В средине апреля мировые информационные агентства сообщили, что общая стоимость иностранных валютных резервов Китая превысила сумму, эквивалентную 1,202 трлн долларов. А месяцем раньше, когда валютный запас страны едва перевалил за триллион, китайские власти официально заявили о намерении создать государственный инвестиционный фонд, который бы распоряжался его частью.
В первом квартале 2007 года скорость накопления запасов составила рекордную величину, пополнив китайские финансовые закрома на 135,7 млрд долларов. Это почти в два раза больше, чем за весь 2006 год, когда резерв пополнился на 247,3 млрд. Валютные резервы Китая увеличились в течение последних лет в несколько раз, после того как Народный банк Китая (Центральный банк) стал скупать большинство долларов, которые страна получает за счет положительного торгового баланса, прямого иностранного инвестирования и спекулятивного капитала. Кроме того, значительная часть национального резерва была создана – и продолжает пополняться – за счет практики обязательной продажи вырученной валюты государству принадлежащими ему банками и предприятиями. На этот шаг главный банк страны подвигла необходимость сдерживания роста национальной китайской валюты, юаня.
Сегодня китайское правительство инвестирует большую часть своей резервной валюты в долгосрочные облигации Казначейства США. Доходность этих ценных бумаг невелика, но и степень финансовых рисков также незначительна. Срок погашения таких облигаций составляет более 10 лет. Проценты по казначейским облигациям выплачиваются 2 раза в год, а основная сумма – при погашении. Точный состав резервов иностранной валюты Центрального банка Китая держится под секретом. По оценкам экспертов, на ценные бумаги, так или иначе привязанные к доллару (в основном облигации), приходится три четверти валютного запаса КНР. Остальное содержится в евро, и очень незначительное количество – в юанях.
По подсчетам Стефана Грина, главного экономиста Standard Chartered Bank в Шанхае, в прошлом году Центральный банк страны заработал на американских ценных бумагах почти 30 млрд – и это после выплаты процентов и погашения по собственным казначейским обязательствам и других расходов (только за счет колебаний курса американской валюты, по подсчетам Грина, Центральный банк Китая потерял в 2006 году около 3,5 млрд долларов). В пересчете на общую сумму валютных вложений, т.е. на один триллион, прибыльность долларовой части государственного валютного резерва составила менее 3%. За аналогичный период времени прибыльность государственного фонда Temasek Holdings, регулирующего валютные запасы соседа Китая, Сингапура, составила 18%.
Temasek Holdings, созданный в 1974 году, управляет активами на 84 млрд долларов, в том числе и государственным пенсионным фондом. Temasek принадлежат пакеты акций Singapore Airlines и Singapore Telecom, а также ценные бумаги ряда сингапурских и зарубежных банков. Кроме того, сингапурский фонд активно вкладывает капитал в недвижимость, морские перевозки, энергетику и другие промышленные отрасли Индии, Китая, Южной Кореи и других стран. И сегодня китайское правительство в лице своего министра финансов Jin Renqing заявляет, что намеревается идти по стопам своего соседа по региону и инвестировать часть своего валютного запаса более активно и с большей доходностью: «Наша цель – сделать валютные резервы более доходными. Мы начинаем подготовку к учреждению новой правительственной инвестиционной корпорации».
Учреждается фонд
Налицо реорганизация китайской инвестиционной политики – страна устала получать пусть предсказуемые, но низкие доходы и желает проводить по примеру Сингапура более агрессивную и разнообразную инвестиционную политику. Американский экономист Джон Сильва из Wachovia Corp., указывая на то, что разговоры о создании правительственного суперфонда ведутся уже не один год, подводит итог мартовским выступлениям главных китайских финансистов: «Вполне вероятно, что они уже действительно готовы к диверсификации своего инвестиционного портфеля». Мингчун Сун, экономист гонконгского отделения Lehman Brothers, продолжает мысль: «Они хотят быть более агрессивными... Они могли бы инвестировать в высокодоходные рыночные продукты – ценные бумаги, корпорационные облигации, может быть, даже в производство товаров».
Вновь образуемый фонд, предположительно он будет называться State Foreign Eхchange Investment Corporation – SFХIC, замышляется как инвестиционный антипод существующему госагентству State Administration of Foreign Ehchange – SAFE, в функции которого входит покупка американских казначейских обязательств. Активы SFXIC будут формироваться за счет валютных резервов текущего внешнеторгового происхождения. Специалисты предполагают, что на начальном этапе стоимость валютных активов, передаваемых Народным банком Китая под управление SFXIC, составит 200–300 млрд долларов. Их предполагается собрать через выпуск казначейских облигаций Центрального банка Китая в национальной валюте.
В управление фонду будут переданы и ценные бумаги на 200 млрд долларов, находящиеся в Central Hujin Investment Company, учрежденной Центральным банком в 2003 году как его финансовый инвестиционный орган. Central Hujin принадлежат пакеты акций четырех крупнейших китайских коммерческих банков. Как считают эксперты, именно Central Hujin станет основой для нового инвестиционного фонда. Возглавит SFXIC, о чем уже было объявлено официально, бывший замминистра финансов Лоу Цзивей, занимающийся организационными вопросами по созданию фонда. По замыслу фонд будет иметь такой же статус, как Центральный банк и Министерство финансов, и подотчетен непосредственно Государственному совету КНР. Уже состоялось первое учредительное собрание SFXIC, на котором был озвучен срок начала деятельности фонда – «в течение этого года».
Ожидается, что сумма активов под управлением SFXIC через 10 лет достигнет 1 трлн долларов, и именно тогда технически он станет крупнейшим инвестиционным фондом планеты. Сегодня эти лавры принадлежат государственному инвестиционному фонду, основанному в 1974 году в Объединенных Арабских Эмиратах – Abu Dhabi Investment Authority, чьи активы, по некоторым оценкам, достигают 700 млрд долларов.
Кто на новенького?
На внутрикитайском уровне эксперты предполагают, что помимо чисто экономических функций SFXIC будет решать и политические задачи. В частности, ему предстоит стать одним из основных источников по финансовому обеспечению политики премьер-министра Китая Вэнь Цзябао по расширению социальной защищенности, сферы образования и здравоохранения в континентальных регионах Китая. SFXIC, если возникнет необходимость, сможет выступать и покупателем внутренних облигаций Центрального банка Китая. Активы фонда могут быть использованы также за пределами КНР для инвестиций в стратегически важные отрасли, например нефтедобычу.
К настоящему моменту официально практически никаких параметров деятельности будущего фонда озвучено не было. Как считает Энтони Чен, вице-президент AllianceBernstein Investments: «Трудно сказать, станет ли SFXIC сотрясателем рынков или вызовет какие-либо осложнения в международной политике. Влияние фонда на финансовые рынки в ближайшие два года будет достаточно ограниченным». Объясняя причины ограничений, г-н Чан приводит три довода. Во-первых, Китай будет вносить изменения в свою инвестиционную политику постепенно. Во-вторых, в стране наблюдается недостаток менеджеров верхнего эшелона, способных эффективно управлять структурами фонда уровня SFXIC. И последнее – китайские финансисты не обладают пока опытом инвестирования в таких масштабах.
Наверняка известно только, что Центральный банк Китая будет по-прежнему вкладывать свои валютные резервы в американскую экономику. Ву Ксиаолин, заместитель председателя банка, отвечая на вопрос: «Будете ли вы продолжать покупать облигации Казначейства США?» – сказала односложно: «Да». Поэтому один из самых надежных прогнозов заключается в том, что никакой массивной диверсификации валютного резерва Китая не будет. По мнению Яна Ламбрегтса, руководителя исследовательской группы гонконгского Rabobank International: «Не в интересах Китая допускать серьезное усиление юаня по отношению к доллару. Китайское правительство имеет программу по плавному укреплению национальной валюты, но не более того. Они вовсе не желают видеть крах доллара».
По поводу того, как появление суперфонда скажется на американской экономике, мнения экспертов разделились. Одни считают, что это приведет к росту процентной ставки, а это означает подорожание кредитов, в частности, на жилье и автомашины, а также выплат задолженностей по кредитной карточке. По словам Джона Сильвы, «без всякого сомнения, это будет серьезный вызов нашей экономике. Вероятнее всего, это будет значить более высокую ставку ипотечного кредита и слабый доллар».
С ним не согласен чикагский экономист Виллиам Хаммер, из Wayne Hummer Investments. Он убежден, что американцы должны приветствовать начинание китайского Центробанка. По его мнению, если в результате действия фонда доллар несколько ослабнет по отношению к юаню – это пойдет американской экономике только на пользу: «Это уменьшит гигантский поток китайского экспорта, который поступает в нашу страну, и тем самым сделает американские предприятия более конкурентоспособными... Вложения такого огромного капитала в различных частях света оздоровят мировую экономику без причинения экономике американской сколько-нибудь значительного ущерба».
А секретарь Казначейства США Генри Полсон вообще отвергает любые предположения о том, что изменения в инвестиционной политике Китая будут оказывать какое-либо влияние на экономику Соединенных Штатов: «Суммарный объем китайских капиталовложений в казначейские обязательства США меньше, чем объем дневных торгов Казначейства на мировом рынке».
Как философски заметил Энтони Ген: «SFXIC вполне может оказаться тигром, но в обозримом будущем этот тигр будет сидеть в клетке. Инвесторам пока еще рано начинать волноваться по поводу того, что будет, когда он ее покинет».
