Мариинский театр снова поставил оперу Александра Бородина "Князь Игорь". Антикварный спектакль 1954 года (режиссер Евгений Соковнин, художники Нина Тихонова и Николай Мельников, хореография 1909 года Михаила Фокина) уже возобновлялся в 1996 году режиссером Иркином Габитовым.

От сталинского ампира рябит в глазах: по сцене табунчиками ходят люди в пестрых одеждах, изображающие различные социальные группы и слои русского населения той поры. Зато в половецком действии глаз отдыхает: ночь, степь, отсутствие нечеловеческих теремов, массовка в основном балетная. Неплохо выглядит и звучит суетливое пьянство на дворе князя Галицкого. Сам боярин (Владимир Ванеев) является с краденой девушкой через плечо, попою вперед,- что не мешает ему петь так свободно и выразительно, как иной и без девушки не сумеет. В роли Ерошки выделяется Леонид Захожаев, а какой-то мелкий приспешник князя Галицкого симпатично блюет за кулисы. На фоне второстепенных персонажей потерялись главные. Михаил Кит (Игорь) не блистал вокально, а вождю без голосовой харизмы не следует отправляться в опасный поход. Ярославну было жалко не за то, что муж в плену, а родной город разорен, а в основном за обилие высоких нот, с которыми Лариса Шевченко справляется через две на третью. Дирижеру Борису Грузину хорошо удались эпические сцены; хуже, что оркестр глох, звук по большей части оперно-рутинный. Не спасал и превосходный Геннадий Беззубенков в роли Кончака.

Как и положено в "номерной" опере, после каждого номера предусмотрена пауза для аплодисментов. Хлопали охотно, потому ни о каком темпоритме спектакля не могло быть и речи - это как если бы играющий по нотам пианист кланялся после каждой перевернутой страницы. Ну хорошо, пусть он будет, концерт в костюмах, - однако для него недостало собственно музыкальных достоинств. Наиболее "смотрибельным" оказалось в этих условиях как раз то, что по функции ближе всего к дивертисменту, а именно "Половецкие пляски". С чужой культурой вообще приятнее иметь дело: не надо "делать идейность", патриотически напрягаться, жестами и голосом изображать древнерусскость и носить хоругви.

Где соблюдено равновесие мелких режиссерских находок и чисто музыкального качества (та же сцена на дворе Галицкого), там совершенно неважно, что, например, "в 50-е годы невозможно было представить Галицкого бунтарем, а Ерошку провокатором", как написано в пресс-релизе. Ну и что с того, что "по мнению режиссера Иркина Габитова, главным стержнем нынешней версии является борьба за власть"? Этого нигде не слышно и не видно. По-другому и быть не может, поскольку в самой опере нет предпосылок для этого уклона, а равно и для других трактовок, которые исходили бы из самого текста.

Понятно, порядочный русский театр должен иметь в репертуаре одну из главных русских опер. Понятно, что Валерий Гергиев на данном оперно-историческом этапе повернут "западно", а русскую музыку играет в основном в концертах. И еще более понятно, что основу сборов составляют дорогие билеты для иностранцев, а они желают эдакую шапку-ушанку. Но решительно непонятно, отчего лучший театр страны впадает в анахронизм. Зачем взята ветхая постановка 1954 года? Переставлять нечто большое реалистическое из прошлого по всем статьям века - все равно что покупать компьютер, сделанный 10 лет назад. Реставрировать - оно, конечно, дешевле. Но с публикой как быть? Ей, мол, все одно, лишь бы музычка знакомая, голоса хорошие, картинка красивая? Половецкий акт, опять же, показывают. Может быть, державный ампир входит в моду? Но его эксплуатация тем более означает явное неуважение к местным зрителям. Они-то и "Дон Жуана" видели, и "Богему", и две первые оперы "Кольца Нибелунга", и "Китеж" - а тут снова-здорово: "борьба за власть"... "извечные проблемы столкновения двух культур"...

Извечная проблема "Князя Игоря" - что делать с довольно неровной музыкой. Бородин рождал гениальные идеи, но не всегда умел перейти с одной на другую. В моментах кадансов, увязки материала музыка провисает всего чаще. И именно на эти слабины накладывается смена мизансцен, тут в рамках честной постановки ничего не поделаешь. Сегодня понятно: "Князь Игорь" не опера, а оратория. Показывать ее следовало бы в виде полусценическом, semi-staged. Без массовочного "туда-сюда-обратно", без контактных любовных сцен.