Интересный момент переживает петербургское общество. Администрация города начинает осуществлять реформу жилкомхоза, и, видимо, в правильном направлении. При этом реформаторы рискуют обжечься на своих полезных делах - ведь действуют они, не разъяснив своим избирателям последовательности и конечной цели собственных шагов. Будто сговорившись, реформаторы и их информационные контрагенты большую часть времени в своих разъяснениях уделяют не смыслу происходящего, а необходимости, я бы сказал, неотвратимости реформы. Ключевое слово - надо. Информационное сотрудничество с населением города заменяется односторонним оповещением, чем-то вроде сигнала воздушной тревоги, сводится в значительной мере к сообщению некоторых, не самых существенных деталей и - запугиванию. Вам надо больше работать, вам надо за все платить... Судя по всему, петербургские реформаторы исходят из той посылки, что с психологической точки зрения объяснение мотивов поступка равноценно извинению за него.
Федор Гаврилов

Примеров не счесть. Вот некоторые, из собственного опыта. Несколько недель назад довелось участвовать в телепередаче. Участники - ведущий (Сергей Шелин), собеседники - вице-губернатор Михаил Осеевский и аз многогрешный. Тема - концепция реформ городской экономики. Неизбежно речь заходит о том, почему мы живем так бедно. Вице-губернатор находит ответ - живем плохо потому, что мало работаем. Кажется, я был прав, когда возразил: разве мало? Покажите мне, кто сейчас мало работает. Да люди работают не разгибаясь. В том-то и состоит наша драма, что индивидуальные усилия не суммируются автоматически в совокупный успех. Грубо говоря, можно совместными усилиями создать действующую систему недорогого, регулярного общественного транспорта. Но это трудно - система ведь. А можно вкалывать до седьмого пота, зарабатывая на автомобиль, а потом стоять часами в пробках, что мы и делаем. Кстати, у нас целые бизнесы в значительной степени выросли на дрожжах вынужденного индивидуализма - мобильная связь как альтернатива отсутствующим телефонам на улицах и в домах, Интернет - как альтернатива куда-то подевавшейся почтовой службе.

Другой пример. Петроградская сторона, дом, квартира, окна во двор. Здесь живут мои родители. Двор как двор - щедрая помойка ("...кому и мать родна"), детская площадка с ее недетским по преимуществу бытом. Но и такой двор, его шумы, его ароматы показались милыми, когда пришли "уплотнители". Повезло - в ходе осенних выборов уплотнительная застройка как символ эпохи Яковлева была приостановлена. Впрочем, треволнения жильцов не закончились. Откуда-то в дом пришла новость - Матвиенко сказала, что если через год дворы не будут приватизированы, продадим их и будем уплотнять... Я, признаться, не столько ради истины, сколько ради спокойствия родной матери принялся выяснять, что же хотела сказать Матвиенко. Как это - "приватизировать двор"? Кому его продадут? Быстро выяснил, что имелось в виду: администрация города настоятельно приглашает жителей приобретать права на дворовые территории, создавая товарищества собственников жилья (ТСЖ), намерена помогать им в этом деле (в частности, быстро и дешево оформлять необходимую документацию) и напоминает, что лучше сейчас направить энергию на оформление прав, чем потом митинговать.

Та же история - с повышением тарифов за коммунальные услуги. Затевается большое дело - перевод ЖКХ на рыночную основу. Проблем множество - проблема исполнителя (не самая сложная), проблема заказчика (тех самых ТСЖ - сверхсложная), наконец переход на стопроцентную оплату услуг с адресной поддержкой тех, кто нуждается. Теперь вслушайтесь в то, что говорит начальство самого разного уровня, и вы услышите в основном слова о повышении тарифов и о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Никто не объясняет, ради чего мы будем платить больше, обернется ли когда-нибудь наш аванс повышением качества услуг и т.д. Нет, речь об одном - тарифы повышаются и это правильно. Судя по всему, остальное - не наше дело.

В обоих случаях - с "приватизацией дворов" и повышением квартплаты - официальная пропаганда добьется только одного: роста тревожных настроений, причем не в среде состоятельных и не голосующих, а именно среди верного своего электората, по преимуществу бедствующего. И тревога будет ощущаться тем острей, что и срок указан (если через год не приватизируете, то...). А как приватизировать? Куда идти? Сколько потом платить? Кому? Как работает ТСЖ? На эти и другие вопросы ответа никто не дает. Ситуация представляется безвыходной. Многочисленные пессимисты торжествуют. Мне могут сказать: да зачем им с кем-то сотрудничать, они же всевластны - что хотят, то и воротят. Это, разумеется, не так. Поддержка нужна всем, поскольку никто не знает, что будет завтра. Не думаю, что Валентину Матвиенко или либеральных петербургских вице-губернаторов прельщает непростая участь реформаторов начала 90-х, именами которых сегодня пугают детей. А ведь все может повернуться именно в этом направлении, если сотрудничество с населением сведется к демагогии и розгам.

Хотелось бы обвинить во всем начальство. Но во всем - не получится. Увы, дело сложнее: в Петербурге нет инфраструктуры, которая могла бы квалифицированно принять, обработать и распространить информацию о реформе и экономическом росте в целом, квалифицированно критиковать власти или - даже! - квалифицированно их похвалить. Осмысленные журналистика и пиар - как смежные общественные функции - сегодня в городе почти отсутствуют. Массовые авторитетные издания тоже. Погрешности в передаче информации начинаются еще в пресс-службах Смольного - решения и высказывания часто транслируют "с точностью до наоборот". Дальше месседж власти попадает в плотные слои пишущих невежд, продукты их деятельности своеобразно трансформируются в сознании населения, которое не желает ничего знать, но только чувствовать. Граждане, воздушная тревога!