Производство высокотехнологичного оборудования в России всегда считалось слабым звеном промышленности. Однако в каждом правиле есть исключения. Это инновационные компании оборонно-промышленного комплекса, задействованные в отраслях, признанных приоритетными для действующей военной доктрины государства. Как оказалось, среди них есть и малые предприятия. О перспективах развития отечественных космических и авиатехнологий корреспонденту «Эксперта С-З» рассказывает генеральный директор петербургской компании «Элкус» Сергей Хвощ.

– Почему компания называется «Элкус»?

– «Элкус» расшифровывается как «электронные компоненты и устройства». Вначале компания занималась бортовыми интерфейсами. Параллельно стали разрабатывать тестеры для оборудования, затем взялись за бортовые ЭВМ и сложные приборы. Сейчас работаем на подводный и надводный флот, на авиацию, космос, как беспилотный, так и пилотируемый, в том числе по программам МКС. Наша работа – все, что связано с управлением. Любая сложная техника должна эффективно управляться. Например, система управления компрессорной станцией или бортовой компьютер боевого вертолета. Сейчас разрабатываем систему управления разгонным блоком одной из современных модификаций ракеты. Это будет первая водородно-кислородная ракета. Раньше использовался гептил, который очень токсичен.

– Печально знаменитая «Булава»?

– Нет. «Булава» – это уже старая ракета. Сейчас разрабатывается ракета нового поколения, в том числе для пилотируемых полетов. Не так давно американцы запустили ракету, которая весит почти 180 тонн. Вот приблизительно такая же делается сейчас в России. Только лучше.

– То есть ваши основные заказчики – Роскосмос и Минобороны?

– Да. В этом году в большей степени Роскосмос. Безусловно, занимаемся и экспортными поставками, завязаны на международную кооперацию. Работаем по заказам Европейского космического агентства, NASA. Но предпочитаем контракты не прямые, а через посредников – Роскосмос, РКК «Энергия» и др.

Спасибо теще

– Стартовые инвестиции были заемные?

– Никаких стартовых инвестиций не было. Только взял деньги взаймы у тещи для приобретения элементной базы. Развиваемся поступательно, но есть у нас ахиллесова пята – отсутствие собственных площадей. Не удается решить вопрос с приобретением здания: никак не пройдем процесс землевыделения. Вот уже три года, как написали заявку, чтобы занять пустующий участок земли, но у нас в Санкт-Петербурге это архисложно, даже в условиях кризиса.

– Дефицита специалистов не испытываете?

– В этом году дефицита нет. Раньше молодые специалисты куда шли? В банки, торговлю. Сегодня они идут в реальный сектор экономики. Хотя у нас в этом году зарплата не растет такими же темпами, как в предыдущие годы. Прежде я немного повышал зарплату сотрудникам чуть ли не каждый квартал, в этом году – только раз, в среднем на 7%.

– Какие новые проекты планируете осуществить?

– Сейчас осваиваем 3D-технологию микроминиатюризации. Это одна из разновидностей отрасли, близкой к нанотехнологиям. Она позволяет создавать сборки микросхем в одном твердом теле. Там применяется нанопыль. Мы заключили партнерские соглашения с двумя ведущими игроками в этом сегменте мирового рынка – французской фирмой 3-D Plus и американской DDC. Французы не обладают теми системотехническими решениями, которые есть у нас.

– С корпорацией «Роснано» пробовали сотрудничать?

– Не получается. Заявки писали, на больших начальников выходили – они обещают, но ничего не делают. Хотя можно было бы вместе гораздо больше задач решить. Если скооперироваться с «Роснано», Роскосмосом, Российской корпорацией авиаприборостроения, можно горы свернуть. Ведь мы – инновационная компания. Отсюда вышли в свет контрольно-проверочная аппаратура для новейших российских самолетов, пульты-индикаторы для космических аппаратов последнего поколения и системы автоматизации для новейших кораблей ВМФ.

Сложности оборонного заказа

– Как вы думаете, почему Минобороны покупает беспилотные самолеты в Израиле, когда программа по их созданию уже давно существует в России?

– Не знаю. В нашей стране есть отличные разработки. Чтобы в этом убедиться, сходите в компанию «Транзас», которая также работает в Санкт-Петербурге. Они этим занимаются на мировом уровне. Я помню, как мы делали прибор управления для одного из первых российских беспилотников. Надо было сделать очень срочно, в качестве прибора управления применили выпускаемый нами тестер MIL. Насколько я знаю, этот аппарат отработал отлично. Почему еще и в Израиле решили закупать – наверное, это вопрос большой политики. Долгое время у нас в стране вообще не было таких аппаратов. Не потому, что не могли сделать, – в государстве была военная доктрина и считалось, что они не нужны. После событий в Грузии поняли, что беспилотники нужны.

– Последние годы объем гособоронзаказа растет высокими темпами. Как вы оцениваете перспективы технической модернизации российской армии?

– Гособоронзаказ – долгоиграющая штука. Сегодня он растет, а плоды этого роста вы увидите только через несколько лет. Но для переоснащения вооруженных сил в разумные сроки он явно недостаточен. Когда Алжир отказался от наших самолетов, российская армия получила новую эффективную технику в кратчайшие сроки.

– Но за 10 лет сумма гособоронзаказа выросла в 12 раз…

– Был период, когда он практически отсутствовал. Любая цифра, умноженная на ноль, есть бесконечность. 

Санкт-Петербург