровень добычи достиг 3 миллионов баррелей нефти в день. На сегодня этот регион насчитывает 260 оперирующих месторождений. Когда в Северном море нашли нефть, в Великобритании не оказалось специализированных товаров и услуг для обслуживания нефтяных компаний. Доминировал импорт, присутствие Великобритании в ранних проектах по Северному морю составляло всего 20%. Через 15 лет за счет эффективной системы поддержки со стороны правительства отечественных компаний доля присутствия Великобритании в нефтедобыче Северного моря возросла до 80%. За сравнительно короткий срок страна развила нефтегазовую индустрию мирового класса с глобальными возможностями.
Затянувшаяся надежда
Понятие «нефтяная держава» имеет два значения: наличие больших запасов сырья, пригодного для коммерческой добычи, и наличие развитой промышленной инфраструктуры по добыче и переработке нефти. Отсюда вытекают три категории нефтяных держав: первые просто извлекают прибыль от продажи своей нефти, такие как Ангола или Нигерия, вторые имеют нефть и развитое нефтегазовое производство от разведки до переработки, как США, Англия и Норвегия, и третьи развивают нефтегазовую индустриальную инфраструктуру без наличия своих запасов углеводородов, например Корея и Япония. Как показывает практика, самую низкую прибыль и неустойчивую экономику имеют страны первой категории, к которой можно отнести и Казахстан.
Отечественное нефтегазовое машиностроение уже 10 лет находится в состоянии «подающей надежды» стать индустриальной составляющей казахстанской экономики. В Казахстане насчитывается более 100 компаний, способных (потенциально) удовлетворить большую часть потребностей нефтяных компаний в оборудовании, материалах и технологических услугах. В действительности же отечественный сектор с трудом отвоевал незначительную долю заказов, да и то в низкотехнологичной нише. По оценкам экспертов, рынок нефтегазового оборудования в республике в этом году составит 2,5–3 млрд долларов. Львиная доля из этой суммы при любом раскладе уйдет на импорт зарубежного оборудования, отечественные же поставщики могут рассчитывать максимум на 5–7% заказов на нефтегазовое оборудование. Иностранные компании фактически игнорируют казахстанских производителей, несмотря на то что с первых шагов по привлечению инвестиций в нефтегазовый сектор правительство пытается направить заказы нефтяников в русло местной промышленности. Административные меры по типу «при прочих равных условиях предпочтение отдавать местным производителям в тендерах» не работают.
Если смотреть в абсолютных цифрах, ситуация в нефтегазовом машиностроении напоминает праздничный фейерверк – темпы роста казахстанского производства составляют 30% в год: от 55 млн долларов в 2002 году до 110 млн в 2005 году. Но эти миллионы не дотягивают и до десятой части из того, что потребляет нефтегазовая структура внутри страны. Не говоря уже о потенциале региональных рынков России, Узбекистана и Азербайджана.
В основном бурный рост отечественного производства связан с инициативой национальной компании «КазМунайГаз», являющейся основным заказчиком товаров и услуг у местных производителей. В рамках программы «Развитие нефтегазового машиностроения в РК» государственная компания стала размещать заказы на отечественных машиностроительных заводах. В 1998 году общая сумма заказов компании на отечественное оборудование составила всего 1,75 млн долларов. За следующие 7 лет объем закупок товаров «КазМунайГазом» на местном рынке вырос в 60 раз и достиг 106,5 млн долларов в 2004 году.
Эту программу можно назвать первым реальным шагом, давшим значительные результаты по вовлечению местных производителей в нефтегазовую отрасль. За время ее реализации в нефтегазовом секторе число задействованных местных заводов увеличилось с 3 до 24, включая Алматинский завод тяжелого машиностроения, «Белкамит», «Гидромаш», «Казнефтегазмаш», АЗНО, ПЗТМ, ЗИКСТО, «Мунаймаш», «Зенит», Западно-Казахстанскую машиностроительную компанию, «Гидроприбор», УМЗ, УКАЗ и другие.
Освоен выпуск более 280 наименований продукции. Большинство из перечисленных заводов в ближайшей перспективе собираются значительно расширить объемы производства. По словам директора завода «Белкамит» Павла Беклемишева, предприятие за два года увеличило объем производства в 2 раза. СП «Казнефтегазмаш» планирует увеличить выпуск продукции для энергетического сектора в 2,5 раза и довести объемы реализации до 15 млн долларов против 6 млн по итогам 2005 года. И таких примеров предостаточно. Но при всем оптимизме не стоит забывать, что общая доля «КазМунайГаза» в нефтедобыче республики составляет всего 25%. Напрашивается вывод, что рост объемов закупок на местном рынке отечественной компанией – это следствие не коммерческих, а национальных интересов. В естественной рыночной среде, где превалируют чистые бизнес-интересы, ситуация несколько иная.
Скромные проценты
Спрос других нефтяных игроков на отечественное оборудование за 10 лет не изменился. По данным национальной компании «Казахстан инжиниринг», доля заказов иностранных компаний на нефтегазовое оборудование казахстанского производства не превышает 1%. Для отчетности зарубежные компании предоставляют статистику, что казахстанское участие в проектах составляет в среднем 40%, но это участие ограничивается поставкой продуктов питания, стройматериалов, причем далеко не технологичных, таких как песок, цемент, в лучшем случае простых металлоконструкций, и незначительными строительными работами. Обходить административные требования по привлечению в проект казахстанских предприятий труда не составляет. К примеру, «Тенгизшевройл» большинство заказов на сложные технологичные работы и поставку оборудования размещает за рубежом.
«Реализуя крупные проекты, например, завод закачки сырого газа (SGI) и завод второго поколения (SGP), ТШО нанимает компанию – генподрядчика для выполнения инжиниринговых работ, в функции которой входит и выбор поставщиков основного оборудования. В данном случае это совместное предприятие PFD (Парсонз-Флуор Даниел), компания, находящаяся в Лондоне и осведомленная об обязательствах ТШО по привлечению казахстанских поставщиков. В результате PFD ограничивается в лучшем случае демонстрацией привлечения казахстанских поставщиков. Естественно, сотрудники компании, находясь в Лондоне, отдают предпочтение поддержанию формальных и неформальных отношений с традиционными европейскими поставщиками. Тендеры по закупке оборудования проходят в Лондоне, информация о них не публикуется в казахстанских СМИ и не доводится до наших поставщиков», – рассказал один из типичных случаев директор Ассоциации производителей оборудования и услуг для недропользователей Казахстана Олег Гончаров.
Даже проиграв тендер, казахстанские поставщики не могут получить исчерпывающих объяснений о причинах неконкурентоспособности своего предложения. Впрочем, найти причину не составляет особого труда. Например, сослаться на отсутствие международных сертификатов. Основным требованием нефтяных операторов является наличие сертификации (ASME, API), получение которой достаточно дорогое. В среднем обследование завода иностранными инспекторами обходится в 10–15 тыс. долларов США. На данный момент в Казахстане не существует агентств, занимающихся сертификацией предприятий по стандартам ASME и API.
«Будем говорить откровенно: на большинство видов продукции казахстанских стандартов просто не существует, и многие годы не будет существовать. Используемые, как правило, казахстанскими предприятиями стандарты – стандарты бывшего СССР, несуществующего государства, не обновлявшиеся более 15 лет и, естественно, морально устаревшие», – считает Олег Гончаров.
Другая сложность – неравные условия местных производителей с импортерами машиностроительного оборудования. Иностранные компании не платят таможенные пошлины и НДС при ввозе материалов и оборудования в Казахстан. НДС, оплачиваемый потребителем при закупке у казахстанского поставщика, воспринимается при сравнении с импортом как дополнительные затраты. При таких условиях трудно рассчитывать на конкурентные преимущества. К тому же иностранные нефтяные компании получают дополнительные бонусы от своих государств за размещение крупных заказов на родине.
Все это приводит к тому, что отечественная нефтегазовая индустрия остается низкотехнологичной и все больше отстает от мировой индустрии. Нет крупных заказов – нет возможностей привлечения новых оборотных средств для модернизации основного фонда. Машиностроение – одна из наиболее динамичных отраслей индустрии в мире, обновление основных фондов в которой происходит за 5–7 лет. За этот короткий период предприятия переходят на новый уровень технологии. Если ситуация не изменится, Казахстан потеряет один из самых перспективных рынков на своей территории.
