Актуальность темы национальной безопасности и ее укрепления практически не меняется год от года. Меняются лишь формы и методы ее обеспечения, впрочем, незначительно. В современном мире военно-политическую безопасность государствам, не относящимся к так называемым сверхдержавам, может дать лишь зонтичная структура – союз или блок. Казахстан в этом смысле не исключение. Над нашей головой раскрыто сразу несколько зонтиков, прикрывающих нас вместе с нашими соседями от разного рода угроз – как традиционных (внешняя агрессия), так и новых (терроризм, наркотрафик, распространение ОМУ).
Вот они, эти зонтики, которые держит среди прочих и наша крепкая рука. Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) – название говорит само за себя. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) – военно-политический характер организации отрицается, но военные учения проводятся, много говорится об экономическом сотрудничестве, но бороться ШОС намерен не столько с тарифными барьерами на пути торговли, сколько с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. НАТО – организация, которая в прошлом сама воспринималась как потенциальный источник угроз, стала партнером во имя мира. Наконец, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) хотя и строится на принципах кооперативной, а не коллективной безопасности, да и занимается в последнее время все больше мониторингом выборов, при правильном подходе и при надлежащем руководстве тоже может служить неплохим прикрытием.
Напрашивающийся вопрос о том, зачем нам столько пусть не совсем одинаковых, но похожих структур, неверен по своей сути. Потому что не столько мы, образно говоря, держимся за них, сколько они за нас. В последнее время внутренняя логика развития международных организаций все больше напоминает имперскую. Подобно империям, все они расширяются, включают в себя все новых членов, намечают кандидатов на присоединение. Все чаще внутренний потенциал и возможности организаций описываются исключительно через количественные показатели: совокупный ВВП стран-членов составляет столько-то миллиардов долларов, а население – столько-то миллионов. Про эффективность, про способность решать поставленные задачи и достигать намеченных целей говорят, конечно, но о конкретных примерах такой эффективности не вспоминают. Вспомнить просто нечего. Да и незачем. В конце концов, если самая международная из всех международных организаций – ООН – в последнее десятилетие ничем себя не проявила, то чего уж требовать от более скромных по размеру структур?
В этом году наметилась, а затем и окрепла новая тенденция – к размыванию границ между политикой и экономикой. Тезис советского наркома Максима Литвинова о том, что безопасность неделима, стал восприниматься по-новому. Термин «энергетическая безопасность», частота употребления которого на различных международных форумах возрастала в течение года, в ноябре зазвучал практически как синоним просто «безопасности», под которой до последнего времени понималась безопасность военно-политическая. На саммитах НАТО и ШОС тема энергетики вышла на первый план. Президент Узбекистана Ислам Каримов предложил объединить ЕврАзЭС и ОДКБ. Предложение не получило поддержки, хотя было замечено, что организации эти, безусловно, должны взаимодействовать. То есть газовая война и просто война пока еще не воспринимаются как синонимы.
Вопрос, ответ на который интересовал бы многих, можно сформулировать так: какие конкретные действия Казахстан намерен предпринять в ближайшем будущем в рамках работы одной из вышеперечисленных организаций? Ответ «защищать свои национальные интересы» в принципе хорош, но по сути бессодержателен. По умолчанию все вроде бы согласны с тем, что у Казахстана есть некие национальные интересы в сфере международных отношений. Во всяком случае, этим понятием оперируют и власть, и оппозиция. Однако о том, что такое национальные интересы, никто не вспоминает. Если под национальными интересами понимать комплекс интересов, разделяемых большинством граждан Казахстана, то каким образом происходит их определение? Общественная дискуссия по вопросам внешней политики у нас практически не ведется. Даже концепция внешней политики является закрытой для общества.
Конечно, большинству граждан не обязательно знать о том, на каких принципах строится работа программы «Партнерство во имя мира». Но если в рамках сотрудничества с НАТО Казахстан может послать своих солдат в Афганистан, то граждане должны не только информироваться о такой возможности, но и согласиться с ней. Как и с тем, по каким маршрутам потечет наш газ во имя энергетической безопасности. В противном случае речь можно вести о защите чьих угодно интересов, но не национальных интересов Казахстана.
