26 февраля Казахстан был отключен от Центрально-азиатского энергокольца. Решение об этом было принято руководством национального оператора энергосетей Казахстана АО «KEGOC». В сообщении энергетической компании подчеркивалось: «Данная мера со стороны системного оператора позволит обеспечить надежность энергоснабжения отечественных потребителей и устойчивость работы национальной электрической сети (НЭС) Казахстана». По информации вице-президента KEGOC Валерия Ли, это второй случай за последние 10 лет (предыдущий выход из режима параллельной работы примерно по тем же причинам произошел в феврале 2002 года). Как ни странно, но демарш казахстанских энергетиков имел положительные последствия – прежде всего для Узбекистана и Таджикистана, которые наконец смогли договориться по основным энергетичес-ким вопросам.
Когда были едины…
Последствия Таджикского энергетического кризиса ощутили на себе южные районы Киргизии и Казахстана
Формирование региональной энергосистемы, включающей Киргизию, Туркмению, Таджикистан, Узбекистан и Южный Казахстан, как Объединенной энергетической системы Центральной Азии (ОЭС ЦА) было завершено к 1991 году. Она включала 83 электростанции общей мощностью 25 тыс. МВт. Энергетический режим работы ОЭС ЦА осуществляется с учетом обеспечения контрактных и договорных перетоков электроэнергии между энергосистемами государств Центральной Азии и использования основных водохранилищ для нужд ирригации стран региона.
Создание единой энергетической системы не только обеспечивает межсистемные перетоки электроэнергии, но и, безусловно, существенно облегчает переход к энергорынку, который позволяет сглаживать различия в исходных издержках на производство электроэнергии по экономико-географическим районам и видам топлива путем «вымывания» дорогой электроэнергии.
После распада СССР ситуация в энергетике ЦА заметно ухудшилась. Несмотря на многочисленные декларации и призывы по объединению усилий в сфере энергетики, реального и взаимовыгодного объединения до сих пор не произошло. Каждая страна региона пытается решать энергетические проблемы в одиночку. Общий итог неутешителен. По оценкам специалистов, некогда энергоизбыточный регион вошел в зону энергодефицита. Так, на нынешний момент дефицит электроэнергии (в основном в зимний период) в Таджикистане достигает примерно 3,5–4 млрд кВт.ч, на юге Казахстана – около миллиарда кВт.ч, на севере Киргизии – свыше миллиарда кВт.ч. В Узбекистане и Туркменистане положение пока более устойчивое, имеется даже некоторый избыток электроэнергии в зимнее время: там работают тепловые станции – ГРЭС – на природном газе и мазуте.
Принцип домино
В условиях чрезвычайного маловодья с октября 2008 года были введены ограничения по потреблению в Киргизии. Но самая тяжелая ситуация сложилась в Таджикистане. Запасы воды в водохранилищах близки к критическому уровню и недостаточны для выработки электроэнергии в необходимых объемах. К примеру, впервые за последнее десятилетие недобор воды в Нурекском водохранилище в текущем году составил 8,5 метра (равноценно потере 1 млрд кВт.ч электроэнергии). Среднесуточный приток в Кайраккумское водохранилище в январе составил 798 куб. м/с, что на 40% меньше прошлогоднего. В результате объем водохранилища на 19 февраля составил 2,36 куб. км при уровне 3,5 куб. км в 2008 году. Таджикистан ввел жесткие лимиты на энергопотребление практически на всей территории республики. В столице электричество подавалось до 16 часов в сутки, а во многих сельских районах его вообще не было.
Следует отметить, что энергосистемы региона с целью сохранения работоспособности ГЭС и уменьшения объема ограничений осуществляют в осенне-зимний период поставки электроэнергии в Таджикистан. Основная доля этих поставок осуществляется узбекской энергосистемой в рамках ежегодно заключаемых межправительственных соглашений. Однако Ташкент за долги, превышающие 17 млн долларов, не только вдвое сократил поставки газа соседней республике, но с 1 января текущего года, ссылаясь на аварию на подстанции «Каракуль» и двух ЛЭП, прекратил транзит туркменской электроэнергии и собственный экспорт. Но ОЭС, связывающая центральноазиатские страны, устроена таким образом, что отключение какого-либо узла компенсируется несанкционированным отбором и, соответственно, перебоями в других местах.
Последствия таджикского энергетического кризиса (только с начала февраля Таджикистан внепланово забрал около 100 млн кВт.ч) ощутили на себе южные районы Киргизии и Казахстана. Так, 9 февраля дефицит электроэнергии в Таджикистане повлек отключение высоковольтных линий на юге Кыргызстана. В результате перегруза транзита «Север – Юг Казахстана» в режиме параллельной работы с ОЭС Центральной Азии произошло четыре аварийных разрыва транзита с отключением потребителей на юге и в центральной части Казахстана. В Алматинской, Южно-Казахстанской, Жамбылской областях начались перебои с электроснабжением: в некоторых районах его потребителям отключали три-четыре раза в день.
По словам специалистов KEGOC, в условиях отсутствия резервов мощности в энергосистемах центральноазиатских стран разделение транзита угрожает каскадным снижением частоты с последующим полным отключением потребителей. 11 февраля в энергосистеме Казахстана устройствами автоматики отключилась воздушная линия Л-530 «Агадырь – ЮК ГРЭС», по которой осуществляется параллельная работа ОЭС ЦА с ЕЭС России. В результате чего потребители были отключены от автоматической частотной разгрузки во всех энергосистемах стран региона. Но в тот же день после использования оперативных резервов нормальная работа систем была восстановлена.
Разделение как минус, интеграция как плюс
Во избежание негативных последствий правительством Казахстана был рассмотрен вопрос перехода на раздельный режим работы с ОЭС Центральной Азии с отключением всех высоковольтных линий 500–220 киловольт по границе балансовой принадлежности. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь.
Это вынужденное решение рикошетом ударило по Киргизии: лимиты потребления электроэнергии в Бишкеке и Чуйской области снизили с 236,1 млн кВт.ч в феврале до 147,1 млн кВт.ч в марте. Дело в том, что Киргизия включается в общую систему через Казахстан. Но киргизские энергетики в лице Национальной энергосистемы страны заявили, что с пониманием относятся к действиям казахстанских коллег. А г-н Ли заметил, что выход Казахстана может положительно сказаться на ситуации в энергосистеме Таджикистана. И оказался прав.
В сложных отношениях Душанбе и Ташкента наступила оттепель. Решить все проблемы сторонам не удалось, но по основным энергетическим вопросам договорились: 27 февраля Узбекистан возобновил поставки электроэнергии в Таджикистан. В настоящее время туда ежесуточно поступает свыше 9 млн кВт.ч электроэнергии – 8 млн кВт.ч туркменской электроэнергии и около 1,5 млн узбекской. При этом в самом Таджикистане производится свыше 20 млн кВт.ч электроэнергии в сутки. Это позволило отменить в Душанбе лимит на потребление электроэнергии и начать подачу электричества в фактически полностью обесточенные с ноября прошлого года регионы страны. Со своей стороны Таджикистан обязался «до 31 мая накапливать воду в полном объеме для последующего обеспечения ирригации и водоснабжения хлопковых культур Узбекистана». Эксперты полагают, что дело сдвинулось после того, как президент Ислам Каримов заявил, что Узбекистан может стать одним из инвесторов Рогунской ГЭС.
По словам Валерия Ли, параллельный режим работы будет возобновлен не позднее 15 апреля. Вероятно, так и будет – после состоявшегося восстановления транзита таджикской электроэнергии причин для дистанцирования от других энергосистем стран ЦА у Казахстана нет.
В противном случае нам бы грозили серьезные проблемы – без восстановления параллельной работы энергосистемы Казахстана с ОЭС Центральной Азии был бы невозможен прием из Кыргызстана электроэнергии и решение проблемы поставки воды летом этого года для Южно-Казахстанской и Кызылординской областей из Токтогульского водохранилища.
Но никто не гарантирует повторения подобных коллизий, пока страны региона не выработают действенного механизма выхода из критических ситуаций в энергетике, а лучше – их предупреждения.
