В определенном возрасте многие дети мечтают позврослеть за одну ночь. Даже фильм об этом есть – «Большой», с Томом Хэнксом в главной роли. Те, кто видел, помнят, что главный герой – мальчик, загадавший повзрослеть за одну ночь, в финале добровольно возвращается в детство. Потому что измениться внутренне куда сложнее, чем повзрослеть внешне.
Подобные фантазии свойственны не только детям. На протяжении последних лет стремление совершить резкий скачок в экономическом развитии не покидает руководство нашей страны. Ничего стыдного в том, что умы взрослых и солидных людей заняты детской мечтой, нет. Во многих странах мечтают о том же. Некоторым удалось добиться успеха. Тут безоговорочно можно назвать Японию, Сингапур. Вероятно – послевоенную Германию с ее «немецким чудом». С оговорками – Тайвань, Южную Корею. Пожалуй, и всё. Страны БРИК пока, что называется, «в процессе». Мы же, как и многие другие государства, застыли в межеумочном состоянии – попытки совершить мощный скачок вперед напоминают, скорее, топтание на месте.
В чем причина? Разработчики новой, обсуждаемой сейчас программы форсированного индустриально-инновационного развития Казахстана считают, что в отсутствии прагматичности предыдущих стратегий. Но только ли в этом дело? Свидетельств того, что провалы последних лет подверглись глубокому многофакторному анализу, нет. Между тем модернизация – процесс не только экономический. Каждая из стран, успешно совершивших экономический скачок, шла по своему особенному пути, и универсальных рецептов тут нет. Но исторический опыт показывает, что государствам, добившимся успеха, присущи несколько общих черт. Их выделила комиссия по экономическому росту и развитию Всемирного Банка, опубликовавшая в 2008 году исследование стран с модернизируемой экономикой.
Во-первых, это макроэкономическая стабильность. Успешные модернизации совершались отнюдь не в эпохи потрясений. В период кризиса можно латать дыры, повышать эффективность бизнес-процессов на уровне отдельных предприятий, но не структурную перестройку экономики – для налаживания работы новых институтов и создания новых структурных связей требуется спокойная обстановка. Так что из кризиса мы обновленными, увы, не выйдем. Далее, политическая стабильность и эффективный госконтроль. Это у нас, кажется, есть. Затем – высокая норма сбережений. Тут проблемы – казахстанцы (и рядовые граждане, и бизнесмены) предпочитают не накапливать деньги, а тратить. Не построив развитое общество потребления, мы уже переняли потребительскую психологию. Последний фактор упомянутая комиссия охарактеризовала как «целеустремленность лидерства и координации». Иными словами – консенсус общества о том, что модернизация крайне необходима и общество – снизу доверху – проникнуто мыслью о том, что нужно упорно работать на будущее, верит в возможность успеха и в компетенцию руководства страны.
От себя отметим, что подобной консолидации способствует внешняя угроза или пережитое национальное унижение. Так было дважды с Японией (накануне модернизаций второй половины XIX века и столетие спустя), послевоенной Германией, с Тайванем и Южной Кореей, под боком у которых есть опасные соперники (КНР и КНДР соответственно). Сингапурскому «прогрессору» Ли Куан Ю удалось сплотить общество перед лицом угроз внешних – со стороны соседних недружественных государств – и внутренних – со стороны сингапурских коммунистов и триад (китайской мафии). При этом дополнительным фактором объединения общества служила апелляция к традиционной системе ценностей (традиции самураев, «немецкие добродетели», конфуцианская мораль). Возможно, это помогало уберечь общество от ценностного шока в период активного заимствования зарубежных производственных и управленческих технологий.
К сожалению, говорить о высокой степени мобилизации казахстанского общества, о вере в эффективность правительства не приходится. Врагов у нас нет. К каким традициям апеллировать – непонятно. Потеря репутации «лучшей в СНГ» банковской системы, всеобщее убеждение в коррумпированности органов власти, в том, что клановые интересы ставятся политической элитой выше интересов общества, лишают население мотивации работать на будущее (независимо от того, насколько эти стереотипы соответствуют действительности). И пока эта мотивация не появится, экономического рывка ждать не стоит.
