Северо-Запад
На фоне угасающего оптимизма российского малого и среднего бизнеса энтузиазм управляющего директора Петродворцового часового завода «Ракета» уроженца Франции графа Жака фон Полье приятно удивляет и даже несколько обескураживает. Он решил возродить предприятие, которое в советские годы было одним из крупнейших часовых производств в мире, едва ли не из пепла. «Ракета», по его мнению, имеет все шансы со временем занять достойное место в сегменте часов класса «люкс» на одном уровне с Rolex и Patek Phillippe. Немало скептиков отговаривали фон Полье от этой затеи, но он уверен в перспективности проекта, хотя и признает, что идея выглядит несколько безумной. «Петродворцовый часовой завод – одно из старейших предприятий и единственный часовой завод в России», – начинает беседу Жак фон Полье, предлагая совершить экскурсию по производству. Заметно, что для него это не дело для галочки, которое позволит заинтересовать прессу. С искренним энтузиазмом и по-французски эмоционально он готов часами говорить о заводе.
Расчет перспективы
Предприятие выглядит, мягко говоря, куда более скромно, чем во времена своего расцвета, который пришелся на 80-е годы прошлого века, когда выпускалось до 5 млн часов в год. Для сравнения: такое количество механических часов в 2011-м произведено во всей Швейцарии. Теперь о былой мощи завода говорят только обширные площади занимаемой территории и череда зданий, увенчанных часовой башней. Основная часть помещений продана или сдана в аренду, в собственности завода остался только один корпус. Однако граф, начиная экскурсию, полон оптимизма: то, что сделано за последние три года, когда он принял решение взяться за проект, уже можно причислить к достижениям.
– С 2009 года мы работали с очень скромными бюджетами, восстанавливали производство на средства российских инвесторов, поддержавших нас на первом этапе. Когда я высказал идею взяться за возрождение завода, пришлось выслушать множество скептиков. Действительно, идея выглядит немного безумной: вложить деньги в почти разрушенное производство, которое требует больших инвестиций, и на их возврат, а тем более на прибыль можно рассчитывать только в перспективе. Да еще и такой сложный продукт, как часы. Есть гораздо более легкие способы заработать.
– И что вы им отвечали?
– Я убежден: у России должны быть свои бренды, которые были бы известны на мировом уровне. Сейчас это преимущественно военная техника: автомат Калашникова, самолеты «МиГ» и прочее. Это печально, ведь если вы хотите подарить иностранцу что-то не из числа рядовых сувениров, а действительно стоящее и сделанное в России, то возникают большие сложности. Таких вещей просто нет. А ведь страна во всем мире известна своей культурой. Все знают Пушкина, Чайковского, Достоевского, Гагарина. У других государств с большим культурным наследием, будь то Франция или Великобритания, есть известные исторические бренды, у России – только нефть и газ. Это неправильно. И у «Ракеты» есть все задатки стать люксовым российским брендом.
Фон Полье показывает часовой механизм, и взгляду непрофессионала сложно сразу заметить в этом небольшом устройстве размером с десятикопеечную монету вкрапления крошечных рубинов – технических камней, которые являются неотъемлемой частью часового механизма: на них крепятся несколько деталей, приводящих механизм в движение. Изготавливать такие рубины очень сложно, но так как предприятие еще до революции специализировалось сначала на ювелирных изделиях, а потом на работе с камнями, оно обладает всеми технологиями, необходимыми для производства таких рубинов. Историю завода граф знает назубок и не устает ее рассказывать.
– Заводу 290 лет, основал его Петр Великий. Начиналось все с гранильной фабрики, затем предприятие занималось ювелирной продукцией и работало с камнями. В том числе здесь выпускались камни для изделий Фаберже. Только в Эрмитаже не менее 600 экспонатов, произведенных на нашем заводе. Кремлевские «рубиновые» звезды также изготовлены у нас. После революции здесь стали производить технические камни, применяемые в космической и авиационной индустрии, в том числе для часового дела. Затем потихоньку стали выпускать часы.
– Возрожденный бренд «Ракета» будет делать ставку на уникальное историческое прошлое предприятия?
– Не только, хотя это, несомненно, тоже преимущество. Для успеха в часовой индустрии важно, чтобы марка имела историю, и «Ракета» в этом плане – один из ярких примеров настоящего исторического бренда. Но главное то, что мы создаем свой часовой механизм от начала до конца, а это очень редкая и сложная работа. В Швейцарии только Rolex, Patek Phillippe и Swatch Group производят часовой механизм полностью, все другие заказывают его у Swatch. Ряд фабрик изготавливают лишь отдельные детали механизма, а остальное покупают. В частности, в механизме часов самая сложная и важная деталь – спираль-баланс, благодаря которой он, собственно, и движется. От этой детали зависит, сколько длится одна секунда. Она, можно сказать, вершит время.
В Швейцарии такую спираль делает только Swatch, у которого остальные мануфактуры ее и приобретают. Но Swatch не так давно заявил о том, что намерен отказаться от продажи своих механизмов другим маркам, поэтому многие бренды ищут варианты, где будут покупать эти детали. И некоторые из них всерьез задумываются о том, чтобы приобретать их у нас.
То, что Петродворцовый завод изготавливает собственный механизм, это ведь и престиж страны. В настоящее время в России, кроме нас, часы вообще никто не производит. Есть часы под маркой «Слава», но делают их в Китае, а это уже не настоящее made in Russia: просто сувениры для туристов, но не серьезные часы. Для нас тоже было бы гораздо проще размещать заказы в Китае или даже у Swatch, и тогда мы, скорее всего, даже стали бы прибыльным предприятием. Но мы решили сохранить завод и дальше производить свои механизмы. Это сложный и затратный путь, но мы надеемся, что со временем покупатель оценит то, что часы действительно произведены в Петергофе.
Сейчас коллектив «Ракеты» работает над восстановлением музея, существовавшего при заводе в советское время. Когда на предприятие пришла новая команда, все экспонаты и архивные материалы музея были буквально складированы в подвальных помещениях.
– А ведь среди них есть указы Петра Великого и Екатерины Второй, документы времен Октябрьской революции, Великой Отечественной войны. Учитывая, что завод расположен рядом с парком Петергофа, который посещают не менее 1,5 млн туристов в год, мы рассчитываем на интерес и к нашему производству, и к музею. Мы готовы устраивать для желающих экскурсии, посетителям это может быть любопытно с точки зрения как истории предприятия, так и процесса изготовления часовых механизмов. Для нас же это хорошая возможность продвижения марки, – рассуждает фон Полье.
Патриотические деньги
Первые два помещения, с которых началась экскурсия по производству, слабо ассоциируются со словом «завод». Одно – совсем небольшое, на столах установлены приборы для резки металла вручную. Здесь печатают циферблаты. «Да, выглядит это как в средние века, – смеется Жак фон Полье. – Но у Rolex и Patek Phillippe процесс устроен так же. Это наилучший способ печатать циферблаты. Пока мощности предприятия не загружены полностью, поэтому ряд сотрудников выходят на работу не ежедневно. Но когда спрос вырастет, все подразделения смогут работать в полную силу». Сегодня завод выпускает 1 тыс. часов в месяц, но потенциальные мощности достигают 3 тыс.
Второй цех больше подходит под традиционное представление о производстве, хотя здесь установлены только два станка. Фон Полье отмечает, что эта часть производства – самая современная, а станки куплены в прошлом году у Swatch Group, где на них изготавливались механизмы для Breguet. «Для нашего завода это очень современное оборудование, на котором можно изготавливать почти любую деталь. Оно позволяет серьезно повысить качество изделий», – поясняет исполнительный директор завода Анатолий Черданцев. Поэтому если раньше неточность резки могла составлять плюс-минус четыре микрона, то теперь – один микрон. Чтобы произвести весь спектр деталей, которые можно сделать на этом оборудовании, потребуется 10-15 станков старого образца.
– Кто выступает основным инвестором?
– Мы сформировали инвестиционный «Петродворец-фонд», сейчас у него 15 вкладчиков. Привлекаем новых инвесторов по мере необходимости, – отвечает фон Полье. – На первом этапе, как я уже говорил, нас поддержали российские инвесторы, посчитавшие проект интересным. В этом году мы намерены найти серьезного инвестора – привлечь 5 млн евро, чтобы вложить их в производство, маркетинговую поддержку бренда, развитие дистрибуции. Это, пожалуй, главная цель года. Вполне возможно, что это будет стратегический инвестор.
Ведем переговоры со швейцарскими компаниями, которые после заявления Swatch Group не знают, где будут приобретать спирали или механизмы через два года. Таких фирм действительно много, у них высокие объемы продаж. Им интересно инвестировать в наш завод, в частности для того, чтобы получить технологии изготовления спиралей и через несколько лет производить в Швейцарии на базе наших знаний свои механизмы. Для них дешевле инвестировать в «Ракету», чем вкладываться в создание производства с нуля, которое не имеет ни технологий, ни опыта. Это первый вариант поиска инвестора.
Второй – привлечение патриотических, как я их называю, денег. Речь идет о предприятиях и частных инвесторах, которым хочется вложиться в неординарный проект, подкрепленный историческим прошлым. Это самый легкий путь, так как наша деятельность действительно вызывает большой интерес.
Но для нас он не настолько интересен, как стратегическое партнерство. Возможно, получится микс: часть средств привлечем от стратегического инвестора, остальные – из российских источников.
Сердце часов
Все любопытнее увидеть, как же выглядит спираль-баланс, ставшая камнем преткновения для швейцарской часовой индустрии. Процесс ее изготовления трудоемкий и состоит из нескольких этапов. «Это цех, о котором мечтают швейцарские бренды, – из него выходит полностью готовая спираль. Производится она из специального сплава – проволоки, которая обрабатывается очень долго и в итоге становится тоньше человеческого волоса», – рассказыват Анатолий Черданцев.
Сборку спирали-баланса вполне можно сравнить с тонкой ювелирной работой. Попадаем на участок, где создают сердце часов – узел баланса (составная часть спирали). Чтобы его изготовить, необходимо провести около 120 операций, состоит он из трех основных элементов: ось, обод баланса и двойной ролик. В ролике как раз находится эллипс – тот самый рубиновый камень, который является импульсом хода. На изготовление одного узла требуется не менее десяти часов, объясняет начальник участка деталей хода Евгений Леднев.
Кстати, обучение часовщиков – актуальная для «Ракеты» задача, в связи с этим при заводе была организована своя школа. «Когда я пришел на предприятие, большинство сотрудников составляли люди старшего поколения. Мы поняли, что если не будем готовить для себя молодые кадры, то на перспективах можно поставить крест, – поделился Жак фон Полье. – И последние два года серьезно работали над тем, чтобы снизить средний возраст работников. Если раньше он составлял около 60 лет, то сейчас – 45. Есть и молодые специалисты – 25-30 лет. В нашу школу хотят попасть многие, но принять всех пока невозможно, так как потребность в кадрах все-таки ограничена. Однако в перспективе мы могли бы обучать часовщиков и для других часовых мастерских, так как в России специалисты, умеющие ремонтировать швейцарские часы, в большом дефиците».
А вот уже полностью собранный механизм – гордость «Ракеты», прототип нового механизма с автоматическим подзаводом. В России он произведен впервые после распада СССР и теперь будет постепенно внедряться в новые коллекции. Кстати, на руке графа сразу трое часов. «Это максимальное количество, которое вы готовы надеть одновременно?» – «Нет, могу и восемь. Хотя было время, когда я часы вообще не носил и был к ним равнодушен».
Фаворит фон Полье, как и лидер продаж среди моделей «Ракеты», – часы «Петродворцовая классика», прообраз которых, кстати, носил Михаил Горбачев. На их циферблате вместо 12-часовой отметки значится ноль. Как-то Горбачева спросили, что представляет собой перестройка. Он ответил: «Мы все начинаем с нуля» и показал на свои часы. «У нас каждая модель имеет свои корни, новые часы готовим по чертежам исторических моделей, привнося в дизайн современные черты. За историю завода таких дизайн-прототипов накопилось около 4 тыс., так что пространство для новых коллекций огромное», – добавляет Черданцев.
– Кто разрабатывает дизайн?
– За дизайн, маркетинговую стратегию, дистрибуцию отвечает московский офис – это скорее даже креативная студия, – объясняет фон Полье. – А недавно нас решила поддержать Наталья Водянова, разработав дизайн новой женской модели. «Ракета» – традиционно мужской бренд, но существовал ряд моделей и для женщин. Мы постепенно расширяем женский ассортимент.
– В какой ценовой категории вы позиционируете «Ракету»?
– Мы рассчитываем, что статус нашего бренда будет меняться. Если проводить сравнение «Ракеты» с другими компаниями, то хотелось бы, чтобы это были часовые фабрики, которые также производят свои механизмы. Но мы понимаем, что пока «Ракета» все же не Breguet и не Patek Phillippe. Наши механические часы продаются в ценовой группе от 7 до 25 тыс. рублей, но постепенно их стоимость будет расти. И, в принципе, есть все возможности, чтобы вывести бренд в люксовый сегмент. Другого выхода нет. Если предприятие будет производить часы эконом-класса, его придется закрыть и приобретать механизмы в Китае или Швейцарии. Это будут добротные сувенирные часы, покупка деталей и механизмов за рубежом обойдется дешевле, чем собственное производство. Но мы потеряем завод. У каждого люксового бренда есть то, что он производит сам и лучше всех. У «Ракеты» это часовые механизмы.
– Вы настроены составить конкуренцию швейцарским гуру?
– Я уверен, что покупатель не должен выбирать – Rolex или «Ракета». Ценители таких аксессуаров могут позволить себе иметь несколько часов разных брендов. Однако прошли те времена, когда в России существовал культ западной культуры, а свои традиции игнорировались. Я не спорю с тем, что на Западе немало действительно великих брендов, но мне жаль, что Россия ежегодно тратит 70 млрд долларов на модные аксессуары и все эти деньги уходят на зарубежные рынки. Российские потребители индустрии модных аксессуаров одни из самых платежеспособных и благодарных – они любят бренды и охотно тратят на них деньги. Но для психологического баланса нужно, чтобы они имели возможность покупать аксессуары, произведенные на родине. Наверное, смешно, что это все француз говорит...
– Скорее удивительно.
– Да, я родился во Франции, но у меня русские корни, живу здесь уже 15 лет. Всегда интересовался российскими историческими брендами, и было жаль, что они постепенно исчезают. Когда увлекся историей русского часового дела, родилась идея реанимировать советский бренд и вывести его на международный уровень. «Ракетой» заинтересовался три года назад, завод тогда был в руинах, даже отопление отсутствовало. Но я увидел основу для создания великого бренда: уникальная история предприятия в совокупности с производством часовых механизмов. Это предпосылки для того, чтобы со временем превратить «Ракету» в русский Louis Vuitton, Hermes или Rolex. Сейчас такие заявления могут звучать немного смешно, но нужно время.
Граф предлагает обратить внимание на большое здание, расположенное напротив корпуса завода, – в советское время там размещался отдел сборки часов, где были заняты 600 человек.
– Часы «Ракета» тогда экспортировались во все социалистические страны, вплоть до Китая и Кубы. Сейчас мы, конечно, не производим 5 млн часов в год, это нереально, да и не нужно. Основная цель – сохранить традиции и постараться развить то небольшое производство, которое осталось. Наш завод пережил войну 1812 года, Октябрьскую революцию, Вторую мировую войну, перестройку. В Швейцарии, где катаклизмов было в разы меньше, предприятие с 300-летней историей – явление нередкое, но учитывая российскую историю, это уникальный случай. Теперь вы понимаете, что это очень сложно – полностью производить свои механические часы. Но это престижно.
– Как иностранный потребитель воспримет советский бренд?
– Не так давно мы принимали участие в швейцарской выставке Baselworld – знаковом для часовой индустрии событии, и наши часы там, можно сказать, стали сенсацией. Сейчас мы продаем свою продукцию в весьма престижных местах: в Москве – в ЦУМе, ГУМе, сети салонов «Подиум», в Петербурге – в часовых магазинах «Статус», «Люксор», в салоне Babochka. В Париже наши часы представлены в магазине Collette. Тот факт, что такие люксовые салоны работают с «Ракетой», свидетельствует о наличии потенциального спроса. Наша задача – развить бренд и поддержать достойный уровень качества.
– Можете спрогнозировать, когда предприятие станет безубыточным?
– Это зависит от амбиций. Будь они скромнее, бизнес мог бы выйти в ноль через два-три года. Но с учетом наших планов на это потребуется не менее пяти лет. Идея заключается в том, чтобы пойти по пути Hermes, который начал с изготовления седел в позапрошлом веке. Потом, когда необходимость в их массовом производстве исчезла, под этим брендом стали выпускать сумки из кожи, другие аксессуары класса «люкс». Но до сих пор Hermes делает лучшие в мире седла, и круг покупателей очень узок. Не исключено, что и мы станем производить другие аксессуары под своей маркой. Но визитной карточкой останется то, что «Ракета» – это завод, который полностью производит свои часовые механизмы. И, возможно, лет через десять он останется единственным, кто это делает.
Санкт-Петербург
