Освободив 1 января 1991 года цены и ликвидировав главные опоры "советской экономики" - Госплан и Госснаб, правительство Ельцина - Гайдара, по сути, завело в России экономику, которой раньше у нас не было в традиционном для мирового сообщества смысле.

Например, затраты при производстве никто не считал, продукция выпускалась не в соответствии со спросом, а по разнарядке Госплана. А заводы-гиганты строились вовсе не для снижения себестоимости продукции и повышения конкурентоспособности на рынке, а из соображений удобства управления отраслью из министерства. Ну и для повышения престижа страны. Именно поэтому наша промышленность до сих пор страдает чудовищной монополизацией. Лучше всех об уникальных особенностях русского коммунизма написали Александр Зиновьев в своих многочисленных романах и Михаил Жванецкий в замечательных монологах.

Зиновьев, помимо прочего, обратил внимание на филологическую революцию, произведенную советской властью: общепринятые слова она стала употреблять совсем в другом, "своем", смысле. "Профсоюз", "политическая партия", "выборы", "рынок", "товар", "цена" и многие другие понятия в Советском Союзе означали совсем не то, к чему привыкли во всех других странах. И в понятие "деньги" тоже вкладывалось специфически советское содержание.

В обычных странах с нормальной, рыночной, экономикой деньги - эквивалент товара. Советские рубли товарам эквивалентны не были хотя бы потому, что никаких товаров в общепринятом смысле в СССР не было. Необходимые людям вещи не продавались, а распределялись через "магазины" (по сути - распределители) в соответствии с указаниями начальства. Так что ни от цен, ни от конъюнктуры рынка производство, да и торговля не зависели (впрочем, и рынка-то никакого не было).

Рубли играли роль разрешений на получение номенклатурных изделий, назначенных к массовому производству Госпланом. Недаром советские люди не покупали, а "доставали", причем не то, что хочется, а что "выбросили" (народная этимология более точна, чем официальная: гражданам власти отдавали то, что им самим было не нужно). Рынка не было даже "за семью заборами" - там царил коммунизм, то есть то же распределение, но только по потребности. Накопительную функцию рубли выполняли, но поскольку они не были деньгами, то такое накопление само по себе не имело особого смысла. Можно было накопить на 10 автомобилей, но так ни одного за всю жизнь и не "купить" - очередь не подошла. А блат был очень у немногих.

Некоторые полагают, что Гайдар просто легализовал черный рынок. То есть сделал явным то, что давно существовало: любой мало-мальски стоящий товар при советской власти можно было в принципе достать из-под полы, с большой переплатой. Эта переплата якобы и определяла настоящую цену товара на советском черном рынке. И потому рубли играли на нем роль настоящих денег.

Но советский черный рынок не являлся теневым эквивалентом цивилизованного. На нем не было свободы купли-продажи (на черный рынок допускались не все, а только "по блату"), и самое главное - он стимулировал не производство, а лишь воровство и коррупцию, ибо существовал только в торговле (теневое производство появилось лишь в последние годы и не имело массового характера), и товары на него поступали из "белого" (путем воровства). Сам же "легальный" рынок наполнялся административным способом, без реального учета спроса.

Подобно тому, как криминал не может править обществом (у них разные цели и понятия), черный рынок не может быть заменой "белому". А значит, и цены черного рынка не настоящие, и рубли на нем не играли роли денег в точном смысле этого понятия. Разница между "белым" рынком и черным примерно такая же, как между академиком и почетным академиком - названия похожие, а суть совершенно различна.

В тогдашней суматохе даже реформаторы не вполне осознавали сути произведенной ими перемены. Поэтому они не удосужились заменить старые рубли на новые. Возникла путаница, а вместе с ней и ряд негативных последствий.

Одним из них стала проблема вкладов населения в рухнувшем Сбербанке. Люди решили, что у них пропали настоящие деньги, и стали требовать компенсации, как при обычном банкротстве. Однако, по справедливости, пострадавшие граждане должны были бы получить в качестве компенсации не нынешние полноценные рубли, а эквивалент советских денег - например, талоны на получение ассортимента "магазинов" 1991 года - колбасы "собачья радость", каши "шрапнель", грузинского чая "вырви глаз" и серых макарон из муки пятого сорта. То же и по части мануфактуры - "испанских сапог" фабрики "Скороход", самовзрывающегося телевизора "Радуга" и пальто, носителю коего уступают место в трамвае и при виде которого "плачут женщины, которые мужей в войну потеряли" (Жванецкий).

При советской власти производством и распределением управляли чиновники. И был дефицит товаров. Правительство Ельцина - Гайдара отобрало у чиновников эти полномочия, и дефицит товаров исчез. Возник дефицит денег - во многом по вине тех же чиновников, которые не в состоянии грамотно исполнять даже значительно урезанные функции. Сейчас, чтобы сделать еще один шаг к цивилизации, надо опять радикально сократить полномочия чиновников. Президент Владимир Путин и министр экономического развития Герман Греф обещали сделать это к 1 июля - в рамках программы развития малого бизнеса. Посмотрим, сумеют ли.

Владимир Грязневич graz@expertnw.ru