Возможность первого зарубежного визита дается любому президенту только один раз, и совершить его надо так и в такое место, чтобы не потратить зря ни времени, ни сил, ни того драгоценного символического ресурса, который есть только у самого-самого первого визита. Потом будет «первый визит в этом году», «первый визит на этот континент», у некоторых президентов бывает и «первый визит после последних выборов», но все это уже не то.

Предсказуемость победы Дмитрия Медведева на президентских выборах в России была абсолютной. Явка на выборах в Госдуму в декабре прошлого года составила 64%, примерно столько же голосов было отдано за «Единую Россию». Следовательно, явка на президентских выборах должна быть несколько выше, да и президент-победитель должен получить чуть больше партии-победительницы. Конечно, pas de nouvelle bonne nouvelle*. Зато некий элемент неопределенности был внесен избранным президентом на первой же пресс-конференции, состоявшейся 3 марта. Дмитрий Медведев сообщил, что для внешней политики России приоритетным останется развитие отношений со странами СНГ, а свой первый визит после вступления в должность он нанесет как раз в одну из этих стран.

В какую именно, он не уточнил, и это дало пищу для прогнозов относительно того, кого же новый российский президент удостоит своим первым визитом. Казахстан называют среди наиболее вероятных кандидатов.

Выбор цели

Чтобы визит главы государства стал не рутинно-протокольным мероприятием, заполняющим пробел в истории двусторонних отношений, а инструментом внешней политики, он должен быть направлен на решение одной из трех задач:

• предотвратить выпадение посещаемой страны из твоей сферы влияния;
• расширить свою сферу влияния за счет посещаемой страны;
• продемонстрировать союзникам и противникам (в том числе и вероятным) свой стратегический курс, внешнеполитическую доктрину.

Применительно к стране, не являющейся центром силы, формулировка «сфера влияния» может быть заменена иной, в зависимости от конкретной ситуации, но в целом это правило можно считать универсальным – защитить, завоевать или использовать в качестве символа. Подобный подход к межгосударственным контактам основан на приоритете национальной безопасности и национальных интересов. В зависимости от того, какими они представляются новому президенту, и будет спланирован визит.

Например, безопасность энергетическая подталкивает Россию к признанию приоритетности Каспийского региона, а вектор безопасности классической (военно-политической) будет указывать на Запад.

Пресс-секретарь президента Казахстана Ерлан Байжанов напомнил, что до инаугурации еще два месяца, поэтому первый визит Дмитрия Медведева состоится, видимо, не раньше июня, и времени на принятие решения более чем достаточно. Пока что, по словам г-на Байжанова, все уверены в том, что это будет визит в одну из трех ключевых для России стран: Казахстан, Белоруссию или Украину.

Впрочем, при любом раскладе предстоит сделать выбор из трех стран: Казахстана (олицетворения энергетической безопасности), Украины (олицетворения безопасности военно-политической) и Белоруссии (символа СНГ как такового и внешнеполитического курса в целом на концептуальном уровне).

Визит в Украину мог бы стать важным этапом внешнеполитического торга с Западом, однако велик риск низвести межгосударственные отношения до уровня поставок газа в Европу. Да и плоды победы (Украина остается в СНГ, ее вступление в НАТО откладывается на неопределенное время) будут иметь уж слишком явный тактический привкус. О своем стремлении стать членом НАТО Киев публично и неоднократно заявлял еще при Кучме, например на пражском саммите Альянса в 2000 году.

Казахстан всегда был верным союзником России, но никогда на этом основании не отказывался от тесных и разноплановых контактов ни с Западом, ни с Китаем. Несколько лет назад, когда прошли «цветные революции» в Грузии и Украине, Россия казалась единственной надежной опорой для Нурсултана Назарбаева. Но казахстанский президент сумел конвертировать энергетические ресурсы страны в собственный политический ресурс. В результате наша страна избрана председателем ОБСЕ в 2011 году (во многом благодаря твердой поддержке России).

Иначе говоря, нет необходимости ни отвоевывать Казахстан у Запада, ни дополнительно укреплять свои позиции. Разве что спланировать турне по Центральной Азии, в ходе которого каждая из стран региона сможет насладиться включенностью в группу стран, куда Медведев нанес свой первый визит. Но в этом случае Россия продемонстрирует, что ее национальные интересы сегодня идентичны интересам «Газпрома».

Белоруссия еще в меньшей степени, чем Казахстан, нуждается в защите или завоевании. Но если Кремль хочет сделать акцент не на развитии отношений с какой-то страной или региональной группой стран, а на обозначении тех принципов, на которых будет строиться российская внешняя политика, то лучшего места, чем Минск, для этого не найти. Минск – своего рода столица СНГ.

Строго говоря, Содружество никогда не было интеграционной структурой, скорее инструментом «цивилизованного развода», если использовать определение Нурсултана Назарбаева. А сегодня ее главная и едва ли не единственная задача – сохранить на минимально возможном уровне «постсоветское пространство» в условиях отсутствия самого Советского Союза. А задача России – отстоять свое право на особые интересы на этом пространстве.

Слегка перефразировав Конфуция, можно сформулировать задачу так: при неправильно выбранной цели можно потерять визит, а можно потерять страну, но совершенный президент не потеряет ни страны, ни визита. Если отношения с соседними странами важны сами по себе, надо ехать в Украину или Казахстан. Если важно, чтобы отношения России с Украиной, Казахстаном да и всеми прочими евразийскими странами строились именно в рамках СНГ и оформлялись некими общими целями, задачами и даже программами, то ехать следует в Минск.

Дипломатия и география

Те, кто считает, что решение о визите уже принято в пользу Казахстана, исходят из того, что Нурсултан Назарбаев пригласил избранного президента России посетить Казахстан в ближайшее время. Указывают и на очень тесные отношения между Астаной и Москвой. К этому можно добавить, что Казахстан внес свой скромный вклад если не в победу Дмитрия Медведева, то, по крайней мере, в организацию наблюдения за выборами. Группу наблюдателей от СНГ возглавлял Наурыз Айдаров, заявивший: «Мы констатируем, что данные выборы явились важным фактом в дальнейшей демократизации России. Мы признаем эти выборы свободными, открытыми и транспарентными и призываем других международных наблюдателей присоединиться к данному заявлению». Наблюдателями от Шанхайской организации сотрудничества руководил другой казахстанский дипломат, генсек этой организации Болат Нургалиев. По его словам, выборы были «легитимными, честными, открытыми, обеспечившими российским гражданам свободу волеизъявления».

У России нет необходимости ни отвоевывать Казахстан у Запада, ни дополнительно укреплять свои позиции

Встречи президентов Казахстана и России в последние годы проходили практически ежемесячно – как в ходе специальных визитов, так и в рамках многосторонних саммитов. Встречи с участием премьер-министров и членов правительства происходят едва ли не каждую неделю. И через неделю после состоявшегося 3 марта телефонного разговора Нурсултана Назарбаева и Дмитрия Медведева (во многом протокольного, но сопровожденного приглашением посетить Астану) казахстанский президент уже беседовал с российским вице-премьером Алексеем Кудриным.

А для сегодняшней казахстанской элиты знакомство или даже дружеские отношения с Дмитрием Медведевым (реальные или мнимые) стали одним из важных факторов роста собственного рейтинга. И все же казахстанско-российские отношения определяются не столько качеством отношений между правящими элитами двух стран, сколько географическими (то есть весьма долгосрочными) факторами, о чем глава Казахстана говорил много и не раз.

География во многом ответственна за то, что на казахстанской земле побывал в качестве ссыльного русский писатель Достоевский, а после революции АЛЖИР, Карлаг и прочие элементы ГУЛАГА оказались теми каналами, через которые Казахстан получил невероятную по качеству кадровую подпитку, которую не смогла бы дать ни одна специальная госпрограмма. Так, Караганда, чьи институты оказались укомплектованными ссыльными профессорами из Москвы и Ленинграда, стала одним из культурно-образовательных центров страны.

Во второй половине ХХ века начался обратный процесс – из Казахстана в Россию поехали тысячи людей, приняв участие в формировании политической и управленческой элиты современной России. Среди наиболее заметных из них – Владимир Сосковец, Владимир Жириновский, Герман Греф.

После распада СССР географические факторы сформировали приоритеты экономического сотрудничества Казахстана и России. Дополненные совпадением взглядов на будущее евразийского пространства, экономические интересы двух стран легли в основу общих подходов к таким структурам, как СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ и ШОС. Все это делает визит российского президента в Астану и неизбежным – в силу высокого уровня двусторонних отношений, и необязательным – с точки зрения использования возможностей, связанных с протоколом.

*Отсутствие новостей – лучшая новость