С окончанием «холодной войны» промышленный шпионаж потеснил военную разведку. В то же время сложно определить, где кончается военный шпионаж и начинается промышленный. Последние разработки в области вооружения и боевой техники только на первый взгляд можно отнести к военным секретам. Новые самолеты или оружие демонстрируют и оборонную мощь государства, и его промышленный потенциал, а высокие технологии можно использовать как в мирных целях, так и в военных.
Когда в 70-е годы прошлого столетия советский самолет МиГ-25 был угнан в Японию, им сразу же занялись американские специалисты. МиГ-25 попал под пpицел Пентагона и американских спецслужб с конца 1960-х, когда были построены первые опытные самолеты. Спецслужбы много знали о советском высотном сверхзвуковом самолете, но для тщательного исследования информации из открытых источников было недостаточно, требовался образец, и перебежчик Виктор Беленко им его предоставил. Американцы впоследствии при проектировании собственных истребителей использовали очень многие наработки советских конструкторов, а СССР предательство летчика обошлось в миллиарды рублей. С тех пор мало что изменилось, разве что страны стали тратить еще больше денег, чтобы компенсировать потери от экономического шпионажа.
Воруют все
Развитые страны всегда крали друг у друга экономические секреты. Причем сегодня шпионаж поставлен на государственную основу. Наиболее часто объектом любопытства становились американские компании. Подсчитано, что государственные органы примерно 60 стран активно занимаются сбором секретной информации, принадлежащей на правах собственности американским корпорациям. Особенно преуспели в этом разведки Франции, Германии, Японии, в последнее время не отстают от них Россия, Китай и Южная Корея. В бюджетах многих стран предусмотрены расходы на эти цели. Разведданные собираются не только путем прямой кражи секретов из сейфов и лабораторий и подкупа компетентных сотрудников, но и при изучении открытых источников: контрактов между компаниями, сведений о банковских операциях, информации о событиях, которые могут повлиять на формирование цен на рынках. Для получения промышленных секретов в ход идут слияния и поглощения компаний, совместные предприятия, международные программы обмена и общественные организации. Особый разговор о сборе информации с применением высоких технологий: о взломах баз данных, просмотре электронных сообщений – хакерство стало востребованной профессией. При этом не отказываются промышленные шпионы и от проверенного способа выуживания сведений – ознакомления с содержимым корзин для мусора.
Расцвет промышленного шпионажа пришелся на конец XX века и связан в первую очередь с тем, что мощь государства все больше определяется ее экономическими возможностями. Впереди те страны и те компании, которые первыми придумают что-то новое и смогут продать готовый товар или технологию. Но инновации стоят все дороже. Государства и крупные корпорации вынуждены вкладывать все больше средств в исследования. Однако трудно предугадать, насколько будет велика отдача от новой разработки, к тому же новое становится старым в тот момент, когда сходит с конвейера. Гораздо дешевле выкрасть результаты работы ученых и инженеров конкурирующей компании и запустить их разработку в производство.
Говорят, что своим экономическим прорывом Китай обязан промышленному шпионажу. На любых международных выставках, особенно на тех, где представлены потребительские товары, всегда можно увидеть целый десант специалистов из Поднебесной: они не просто знакомятся с новыми разработками и отслеживают тенденции, а буквально перерисовывают выставленные образцы. Порой новые модели обуви или одежды первыми появляются в Китае, а не там, где были придуманы. Это дает китайцам преимущество во времени, если приплюсовать сюда более низкую стоимость товаров за счет дешевого производства, то понятно, почему западным странам трудно выиграть конкуренцию у Китая хотя бы на территории СНГ.
Высоколобые хищники
Компании становятся объектом промышленного шпионажа не только со стороны конкурентов из других стран, но и со стороны соотечественников. Особенно развит в США так называемый корпоративный шпионаж, когда секреты друг у друга крадут фирмы, работающие в одной области. В частности, это характерно для высокотехнологичных компаний. Это вполне объяснимо, если вспомнить, что быстрее всего устаревают компьютерная техника и программное обеспечение, а также телекоммуникационное оборудование. Исследования, проведенные среди компаний Силиконовой долины, показали, что американские производители страдают как от родственных американских компаний, так и зарубежных. В 1999 году высокотехнологичные фирмы, входящие в клуб наиболее прибыльных компаний Fortune 1000, понесли убытки от кражи конфиденциальной информации в размере 45 млрд долларов. Представители почти половины из обследованных предприятий подтвердили, что они стали жертвой промышленного шпионажа. При этом высокотехнологичные компании несут куда большие потери, нежели обычные. Соотношение ущерба, нанесенного в результате единичного случая кражи конфиденциальной информации рядовой фирме и высокотехнологичной из списка Fortune-1000: 15 к 500 млн долларов.
Компании для защиты своих секретов и сбора информации о конкурентах создают специальные отделы по бизнес-разведке. Этим не гнушаются ни маленькие фирмы из развивающихся стран, ни мировые производители. В 2000 году разразился скандал, в который были замешаны известные высокотехнологичные компании. Исполнительный директор Oracle вынужден был дать объяснения по поводу действий нанятых его фирмой частных детективов, которых уличили в проведении выборочной вербовки среди сотрудников Microsoft и изучении содержимого мусоросборников главного офиса компании, в результате чего конкуренты смогли получить черновики важных документов.
Ранее суд Калифорнии обвинил компанию Broadcom в попытке выведать деловые секреты основного конкурента Intel. Выяснилось, что сотрудники кадрового отдела Broadcom в ходе интервьюирования служащих Intel якобы в целях изучения кандидатур на высокооплачиваемую работу в своей компании задавали в том числе и вопросы, касающиеся конфиденциальной информации. В частности, они выявляли организационную структуру Intel, источники финансирования, инвестиционные планы и данные по заработной плате. Суд расценил эти невинные на первый взгляд вопросы как типичный случай промышленного шпионажа.
Вся королевская рать
Прослушка конкурентов, о которой мир узнал еще во время Уотергейта, до сих пор используется спецслужбами США, правда, объектом ее все чаще становятся деловые секреты. Классическим примером экономического шпионажа считается прослушка ЦРУ торговых переговоров между Японией и США о возможных тарифах на японские автомобили представительского класса. Все отчеты, подготовленные на основании полученной информации, ЦРУ затем передало американскому торговому представителю. Как объяснили представители Центрального разведуправления, они работали не по заказу частной автокомпании, а сведения, полученные таким своеобразным способом, по их словам, представляют национальный интерес.
Агентство национальной безопасности США (АНБ) не только борется с хакерами, но и использует свои ресурсы для защиты экономических интересов государства. В 1990 году с помощью системы «Эшелон» АНБ перехватило переговоры между Индонезией и японской компанией NEC по поводу телекоммуникационной сделки стоимостью 200 млн долларов. В результате NEC пришлось поделиться контрактом с американской фирмой. Печально закончились переговоры с Бразилией для французской телекоммуникационной компании только потому, что интерес к ним проявило АНБ. «Эшелон» опять помог: почти полуторамиллиардный контракт ушел к американской корпорации.
Напиток за 75 тыс. долларов
Нельзя сказать, что абсолютно все компании готовы платить любые деньги за секреты конкурирующей фирмы. Более того, придерживаясь правил честной игры, они сотрудничают с конкурентом при выявлении лиц, виновных в краже секретной информации. В мае этого года компания PepsiCo передала в офис Coca-Cola копию письма, которое пришло по почте в фирменном конверте Coca-Cola. В нем некий Дирк, назвавшийся высокопоставленным сотрудником компании, предлагал очень подробную конфиденциальную информацию. Позже его личность была установлена: это житель Нью-Йорка Ибрагим Димсон. Речь шла о рецепте нового напитка, разработанного Coca-Cola. По версии следствия, Хойя Вильямс, которая занимала должность помощника администратора, вынесла из здания образец нового напитка и техническую документацию его производства. Эта версия основана на видеозаписи подозрительного поведения Вильямс: женщина просматривала рабочие папки и нужные документы складывала в сумку. Камера также зафиксировала момент, когда она держала в руках контейнер с жидкостью, в котором, как потом выяснилось, находился образец нового напитка. Coca-Cola обратилась в ФБР сразу после того, как получила предупреждение от конкурента, и Димсон уже общался с агентами под прикрытием. Он представил им 14 страниц секретных документов, принадлежащих Coca-Cola, и запросил за них 10 тыс. долларов, за образец нового напитка – 75 тыс. долларов. Агенты, войдя в роль, пообещали Димсону 1,5 млн долларов за дополнительную секретную коммерческую информацию компании.
Все трое преступников – в группу входил еще один человек – были арестованы в начале июля.
Официальный представитель PepsiCo заявил, что в данном случае компания приняла единственно возможное решение. «Конкуренция должна быть честной и законной», – сказал он.
