Kсвоему двадцатому саммиту, назначенному на апрель, Североатлантический альянс подошел с множеством нерешенных проблем. При этом саммит – юбилейный, а значит, в победных реляциях и жизнеутверждающих заявлениях на официальном уровне недостатка не будет. Хозяйка мероприятия, Румыния, может гордиться высокой честью – принимать одновременно столько гостей такого уровня ей до сих пор не доводилось. И заплатить за это право пришлось всего-навсего жизнями трех солдат в Ираке и шести – в Афганистане. Есть повод для того, чтобы хлопнуть пробкой от шампанского.
Румыния правительственная уже демонстрирует чувство гордости. Президент Траян Бэсеску, выступая с лекцией в Лондоне, сказал о необходимости начать серьезный разговор о новой стратегии, которая поможет сохранить альянс в качестве здоровой и крепкой организации, способной дать ответ новым вызовам безопасности, как ближним, так и отдаленным. А Бухарестский саммит, по его словам, станет мостом между евро-атлантическим и международным измерением НАТО, между прошлыми достижениями и будущими задачами, наконец, это мост к следующему саммиту, который тоже будет юбилейным – альянсу исполнится 60 лет.
Расширение – болезнь и лекарство
Основной задачей саммита станет если не окончательное решение, то хотя бы принятие плана по преодолению проблем, существующих внутри самого альянса.
Сегодняшнее продвижение НАТО на постсоветское пространство жестко детерминировано геополитическими интересами США
Главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований Мурат Лаумулин считает, что в развитии НАТО в последние годы стали заметны кризисные тенденции. На идеологическом уровне они связаны с тем, что прямая военная угроза Европе отсутствует, поэтому руководству альянса для оправдания его активности приходится прибегать к помощи различных «заменителей» – всевозможных программ и структур.
В военно-технологической сфере продолжает расти разрыв между военными возможностями США и их европейских союзников (особенно новых восточноевропейских членов альянса).
Организационный фактор проявляется в том, что по мере расширения зоны военно-политической ответственности блока он становится все более громоздким, а оперативное и стратегическое управление – все более сложным. Реальной военной силой альянса, способной решать стоящие перед ним задачи, сегодня является армия США.
На геополитическом уровне кризис выражается в попытках ведущих стран Европы – Германии и Франции – проводить обособленную военную политику. На практике это выражается как в принятии концепции Европейской единой внешней и оборонной политики, так и в отказе от поддержки Вашингтона в Ираке и ряде других случаев.
Все эти кризисные факторы, считает эксперт, оказывают взаимное воздействие. Например, американцы предоставили практически всю военную технику и вооружение для проведения афганской операции, а потому не допускали и мысли о том, что дипломаты из европейских членов альянса (включая Исландию, у которой вообще нет вооруженных сил), могут, пусть лишь теоретически, наложить вето на военные удары по объектам, выбранным американцами.
Как показывает политика Брюсселя, универсальным средством для решения любых проблем там сегодня считают расширение альянса. Для Европы постепенное включение в состав НАТО всех расположенных в ней государств имеет большое значение с точки зрения эффективности защиты от невоенных угроз – организованной преступности, нелегальной миграции, наркотрафика и контрабанды. Видимо, станет усиливаться и экономическая, а именно энергетическая составляющая европейских интересов. И проявится она в активизации черноморской и каспийской политики. США в этом европейцев поддержат. Еще в ноябре 2006 года на саммите НАТО в Риге американский сенатор Ричард Лугар заявил, что энергетическая безопасность относится к сфере компетенции альянса, и призвал дать консолидированный ответ на энергетический удар России.
Ожидается, что по итогам мероприятия в Бухаресте НАТО пополнится новыми членами, но это пополнение будет достаточно скромным. Албания, Македония и Хорватия ни количественно, ни качественно ничего альянсу не добавляют. В известном смысле произойдет даже снижение средненатовского уровня боевой подготовки и вооружения. Не говоря уже про уровень оперативной совместимости. Если уровень технической оснащенности войск разных стран-участниц для сегодняшних военных операций не так уж важен – он в любом случае выше, чем у противника, то проблемы с оперативной совместимостью могут иметь трагические последствия и в Афганистане, и в Ираке. И проявятся все явные и пока скрытые недостатки и нестыковки тогда, когда европейцам придется заменить американцев в Афганистане.
Глобализация НАТО и цена свободы
Военный механизм организации с момента ее создания так или иначе применялся для достижения геополитических целей Запада, однако до операции против Югославии в 1999 году НАТО в качестве единой военной системы не выступала.
Операция против Ирака в 2003 году была проведена в рамках военно-политического партнерства США и Великобритании. Франция и Германия ее не поддержали. Позднее было создано некое подобие коалиции с участием нескольких десятков государств, в которую входили члены НАТО, страны-партнеры (в том числе Казахстан), а также стратегические партнеры из других регионов мира (Австралия, Южная Корея, Япония). Опыт создания подобной международной коалиции сделал популярной идею о «глобальной НАТО», о придании блоку универсального характера как лучшему способу преодолеть трансатлантические противоречия. Фактически это означало бы полную американизацию блока, превращение его в военную инфраструктуру для обеспечения политики США в различных районах планеты.
Год спустя, когда Ирак был уже оккупирован войсками альянса, генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер совершил блиц-турне по странам Центральной Азии. Во всех пяти странах были однотипные встречи, стандартные заявления, одинаковые лекции – что-то вроде рутинной инспекционной поездки.
На лекции в Алматинском государственном университете г-н Схеффер сказал традиционные уже слова о том, что центральноазиатская тематика сейчас является одним из приоритетных вопросов НАТО, что перед государствами Центральной Азии и НАТО стоят общие задачи и цели, у них общий враг и они должны бороться с ним вместе. Он высоко оценил присутствие в Ираке казахстанских саперов и часто повторял про необходимость дальнейшего повышения оперативной совместимости казахстанской армии и вооруженных сил альянса, потому как «ситуация в мире требует от НАТО все большего участия в операциях по поддержанию мира».
Когда настало время вопросов, поднялась одна женщина и спросила: «Скажите, а вы нас будете бомбить?» Генсек попросил повторить вопрос. «НАТО будет бомбить Казахстан?». «Но почему мы должны вас бомбить?» – удивился Схеффер. «Так вы же всех бомбите», – ответила женщина.
Она заблуждалась. НАТО увеличивает список не тех стран, которые подвергаются бомбардировке, а тех, которые участвуют в бомбометании. Если военная операция в Ираке до сих пор рассматривается как американская и планируемый вывод американских войск не подразумевает их автоматической замены воинскими частями из других стран – участниц коалиции, то Афганистан американцы готовы хоть завтра передать под контроль НАТО. И препятствует этому лишь то, что альянс контролировать эту страну не способен.
Тем не менее одновременно с переходом ответственности от американцев к их союзникам меняется и соотношение военных потерь. Если в первые годы «несокрушимая свобода» (так называется операция в Афганистане) оплачивалась преимущественно жизнями американских солдат, то со временем потери союзников сравнялись и даже стали превосходить американские (см. график).
Ситуация в Афганистане в последние месяцы осложнилась настолько, что позволяет сделать ее предметом торга между Москвой и Вашингтоном. Не случайно российский министр иностранных дел Сергей Лавров накануне саммита НАТО счел нужным публично прокомментировать нежелание «нескольких государств» заключать соглашение между НАТО и ОДКБ, а также возможности создания транспортного коридора для НАТО через российскую территорию. А генсек ОДКБ неоднократно и совершенно справедливо указывал на то, что объединение усилий НАТО и ОДКБ помогло бы повысить эффективность борьбы с поставками наркотиков из Афганистана.
Все там будем
6 марта прошлого года палата представителей конгресса США одобрила документ под названием «Акт об укреплении свободы в рамках НАТО». Речь в нем шла о своевременном приеме в альянс Грузии и Украины, а также Албании, Хорватии и Македонии. Кроме того, в 2008 финансовом году этим странам была выделена помощь в размере 19,8 млн долларов, из которых 10 млн предназначались Грузии.
Буквально в тот же день спецпредставитель НАТО по Центральной Азии и Кавказу Роберт Симмонс, находившийся с визитом в Астане, заявил, что форсировать процесс приема Украины и Грузии Брюссель не собирается. А сами американские конгрессмены сказали, что этот документ – не более чем ободряющий жест для стран, желающих вступить в -НАТО. Тем не менее для Грузии и Украины это был важный сигнал. Не секрет, что ускорению процесса интеграции в НАТО, а затем в ЕС (как это было в случае с «отстававшей» Словакией) может реально поспособствовать именно Вашингтон, а не Брюссель. Например, сенатор Ричард Лугар, опережая руководство НАТО, уже заявил, что все эти кандидаты соответствуют стандартам альянса.
В ходе своего недавнего визита в США Михаил Саакашвили получил поддержку на самом высоком уровне. Джордж Буш заявил, что в Бухаресте он выступит с призывом начать выполнение процедур, связанных с будущим членством Грузии в НАТО (так называемый План действий относительно членства, ПДЧ).
Считается, что членом альянса не может стать страна с нерешенными территориальными проблемами. Но что именно подпадает под это понятие, решать будут опять же в Тбилиси и Брюсселе. Не исключено, что Абхазия и Южная Осетия будут признаны всего лишь сепаратистскими движениями по типу басков или бретонцев. В территориальную проблему они превратятся в случае признания их независимости Россией – и Москва демонстрирует свое нежелание, но готовность в случае необходимости пойти на такой шаг. Госдума РФ уже направила президенту России запрос о рассмотрении целесообразности признания независимости этих двух непризнанных республик.
Достижение компромисса между Белым домом и Кремлем вполне возможно. На практике это будет выглядеть как включение в итоговый документ саммита слов о том, что альянс приветствует стремление к присоединению новых членов и окажет им всяческое содействие. А сам ПДЧ официально начат не будет, но не потому что Джордж Буш нарушит обещания, данные Михаилу Саакашвили, просто Вашингтон не станет предотвращать блокирование положительного решения со стороны, например, Берлина. Это даст возможность объявить о важной дипломатической победе и Вашингтону, и Москве, да и Киеву с Тбилиси.
Мнение экспертов о том, что именно Германия может выступить против реализации плана действий по подготовке к членству в НАТО, подтвердилось 6 марта на встрече министров иностранных дел стран – членов альянса. Тогда глава внешнеполитического ведомства Германии Франк-Вальтер Штайнмайер высказал сомнения в готовности Украины и Грузии к вступлению в альянс.
НАТО далеко, НАТО рядом
Заявления политиков, которые в апреле прибудут на саммит, а также комментарии политических аналитиков позволяют предположить, что саммит в Бухаресте превратится в очередной раунд американо-российских переговоров. А заявления о трансатлантической солидарности, совместном противостоянии вызовам и угрозам, поддержке демократии и защите энергетической безопасности станут всего лишь фоном для политического торга между Кремлем и Белым домом.
Генеральный секретарь Организации Договора о коллективной безопасности Николай Бордюжа заявил в марте этого года, что ОДКБ не видит перспектив по сотрудничеству с НАТО. Связано это с тем, что «сегодня НАТО политически выгодно работать с государствами индивидуально». Зато возможности сотрудничества с Евросоюзом генсек ОДКБ не исключает. В этом заявлении фактически отразилось понимание Москвой того, что сегодняшняя политика НАТО подчинена прежде всего интересам Вашингтона.
Почти одновременно госсекретарь США Кондолиза Райс согласовывала параметры и повестку встречи российского и американского президентов в рамках саммита Россия–НАТО. Поскольку американская политическая традиция требует, чтобы президент, уходя из Белого дома, не оставлял своему наследнику серьезных проблем, Джордж Буш обязан использовать встречу с Владимиром Путиным, чтобы формально обозначить тот прогресс, которого добилась республиканская администрация за последние годы в отношениях с Россией. Это открывает перед Кремлем возможности для политического торга, предметом которого помимо развертывания элементов системы противоракетной обороны в Восточной Европе может стать и отсрочка в предоставлении Тбилиси и Киеву плана действий по членству в НАТО.
Наш журнал уже писал о том, что Казахстан является одним из самых активных партнеров альянса (см. «Шире круг», «Эксперт Казахстан» № 47 от 18 декабря 2006 года). Наверняка об этом будет сказано и в Бухаресте. Мы первыми в Центральной Азии утвердили индивидуальный план действий партнерства. И совместные с альянсом антитеррористические учения «Степной орел» у нас регулярно проводятся, и к возможным землетрясениям мы вместе готовимся.
Мурат Лаумулин считает, что «официально задачи НАТО в Центральной Азии заключаются в оказании местным режимам поддержки в переходе к демократии через реализацию индивидуальных планов действий, в сотрудничестве с целью обеспечения региональной безопасности, борьбе с так называемыми новыми угрозами – терроризмом, наркотрафиком, торговлей оружием. Кроме того, у НАТО в регионе есть еще одна цель, про которую в Брюсселе не любят говорить вслух. Это участие в модернизации армий центральноазиатских стран, что на практике предполагает вытеснение российской военной техники».
Отношение России к политике альянса в регионе выразил в середине марта Николай Бордюжа: «Налицо новые попытки ослабить взаимодействие постсоветских государств с Россией, создать иллюзию, что претворение в жизнь концепции «Большой Центральной Азии», которая включала бы в себя и Афганистан и отрезала Российскую Федерацию от своих исторических партнеров и нынешних союзников, имеет шансы на успех».
У Астаны иной взгляд и на американские концепции, и на сотрудничество с НАТО. Казахстанское руководство, придерживающееся традиционной многовекторной политики, не видит противоречий между развитием взаимодействия с альянсом и укреплением безопасности в формате Организации договора о коллективной безопасности. А разный уровень отношений с США и Россией отражает разную степень приоритетности этих стран для Казахстана.
Поэтому сегодня приобретает особую актуальность выработка гибкого, но внутренне непротиворечивого курса, который позволил бы наращивать разноплановое сотрудничество с НАТО, но при этом полностью выполнять союзнические обязательства перед Россией в рамках двусторонних отношений, а также ОДКБ и ШОС.
А румынское интернет-пространство полно горестных предчувствий транспортных пробок в столице и ее окрестностях, а также сомнений в наличии хоть какой-то связи между интересами румынов и вечным противостоянием России и Америки.
