- В прошлом году только и разговоров было: следующий, юбилейный, фестиваль будет выдающимся. Насколько ожидания оправдываются?

- Ожидания оправдываются в первую очередь по количеству фильмов. Это совершенно неожиданный для нас результат, который, в общем, подчеркивает странный, но очень приятный оборот дела - за границей мы очень популярны. Авторы фильмов нашего жанра стремятся сюда и уважают и наш отбор, и финальный результат. То есть и селекция, и решения жюри соответствуют представлениям о хорошем кино, критерии фестиваля совпадают с сегодняшними критериями в мире.

Еще один совершенно феноменальный момент: два председателя жюри у нас - чрезвычайно знаменитые люди. Иногда нам удавалось получать одного. У нас был Абдрашитов или, например, Фолькер Шлендорф, но так чтобы два да еще такого уровня - это впервые.

Наконец, на конкурс представили картины Вим Вендерс и Кира Муратова. Это свидетельствует, что у конкурса появляется действительно высокий уровень. Уже известно, что приезжает более сотни гостей - в среднем у нас обычно было семьдесят-восемьдесят. Среди них много очень заметных людей - скажем, директор знаменитого японского фестиваля в Ямагате, французские продюсеры. Широко будет представлено молодое иранское кино.

Все это найдет отражение в разного рода юбилейных буклетах, значках - во всей атрибутике фестиваля.

- А можно ли сказать, что программа этого фестиваля качественно сильнее, чем на предыдущих?

- Нет, так вообще нельзя говорить: программа каждый раз имеет свои пики, свой характер. Программа этого года имеет свою странную особенность, которую все участвующие в отборе отмечают: много картин психологического, философского характера. Картины о жизни, о человеческом бытии, мировоззренческие, спокойные по монтажу, по актерским работам. Они не вызывают ажиотажа, но при этом очень серьезные. Этот конкурс, эта программа интеллектуально более глубокие.

- А критерии отбора - они меняются с годами?

- Мы меняемся незаметно, как логотип "Кока-Колы". И критерии у нас меняются незаметно. Нам, во всяком случае, кажется, что мы одни критерии кладем в основу каждого отбора. Те, кто здесь присутствует, могут сразу сказать почти стопроцентно - мы эту картину возьмем. В первую очередь это должен быть кинематограф. То есть эстетические, кинематографические критерии абсолютно приоритетны: главное - мир художника, который он строит, и эстетические качества этого мира.

- Вы ежегодно смотрите несколько сотен фильмов. Вы могли бы выделить основные последние тенденции в "подведомственных" областях кино?

- Надо иметь в виду, что жанры, которые представляет фестиваль, не отражают ситуацию во всем кинематографе. Заметно, например, резкое уменьшение производства короткометражных документальных картин. Очень странное, но абсолютно четко обозначенное и почти катастрофическое явление. Кроме того, короткометражки берут на себя все больше социальных проблем. И классно это делают. Целый ряд социальных фильмов сейчас побеждает на международных конкурсах, потому что уровень человеческого социального осмысления очень высок. Авторы берут почти документальную ситуацию - и разыгрывают ее. На этом фестивале появился актер, хотя изощренность формы все равно присутствует. Раньше очень редко появлялись сильные актерские работы.

- Наша документалистика по-прежнему в плачевном состоянии?

- Национальный конкурс, который проводится уже в третий раз, делает, на мой взгляд, совершенно изуверскую, но очень полезную штуку: он показывает все картины, которые произведены в России за год. И сразу видно качество - точнее его отсутствие. Хотя некоторые проблески наблюдаются. "Трасса" Дворцевого, например. Но общий уровень... Тяжко, конечно.

- Может повториться ситуация последних лет, когда жюри объявляло, что награждать некого?

- Да, она может повториться, хотя уже есть картины, которые можно называть победителями без всяких скидок. В последние годы, действительно, чтобы назвать победителя, нужно было зажать кровоточащую рану эстетического чувства. Надеюсь, сейчас это удастся избежать.

Записал Станислав Зельвенский