Петербургская киношкола всегда считалась едва ли не лучшей в стране. Даже в последнее десятилетие редкие приличные фильмы, выходившие в России, делались, как правило, либо в городе на Неве, либо экс-петербуржцами. Премьера нынешнего сезона - "Дневник его жены" также снята режиссером, работающим в Петербурге.

"Дневник его жены" - классический пример упущенной возможности сделать картину, которую было бы не стыдно показать на каком-нибудь престижном международном фестивале и с достоинством прокатить по столичным кинотеатрам. У Алексея Учителя было для этого все: приличный сценарий, замечательные актеры, хороший оператор, отличный композитор, первый замминистра культуры в качестве продюсера и т. д. А режиссер уже во второй раз (первым был его дебют в игровом кино "Мания Жизели", сделанный с той же командой) умудрился направить все усилия своей dream team на производство невнятного и аморфного продукта, который, скорее всего, не будет иметь зрительского успеха и способен вырвать приз только на фоне откровенной халтуры коллег.

Верный признак плохого фильма: уже через неделю после просмотра вспомнить сюжет невозможно. Помимо того что он о Бунине, отчетливо запоминаются три факта: Бунин получил Нобелевскую премию, Бунин одновременно жил с двумя женщинами, Бунин умер. Ну и еще остается в памяти фраза: "Одной сучкой больше, одной меньше..." (Это - о симпатичной собачке, которую Бунин берет в дом, наполненный женщинами). Остальное - туман. Множество персонажей. Все куда-то едут, в кого-то влюбляются, кого-то бросают и к кому-то возвращаются. Режиссер не чувствует ни драматургической структуры, ни ритма. Одни эпизоды невероятно растягиваются, другие, не менее важные, пролетают как пули. Герои растворяются в атмосфере ненужных слов и событий, так что их уже становится трудно различать.

Сам Бунин показан таким, каким в кино издавна принято показывать великого человека (писателя, поэта, скульптора, художника): невыносимый, нервный субъект с комплексами и маниями, чье величие может выдержать только преданная и тонко чувствующая особа. Мастерство, с которым играет Андрей Смирнов, лишь подчеркивает ходульность образа. Тонко чувствующих особ на этот раз сразу две: Вера Муромцева-Бунина (Галина Тюнина, экс-Жизель-Спесивцева) и Галина Кузнецова (Ольга Будина, чья гериня несет функции femme fatale, но необычайно напоминает учительницу младших классов).

Жанр мелодрамы, тем более основанной на исторических фактах, вроде бы дает сценаристу значительные преимущества: не нужно думать о мотивациях. Почему жена не бросает жуткого мужа? Потому что любит. А почему любовница бросает? Потому что любить перестает и влюбляется в другого (точнее, в другую). И так далее. Но дело в том, что зритель таких вопросов может не формулировать и уж точно не будет задавать. Он видит лишь вздорных героев, которые безо всяких видимых причин меняют конфигурацию любовного многоугольника, закатывая при этом истерики, ведя дневники или подбирая бездомных собачек. И в чем суть этого броуновского движения - Бог весть.

Есть и еще одна проблема, более глобального свойства. Вся история, в жизни, очевидно, выстраданная и вполне трагическая, будучи переведенной в реплики и образы на экране, вдруг оказывается невыносимо пошлой. Menage a trois, какие-то латиноамериканские страсти. Чтобы не замечать бьющий в глаза комизм этой опереточной ситуации, нужны очень веские основания, а их нет.

Откровенно слабы и второстепенные линии. Один герой, например, появляется только для того, чтобы Бунин смог схематично обрисовать свои взгляды на происходящее в России, как будто они кому-то не известны. Другая мини-история и вовсе кажется заимствованной из третьесортной голливудской мелодрамы: Бунин встречается с какой-то дамой полусвета, та приводит его домой, писатель остаться отказывается, но дает ей денег, чтобы ближе к финалу получить их обратно по почте и туманно ответить на вопрос жены что-то типа: так, одна старая знакомая.

На этом фоне впустую пропадает все то, что потенциально могло картину украсить: замечательный Евгений Миронов (его герой беззаветно и безответно влюблен в Веру Бунину), красивые кадры, удачно построенные мизансцены, хваленый маньеризм Учителя, оператора по образованию. Но нет истории, которую можно было бы украшать. Одни, ориентируясь на сценаристку Дуню Смирнову, интерпретируют фильм как феминистское высказывание (женщины вертят мужчинами как хотят), другие, ориентируясь на Учителя, - как рассказ о том, из какого сора прорастали "Темные аллеи". Но кино - это непременно сочетание, о чем и как. Форма должна дополнять содержание, а не подавлять или подменять его. Иначе - одним фильмом больше, одним меньше...

Наверное, беда Учителя и большинства других отечественных режиссеров из тех, кому за сорок, в том, что они все еще по привычке снимают кино с оглядкой на прослойку, в которой всю жизнь существовали, т. е. на интеллигенцию. Учитель пытается с ней заигрывать. Его прежде всего интересует то, как воспримут новое произведение в прослойке. А напрасно.