Собрался я как-то еще раз посмотреть любимый американский вестерн – «Железную хватку» братьев Коэн. В высшей степени педагогический, воспитательный фильм. С ясной, человечной моралью. «Почему все против меня?» – печалится бандит. А Коэны объясняют: потому что даже в своем бандитском мире ты перешагиваешь незыблемые и для этих жестоких людей правила морали.

И в этом мире означенные правила работают. Но ты их не замечаешь. Вот и получи по заслугам от девочки, отца которой убил, да и саму чуть было не зарезал. Великий кадр: девчонка Метью Росс вскидывает карабин: «Встань, Том Чейни!» Железная хватка – не у нее, не у техасского рейнджера Ля Биффа, не у судебного пристава Кокберна. Железная хватка – у неотменимых законов морали: детей убивать нельзя, друзей надо выручать, договоры – соблюдать.

Словом, собрался я еще раз посмотреть этот фильм, включил телевизор и не успел в режим видео переключить. Попал на историческую передачу про Украину. И удивился. Для начала мне сообщили, что украинский язык создан на подпольном заседании филологов-русофобов на территории Австро-Венгрии в городе Львове (Лемберге) в 1905 году. Позвольте, а Тарас Григорьевич Шевченко в первой половине XIX века на каком языке стихи писал? Да еще такие стихи, которые я, не владея украинским, запомнил на слух: «За шо не знаю, называю хатыну раем, тыхым раем. Це я там мучився, колысь. Мои там слезы пролылысь. Мои перши слезы…»

Дальше с экрана «полылось» такое, что удивление мое достигло апогея. Оказывается, первая русская революция была организована на японские деньги. Интересно.

Летом 1905 года великий русский историк Василий Ключевский, некогда безуспешно учивший цесаревича Николая Александровича русской же истории, был приглашен Николаем II на совещание в высших правительственных сферах о назревших реформах. Потрясенный тупостью и неоперативностью этих самых сфер, Ключевский тщательно застенографировал все, что там говорилось, и передал запись другому своему ученику, историку и политику Павлу Милюкову, для публикации в нелегальном журнале «Освобождение».

Встают два вопроса. Первый: в каком японском банке и в какой валюте Ключевский получил деньги за совершение этой идеологической диверсии? Второй: до какого состояния нужно было довести общество, чтобы гордость русской историографии, отнюдь не революционер и даже не либерал Василий Ключевский связался с нелегалами? Есть и третий вопрос, но он уж совсем риторический. В нем-то и сформулирован ответ.

Как же надо не уважать население нашей страны, чтобы предполагать, что всенародный бунт, после которого Россия получила парламент, Конституцию и аграрную реформу, был организован на иностранные деньги? Если уж говорить о деньгах первой русской революции, то начинать нужно с денег Охранного отделения, тайной политической полиции Российской Империи. Хотя бы для того, чтобы уяснить факт: деньги решают многое, но отнюдь не все.

Потом можно вспомнить великий афоризм одного отечественного политического деятеля: «Хотели как лучше, а вышло…» С чего началась первая русская революция? Правильно, с расстрела рабочей демонстрации в Петербурге 9 января. Кто организовал эту демонстрацию, шедшую к царю с петицией, где были изложены просьбы рабочих? Священник Георгий Гапон и его «Собрание фабрично-заводских рабочих».

А кто финансировал деятельность Гапона и его «Собрания…»? Охранное отделение и лично Сергей Зубатов – монархист и русский националист. Настоящий, идейный. В феврале 1917 года после отречения Николая II Зубатов застрелился. Хотел он всероссийского бунта, парламента, Конституции? Да ни в коей мере! Но в его пусть и жандармскую, но умную голову просто не могло прийти, что по шествию рабочих с хоругвями будут стрелять.

Он никак не мог предположить, что Николай II поступит так, как поступил. И вместо невиданной популярности в рабочей среде заработает ненависть. Всего-то ничего: выйти на балкон перед толпой рабочих, сказать, что берет их петицию, разберется с теми, кто их эксплуатирует, выжимая сверхприбыль. Демагогический жест, опробованный, обкатанный в странах Европы. Уже кузен Николая II германский император Вильгельм II, не обинуясь, во всеуслышанье говорит: «Я хочу быть королем бедных!»

Какие нужны иностранные деньги, чтобы устроить социальный катаклизм в стране, во главе которой стоит бессердечный дурак? Он сам все сделает. Потом удивится, за что же его так не любят. А траектория, на которой формируются мысли об организации бунтов и демонстраций на деньги, вычисляема. Не бином Ньютона. В бедной стране всегда найдется некоторое количество необеспеченных социально и политически безответственных граждан, которых за тысячу, а то и за полтысячи рублей можно погрузить в автобус и отвезти на митинг или избирательный участок. Но всенародного возмущения из этого материала не выдуешь. Под пули или даже полицейские дубинки они ни за рубли, ни за доллары с йенами не пойдут. Здоровье дороже.

По телевизору еще что-то говорили про коварные происки спецслужб, позорили великую и трагическую историю моего Отечества, превращали ее в низкопробный детектив, полицейский фарс, воспитывали ксенофобию. Я включил видео и стал смотреть американский боевик. Ведь что такое вестерн, как не осмысление мрачновато-кровавого прошлого, попытка выстроить хаос, поставить человека по центру? Может быть, и русский кинематограф вместе с ТВ скоро накроет не идеологический, но нравственный девятый вал фильмов и передач про Россию столетней давности.