Сколковобуржцы

Большие надежды на возрождение отечественной науки российские власти возлагают на «Сколково», которое сегодня пока лишь образ. Новая философия подразумевает развитие международных проектов при сотрудничестве российских и западных ученых, усилия которых нацелены на коммерциализацию наиболее многообещающих отраслей (энергетика, ИТ, биотехнологии). Масштабная идея включает в себя поддержание инновационных компаний по всей стране и создание научного городка, в котором организованы исследовательские лаборатории мировых лидеров и свой университет. Впрочем, этот замысел уже начал воплощаться в жизнь. Научный совет иннограда «Сколково» работает, проекты, одобренные российскими и зарубежными учеными, получают статус резидентов (к настоящему моменту в «Сколково» 40 компаний-резидентов). В начале лета многие из них получили первые гранты на развитие.

Петербургских резидентов «Сколково» пока немного – буквально пять. В основном это опытно-исследовательские лаборатории, созданные в том числе при участии известных российских инновационных компаний. Например, Научно-технический центр тонкопленочных технологий, фактически первый резидент «Сколково», сформирован при участии проектной компании «Хевел» с поддержкой«Роснано» на базе Физико-технического института имени А.Ф. Иоффе (ФТИ). В центре будут проводиться исследования, связанные с технологиями изготовления солнечных батарей.

На базе этого же петербургского института организуется лаборатория «Литий-ионные технологии при ФТИ», которая займется разработкой научно-технической базы для создания новых высокоэффективных технологий производства литий-ионных аккумуляторов нового поколения. Буквально на днях статус резидента «Сколково» получила компания «Оптоган», которая развивает научный центр для исследований в области полупроводников на базе ФТИ и Государственного университета информационных технологий, механики и оптики.

Наряду с научно-исследовательскими лабораториями, которые должны оказывать помощь российским инновационным фирмам, в числе резидентов значатся компании, которые еще вчера никому не были известны. Инновационные открытия научного совета «Сколково» – в прямом смысле стартапы, еще без мощной финансовой поддержки, но с интересными идеями. Таких молодых, но серьезных проектов в Петербурге пока всего два: создание ветрогенераторов нового поколения компании Optiflame Solutions и разработка платформы для создания 3D web-приложений с помощью «облачных» вычислений фирмы Cloudmach. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это не просто многообещающие идеи, а проекты, в успех которых поверили не только специалисты «Сколково».

Солнце – дорого, значит, ветер

«Вначале было не изобретение, а очень простая идея, – рассказывает один из основателей Optiflame Solutions Владимир Канин. – В 2008 году мы вышли из одного проекта, были в свободном поиске. Вокруг – разговоры про нефть стоимостью 200 долларов за баррель, страхи и одновременно огромный интерес к возобновляемой энергетике». Солнечная, приливная и гидроэнергетика были сразу отметены как требующие больших вложений. Два предпринимателя, Владимир Канин и Сергей Дудников, сосредоточили внимание на ветрогенераторах. Чтобы не повторять путь мировых производителей, они изначально усложнили задачу – создать ветряк закрытого типа, что позволит расширить возможности его применения. Если распространенные лопастные генераторы устанавливаются преимущественно в нежилой зоне, поскольку имеют высокий уровень потенциальной опасности, то ветрогенератор закрытого типа можно разместить на крыше дома.

Предприниматели стали искать команды ученых, готовых заняться проблемой. Запрос был простой: можно ли создать генераторы закрытого типа с кпд уровня открытых? «Вообще, ученые, особенно российские, с энтузиазмом откликнулись на это предложение. Они сказали, что за последние 20 лет впервые увидели людей, которые за свои деньги готовы исследовать, возможно ли воплотить в жизнь некую идею», – вспоминает Канин. Спустя три месяца уже сформированная команда ученых ответила: в принципе, это возможно.

Осенью 2008 года образ будущей установки создателям был в целом понятен, поэтому возникла необходимость узаконить ее. При проведении патентного поиска выяснилось: хотя в мире запатентовано несколько ветрогенераторов закрытого типа, близких аналогов идеи, которую выдвинула группа ученых Optiflame, нет. «Наверное, не совсем правильно говорить о ключевой фигуре проекта (в нем участвовало много людей), но профессор кафедры аэродинамики Санкт-Петербургского политехнического университета Рудольф Измайлов, которого мы с самого начала сделали главным научным консультантом проекта, сыграл очень большую роль. Ему принадлежит ключевой вклад в технологию, в саму концепцию нашего ветрогенератора, и без его опыта и связей в научном мире нам было бы сложно создать команду», – признает Владимир Канин. Следующий год исследователи занимались расчетами, тестировали виртуальный ветряк в профессиональных программах. Параллельно зарегистрировали патенты в России, Великобритании и Европейском патентном офисе.

Физическая модель была создана в 2010 году, тогда же появились первые потенциальные покупатели проекта. Разработкой петербургской группы очень заинтересовалась китайская компания, которая хотела поучаствовать в проекте, чтобы в перспективе наладить производство в КНР. В Европе нашли потенциального партнера, который также оценил идею и был готов помочь наладить производство и заказать генераторы.

Однако когда возникла возможность попасть в «Сколково», а значит, побороться за его преференции, а также за грант, необходимый для развития, и при этом сохранить компанию, переговоры с китайцами решили «поставить на паузу». И, судя по всему, не зря. Проект Optiflame, как оказалось, идеально соответствовал всем требованиям: в составе разработчиков были ученые из Бельгии, Великобритании и Швеции, группа получила два иностранных патента и хорошие отзывы экспертов Шведского королевского института и участников иностранных рынков. «Только один из экспертов негативно оценил наши возможности: ученый отметил, что не проработаны вопросы присоединения ветрогенераторов к отечественным энергосетям, и он, кстати, был совершенно прав. Но российский рынок у нас не на первом месте в списке приоритетов, нам не нужны все эти бюрократические головные боли. Есть Европа и Юго-Восточная Азия, где люди заинтересованы в возобновляемой энергетике и сами готовы разобраться со всеми вопросами присоединения», – комментирует Владимир Канин.

Сейчас Optiflame в режиме «ручной сборки» создает образцы ветрогенераторов для заинтересованных покупателей из четырех стран. Но основное производство и опытную лабораторию компания планирует открывать в Петербурге.

Графика в облаках

Если Optiflame – это скорее темная лошадка, то другой сколковский резидент, проект Cloudmach, в прошлом году засветился в конкурсе ИТ-стартапов Web Ready, взяв второе место. Потом получил локальную известность как один из немногих стартапов, которые нашли хорошего инвестора. Впрочем, основатели фирмы не имеют мощного бэкграунда созданных и развитых ИТ-стартапов, для Андрея Казакова и Максима Ганутина Cloudmach – первое серьезное начинание. Собственно, российская компания Cloudmach в ее сегодняшнем виде, имеющая разработчиков из других стран (по большей части из США) и стороннюю финансовую поддержку (опять же американской компании), создана незадолго до конкурса на статус резидента «Сколково». «Три года назад родился сам подход, с тех пор шла его технологическая разработка. Американская соинвестирующая компания начинала заниматься данным направлением, но это была разработка базы для неких проектов. Активное же движение к конечному продукту, к законченной платформе, на базе которой разработчики могут создавать 3D-миры на сервере и транслировать в web-браузер, действительно началось почти одновременно с обретением статуса резидента „Сколково“», – рассказывает Казаков.

Сфера «облачных» вычислений сегодня признается горячей темой, хотя четкого определения, какие разработки относить к таковым, нет. Если понимать под «облачными» платформами решения, помогающие создавать виртуальные машины и, соответственно, управлять ими, то Cloudmach – это не «облачная» платформа. Если же брать более общее понимание «облачных» сервисов как решений, которые позволяют перенести на удаленный сервер основные задачи по преобразованию и трансляции решения (в данном случае – 3D-графики), чтобы клиент в своем web-браузере мог легко управлять им, то Cloudmach – «облачная» платформа.

Вообще, проекты, реализованные на базе технологического подхода, – это виртуальные неигровые миры, например виртуальная приемная университета. «Есть ряд подходов в вопросах создания 3D-миров. В каких-то моментах мы проигрываем, но у нас значительное преимущество по доступности. Наше решение работает на любом устройстве, у которого есть браузер», – объясняет Андрей Казаков. Есть платформа от Google, операционная среда от Apple (для смартфонов) и решение, которое отлично работает на платформе Apple, но плохо – на платформе Google. Пока эти крупнейшие производители развиваются без оглядки друг на друга (не только они – есть еще операционная среда Windows), у компании Cloudmach есть возможность сыграть на том, что решения, созданные на ее платформе, будут в одинаковом качестве доступны всем клиентам.

Законченная платформа, на базе которой сторонние разработчики смогут создавать 3D-миры без обращения к программистам компании, – главная задача на текущий год. «Именно поэтому компании так важно было попасть в „Сколково“. У нас масштабная задумка: мы не строим продукт, который можно продавать в коробках, а создаем платформу. Чтобы ее продвигать, помимо финансовой поддержки важно информационное плечо „Сколково“, возможность участия в мероприятиях, где светятся его резиденты, сам статус резидента», – признается Казаков.

В течение последних пяти лет в России делалось многое для создания работающей системы поддержки инноваций. Уже есть глобальные фонды, аккумулирующие десятки миллиардов рублей, региональные венчурные и так называемые посевные фонды для помощи стартапам. Предпринята попытка сформировать инфраструктуру для поддержки инновационных проектов – технопарки и бизнес-инкубаторы. «Сколково» в этой системе занимает особое положение – международная комиссия выбирает тех, кто инновационен по мировым меркам, кто теоретически в состоянии составить конкуренцию компаниям из Европы и США. Это, наверное, самый взвешенный принцип отбора для российских стартапов. И хотя это отнюдь не подразумевает обязательную успешность всех проектов, одобренных советом «Сколково», шансов на то, чтобы воплотиться во что-то значимое, у них, видимо, больше.     

Санкт-Петербург