Оркестр - детище перестройки, потеплевших отношений между супердержавами, первый совместный культурный проект. В отличие от многих других СП, он жив до сих пор. С 1987 года в коллектив отбираются лучшие из удачливых, встречаются, репетируют, совершают концертные турне. В последнее время организаторы придумали еще одну форму интернациональной дружбы - теперь американские участники проходят практику в российских взрослых оркестрах, и наоборот. Результаты полного погружения в среду демонстрировал на пресс-конференции гобоист Рик Бэйсхор, в репертуаре которого теперь есть советские песни и российские байки. Задачу укрепления всестороннего взаимопонимания подобная форма, похоже, выполняет на славу.

В вечер концерта Малый зал Филармонии наполняла жаждущая интернациональной карьеры молодежь, придирчиво сверявшая собственные исполнительские достижения с уровнем РАМО. Публику старшего поколения привлек дирижер - сын известного и любимого в Петербурге Нээми Ярви.

В политкорректной программе причудливым образом сочетались произведения американцев Пистона и Копленда, русских Рахманинова, Попова, Животова с добавлением французов Сен-Санса, Равеля и Дебюсси. Явно чувствовалось стремление публику просветить, не дав ей заскучать, поэтому из полнометражных циклов порой исполнялись одна-две части. Что поделать, камерная музыка, рожденная для удовольствий совместного музицирования и не предполагавшая вначале других слушателей, кроме самих исполнителей, до сих пор воспринимается как удел избранной подготовленной аудитории. Здесь аудиторию развлекали быстрой сменой не только стилей, но и составов. Септет, нонет, струнный квартет соседствовали с соло флейты, квинтет деревянных духовых - с фортепиано. Но за кажущейся калейдоскопичностью возникали занятные сопоставления. Так, пьесы Копланда, написанные в 1927 году, когда он учился в Париже у Нади Буланже, демонстрируют олимпийский стиль ее кумира - Габриэля Форе. Сыгранные после этого отрывки из Нонета Алексея Животова и Камерной симфонии Гавриила Попова обозначали тот отрыв, в который ушли русские авангардисты в 20-е годы. Оказалось, смелые гармонические и тембровые сочетания, "хулиганский" тематизм способны и поныне шокировать благонамеренную петербургскую публику, воспитанную на Чайковском. Неудивительно: ведь произведения Попова и Животова если и появятся на афише, так только во время какого-нибудь фестиваля. Однако Кристьян Ярви, вкусивший прелестей джаза и рок-музыки, играл колючие партитуры с удовольствием и знанием дела, наслаждаясь острыми ритмами и угловатыми мотивами. Видно, любовь к этой музыке перешла к нему по наследству.

Елена Волкова

Санкт-Петербург