Цена слова

Не так давно в мурманской областной Думе, как, впрочем, и в парламентах других российских регионов, получили пакет документов из Совета Федерации.

Комитет СФ по науке, культуре, образованию, здравоохранению и экологии предлагал северным народным избранникам одобрить начатую им разработку проекта федерального закона "О внесении изменений в статью 50 закона РСФСР "Об охране окружающей природной среды"".

Статья эта, как известно, совершенно недвусмысленно запрещает ввоз в страну радиоактивных отходов из других государств. Учитывая серьезность "буквы", на которую замахивался комитет, к предложению прилагался целый ворох брошюр, пояснительных записок и весьма авторитетных экспертных заключений. Суть их, вкратце, сводилась к следующему: в действующем природоохранном законодательстве допущена неточность. Фигурирует лишь одно монолитное понятие - "радиоактивные отходы", хотя называть отходами и отработанное ядерное топливо (ОЯТ), по меньшей мере, неправильно. Это ценное сырье для получения урана и плутония, пусть и радиоактивное. Но досадная неточность лишает Россию возможности поучаствовать в очень прибыльном бизнесе - переработке ОЯТ. Сегодня этим активно занимаются Великобритания и Франция, принимающие у себя значительное количество отработанного топлива с зарубежных атомных станций. Тем не менее спрос на подобные услуги удовлетворен едва наполовину. И, внеси мы необходимые коррективы в статью 50 федерального закона "Об охране окружающей природной среды", уже в ближайшее десятилетие могли бы заработать не менее 21 миллиарда долларов.

Изложить неуступчивую статью инициаторы предлагали в довольно многословной редакции: "Допускается ввоз радиоактивных материалов, включая отработанное ядерное топливо, в целях переработки и временного хранения - если по соответствующему проекту проведены государственные экспертизы условий обращения с ввозимым топливом, обосновано общее снижение радиационного риска и повышение экологической безопасности в результате реализации проекта, существуют административные и технические возможности, а также регулирующая основа, необходимая для обращения с ОЯТ и радиоактивными отходами".

Казалось бы, перечень всяческих "если" смотрелся в подобной редакции более чем внушительно. Однако дискуссия по вопросу - одобрять законопроект о внесении этих изменений или не одобрять, - не заняла у мурманских депутатов и пяти минут. После чего последовало единодушное "нет". В обновленной статье они не увидели два принципиальных для себя момента. Во-первых, в ней ни словом не упоминалось об обязательном возвращении заграничным клиентам вместе с ценной продукцией, ураном и плутонием, также и остающихся от переработки отходов. Во-вторых, ничего не было сказано и о первоочередной переработке ОЯТ с собственных, российских предприятий и организаций. Но главная причина дружного депутатского неприятия заключалась все же в ином: мурманчан смутила схема быстрых заработков, которую "проталкивал" комитет Совета Федерации.

Долгий кредит

"Ноу-хау" схемы сводится к хорошо знакомому принципу "деньги утром, стулья вечером": Россия предлагает свои услуги по переработке опасного сырья, и получает за это 21 миллиард долларов. Фактически авансом: ведь прежде чем ОЯТ поступит собственно в переработку, его полагается определенный срок "просто хранить" - для снижения уровня радиоактивности, и период этого временного хранения достигает 40 лет.

В связи с тем, что основные затраты, связанные с переработкой (примерно 10,5 миллиардов долларов) страна понесет не ранее, чем через четверть века, то, по логике комитета СФ, полученные "утром" миллиарды можно рассматривать как очень долгосрочный инвестиционный кредит. Эти деньги позволят не только обустроить необходимые производственные мощности, решить технологические проблемы обращения с ОЯТ, но и "подкормить" регионы. Об этом в написанном под копирку обращении комитета к местным депутатам говорилось с обезоруживающей прямотой: "В случае изменения законодательства и осуществления проектов по ввозу отработавшего ядерного топлива зарубежных стран ваш регион сможет получить средства для реализации наиболее актуальных программ, повысить свой экономический потенциал и создать новые рабочие места".

Вероятно, чтобы у регионов не возникало сомнений, какова истинная цена "светлого завтра", инициаторы разработки законопроекта столь же прямолинейно утверждали - в России имеется сегодня все необходимое, чтобы безопасно для окружающей среды хранить и перерабатывать ОЯТ. А именно: специалисты, базовая инфраструктура, высокие технологии и инженерно-технический опыт, позволяющий успешно проводить весь технологический цикл обращения с отработанным топливом. Увы, у одного миллиона жителей Мурманской области есть веские основания считать подобное утверждение, мягко говоря, оптимистичным.

Ни в одном другом месте планеты не сконцентрировано столько объектов атомной энергетики, как на Кольском полуострове. На площади около 100 тысяч квадратных километров расположены атомная станция, шесть атомных ледоколов Мурманского морского пароходства и пять судов обеспечения ледоколов (имеющих на борту ядерное топливо и радиоактивные отходы), десятки надводных и подводных атомоходов, а также сотни боевых кораблей Северного флота с ядерным оружием на борту. В процессе многолетней эксплуатации реакторов образовывались жидкие радиоактивные отходы, при ремонте - твердые, а при перезарядке оставалось отработанное ядерное топливо. Все это отчасти объясняет, почему сегодня полуостров, по убеждению самих северян, превратился в ядерную помойку страны. А по оценкам независимых экспертов здесь сосредоточено не менее 60% общероссийского запаса радиоактивных отходов, и "ценного" ОЯТ в том числе. Причем хранится это "добро" в условиях, не обеспечивающих надлежащего уровня безопасности.

В федеральном бюджете хронически не хватает средств на обустройство хранилищ и баз - ни одна из правительственных программ, призванных в последние годы решить эту проблему, не была профинансирована даже наполовину. Весь прогресс в области обращения с радиоактивными отходами свелся к тому, что в мае 1998 года все функции по утилизации атомных субмарин Северного флота были переданы из ведения ВМФ в ведение Минатома РФ. Но и сейчас отечественной экологией "материально" куда больше озабочена международная общественность: создание в России береговых пунктов выгрузки отработанного ядерного топлива, организацию крупносерийного производства контейнеров для его хранения и транспортировки на ПО "Маяк" с целью последующей переработки финансируют США, Норвегия, Япония, Финляндия, Франция, Швеция. Только на территории Кольского полуострова реализуется свыше двадцати международных программ, призванных оградить зарубежных соседей от новых "Чернобылей".

Однако корень проблемы куда глубже знаменитой национальной привычки прятать голову в песок до тех пор, пока не грянет гром. Развитие ядерной энергетики и в других странах происходило столь интенсивно, что значительно опередило создание какого-либо надежного рецепта утилизации опасных материалов. По существу, все познания современной науки исчерпываются на предпоследней фазе технологической цепочки - "временное хранение". А что вообще делать с отходами, которые будут угрожать жизни и здоровью людей еще в течение многих тысячелетий, пока не знает ни один эксперт. Так что северным депутатам трудно отказать в логике: разумно ли в нынешней ситуации везти к себе и чужие отходы? И, получив миллиарды долларов, тем самым втискивать себя в прокрустово ложе жестких временных рамок. Кто, в конце концов, способен поручиться, что даже 40 лет окажется вполне достаточным сроком для разработки надежных технологий утилизации и создания необходимых производств?

Упущенный шанс

У местного населения и прессы реакция северных парламентариев вызывает лишь горячее одобрение. Чего отнюдь не скажешь о сотрудниках областного комитета по конверсии, ядерной и радиационной безопасности и многочисленной армии профессионалов, работающих с мирным и военным атомом. Они прекрасно понимают: получи Россия возможность поучаствовать в прибыльном бизнесе, шанс мурманчан на толику "ядерных доходов" был бы наиболее реален. Два года назад администрация области подписала соглашение с Минатомом России, предусматривающее создание в регионе "собственной" государственной структуры по обращению с радиоактивными отходами и ОЯТ. Заботами атомного ведомства уже достроена установка по переработке жидких радиоактивных отходов на РТП "Атомфлот" производительностью 5 тысяч кубических метров в год. Не скрывают в министерстве и других своих далеко идущих "северных" планов. Например, обустроить на Кольском полуострове ряд новых временных хранилищ, а возможно, и могильник для захоронения отходов навечно. Специалистам, бесспорно, тоже не откажешь в логике: ведь именно здесь, в Мурманской области, находится около сотни выведенных из состава ВМФ атомных субмарин.

Но планировавшееся, в частности, строительство временного хранилища атомных ректоров в поселке Гремиха не состоится, хотя 8 миллионов долларов на эти цели иностранцы готовы выделить хоть сейчас. Против такой "новостройки" категорически возражает общественность. Руководство областного комитета по конверсии, ядерной и радиационной безопасности, немало сделавшего для того, чтобы этот проект стал явью, не скрывает своего раздражения: и чего, собственно, добилась общественность своей несгибаемой позицией? Только того, что 135 атомных реакторов по-прежнему останутся на списанных подлодках, разбросанных вдоль всего побережья.

У исполнительной власти региона предложение комитета СФ подкорректировать "ввозную" статью природоохранного законодательства, в отличие от местных депутатов, возражений не вызывает. В пояснительных записках инициаторов поправок администрация видит совсем иное: из полученных двух десятков миллиардов долларов 2,6 миллиарда планируется направить в создание производств, крайне необходимых ядерной державе. То есть тех самых хранилищ, могильников, перерабатывающих установок и прочих объектов, которые, вне всякого сомнения, невозможно построить, ориентируясь исключительно на бюджетный карман.