Правительство де-факто устраняется от регулирования такого стратегического рынка страны, как бензиновый. И если прошлой осенью оно пыталось как-то договариваться с нефтеперерабатывающими заводами и трейдерами, чтобы остановить ценовой беспредел, то в этом году дела обстоят иначе. Еще в июле начались ценовые скачки на горючее, а реакции со стороны исполнительной власти до сих пор не последовало. Министерство энергетики и минеральных ресурсов информацию о ситуации на рынке блокирует. В частности, на запрос, отправленный туда «Экспертом Казахстан» еще 8 августа, ответа нет до сих пор, хотя предусмотренные законом «О СМИ» сроки давно истекли. Сами специалисты без ведома министра отказываются отвечать на любые вопросы. Правда, в пресс-службе нам сообщили, что вот-вот последует разъяснение ситуации на бензиновом рынке: министр наконец об этом распорядился.
Трудно строить предположения, что нам скажут. Тем не менее очевидно: министерство не откроет каких бы то ни было Америк. Во всяком случае, полной картины, почему происходит взвинчивание цен на бензин (с июля АИ-92 вырос по крайней мере на 14 тенге, а АИ-96 – на 18 – это на автозаправочных станциях «КазМунайГаза», который старается держать самые низкие цены), мы не получим. Потому что, куда ни копни, всюду оказывается коммерческая тайна. Отечественные НПЗ не общаются с прессой на тему, повысили ли они отпускные цены и на сколько. Коммерческая тайна. Получают ли они в полном объеме нефть на переработку от нефтедобывающих компаний, опять тайна. И таких тайн очень много. Можно понять только одно: бензиновый рынок страны чрезвычайно закрыт. Цены на бензин растут, а разобраться в причинах невозможно. Правительство тем временем смотрит на профильное министерство: что же такое оно может предложить? Здесь требуется виртуозный подход. Население страны хотя и привыкло к сезонным скачкам цен на горючее, однако и прошлогоднее, и нынешнее повышение цен выходит за рамки здравого смысла: цены на нефть на мировых рынках хотя и остаются волатильными, но не дают основания для столь высокого взлета цен на бензин. Значит, необходимо искать объяснение во внутренней экономической политике.
Правительство хотело бы жить и работать в рыночных условиях, что представляется логичным. Но многие страны, и прежде всего те, которые не имеют столь развитой нефтегазовой отрасли, пытаются сбалансировать самый рисковый, по нынешним меркам, энергетический рынок своими дотациями и установлением совершенно прозрачных правил игры. В противном случае они рискуют оказаться на грани экономического коллапса, ведь адекватные защитные механизмы на современные энергетические вызовы пока не выстроены. В Казахстане же, обладающем богатыми углеводородными ресурсами, похоже, думают по-другому. Во властных коридорах всерьез обсуждаются самые пессимистичные прогнозы, что, вероятно, уже в ближайшей перспективе мы придем к тому, что бензин на внутреннем рынке будет стоить ровно столько же, сколько стоит в Европе.
Справедливо ли это по отношению к населению, жизненный уровень которого, увы, несоизмерим с европейскими стандартами? Должны ли иметь нефтедобывающие компании такие доходы (с учетом всевозможных преференций), которые и без того делают их бизнес сверхрентабельным? Имеет ли право правительство, потерявшее всякий контроль за бензиновым рынком, моральные основания отпускать его в свободное плавание, чтобы прикрыть свою административную беспомощность?
Вопросы довольно спорные. Но однозначно положительного ответа на них нет. Дееспособность нынешнего правительства уже давно поставлена на карту. Многие государственные программы, которые реализует нынешний кабинет, вызывают острые споры (чего только стоит жилищная программа, подстегивающая цены на рынке недвижимости и не решающая главной – жилищной – проблемы малоимущих граждан и бюджетников). Но исполнительная власть предпочитает практиковаться в ораторском искусстве.
Однако этого мало. Необходимы действенные меры, и прежде всего в макроэкономике. А здесь дела обстоят не лучшим образом. Инфляция уверенно держится вне рамок того коридора, который определен Нацбанком и правительством. Это значит, цены бьют по карману всех казахстанцев. По подсчетам экономистов, энергетическая составляющая в стоимости товаров и услуг колеблется в пределах 7–20 процентов. Поэтому как только начинает расти стоимость бензина и дизельного топлива, вырастает себестоимость и другой продукции.
Сегодня правительство должно определиться, что для него важнее: макроэкономическая стабильность или удовлетворение все возрастающего аппетита нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих компаний.
