Tы сделал меня летописцем распада, в такую эпоху меня поместив. // Туманных, пустынных садов анфилада мне нравится больше других перспектив» – почему-то именно эти, в одинаковой степени старомодные и современные, стихи вспоминаются при чтении или просматривании, или пролистывании, право же, очень странной книжки под странным названием «Прогулки за искусством».

Осколки

Ответ на поверхности. Потому и вспоминаются эти стихи, что книга посвящена распаду и гибели раннего советского архитектурного конструктивизма, не оставившего после себя ничего, кроме фантастических проектов на бумаге и разрушающихся или уже разрушенных зданий на земле. Современные искусствоведы и фотографы Глеб Ершов, Станислав Савицкий, Павел Герасименко, Дмитрий Козлов, Юлия Виноградова, Арсений Жиляев, Татьяна Мыльникова, Константин Беляев, Игорь Гагарин и Настя Торопова ходят-бродят, гуляют, или, как они сами это называют, фланируют, по конструктивистским районам Питера, Москвы, Екатеринбурга, фотографируют. И размышляют об искусствоведческом или эстетическом значении увиденного, воспринятого и запечатленного.

В каком отношении к современному искусству находится гибнущее искусство авангарда 1920-х годов? Как к нему относиться? Как относиться к тем, кто грозился скинуть с корабля современности художников прошлого, а в результате сам оказался не то что скинут, а обогнан современностью? Воспринимать ли их как достойных уважения, но оставшихся в прошлом учителей или можно увидеть в них нечто живое, актуальное, отнюдь не музейное?

На этот вопрос невозможно ответить. Поэтому книга, ее тон, ее оформление производят такое странное впечатление. Недоумение авторов, поиски верного тона по отношению к теме передается и читателю или листателю, поскольку книга сделана художником Юрием Александровым так, что ее приятно и удобно листать, а не читать. Если и удобно ее читать, то кусками, фрагментами, осколками. Так ведь и от архитектурного конструктивизма 1920-х годов остались куски, фрагменты, осколки.

Название

Странность, осколочность книги начинается с названия – «Прогулки за искусством». Оно корявое, неблагозвучное, неправильное. Почему современные искусствоведы так назвали свои тексты о доме наркомфина в Москве, Батенинском жилом массиве в Питере, конструктивистских постройках на Урале? Книгу делали те, кто любит авангардное искусство 1920-х годов. В нем важнее важного был слом формы, нарушение привычности. Один из его теоретиков Виктор Шкловский так объяснял эксперименты со словом своих друзей футуристов: чтобы человек воспринял сделавшееся привычным слово, нужно это слово сломать. Учитель ругал ученика: «Дурак!» Ученик не реагировал, но стоило учителю сказать: «Дура!», как ученик залился слезами. Сломанное слово дотащило до оскорбляемого смысл оскорбления.

Нынче подобной футуристической ломкой слов занимаются в интернете «падонки». «Прогулки за искусством» – словосочетание не столь радикальное, как «язык падонков», но в достаточной степени непривычное, чтобы читатель осознал: здесь речь идет о прогулках особого рода. Футуризм, конструктивизм, авангард стали нынче не искусством будущего, но прошлым, умирающим, а то и умершим прошлым. Как же в этом случае быть с их претензиями на актуальность, бризантную витальность, оскорбляющую обывателя непривычность?

А вот как: в том прошлом, из которого родом футуризм и конструктивизм, было немало такого, что сейчас воспринимается как странность и неправильность, а тогда считалось нормой. Эта норма, ставшая сейчас едва ли не шокирующей непривычностью, зафиксирована в заглавиях. «В поисках за божеством», «В поисках за утраченным временем» – названия книжек 1910-1920-х годов. Это языковая норма того времени, которое нынче ищут авторы странной книжки про остатки конструктивизма 1920-х в современных городах.

Жанр и тема

Жанр книги так же трудно определим, как и ее интонация. Что перед читателем? Искусствоведческое исследование, стеб, фотоальбом, лирическое прощание с ушедшим миром? Зато тема книги определяется с такой легкостью, что хочется в качестве эпиграфа пристегнуть к ней строчки стихов Бориса Слуцкого: «Будущее футуристов – полеты на Луну. Они не знали еще, как холодно там и пусто. Будущее футурологов – пойду на машину, взгляну, в котором году изрубят меня на капусту».

Трагедия советского конструктивизма – вот тема «Прогулок за искусством». Трагедия эта подается в современном стебовом, ироническом тоне. Только такой тон и заслужили люди, вовсе не хотевшие, чтобы их жалели (сами-то они мало кого и что жалели). Однако тон этот вовсе не уничтожает трагичность ситуации. Он странным образом высветляет парадоксальность трагедии людей, которым не посчастливилось быть первыми. Они хотели строить дома, в которых было бы удобно и празднично жить, а построили дома для эстетов-наблюдателей, становящихся в тупик перед вопросом жителя эстетически значимой постройки: «Если это такая хорошая архитектура, то почему здесь так неудобно жить?»

Они провозглашали полезность основополагающим принципом своей деятельности и оставили после себя бесполезные, странно красивые артефакты. Там, где они хотели быть пафосно-серьезными, стали смешными. Каким же тоном писать об их созданиях, неудавшихся предтечах современности? Вряд ли пафосным. Лучше уж таким, каким написана книга «Прогулки за искусством», – немного безответственным, веселым, коротко говоря, стебовым.    

Прогулки за искусством: Ленинград – Москва – Свердловск. – СПб.: «Левша», 2008