Северо-Запад
Вроде бы отошедшая на второй план из-за сирийского вопроса экономическая повестка саммита Группы двадцати тем не менее обозначила направления развития не только мировой экономики, но и непосредственно России и Северо-Запада. «Эксперт Северо-Запад» попытался оценить перспективы, которые могут открыться перед регионами СЗФО в связи с решениями, принятыми странами Большой двадцатки.
Нужны триллионы
Среди ключевых вопросов, вынесенных на повестку G20, были высокая безработица, в особенности среди молодежи, медленный рост формирующихся рынков в ряде стран, высокий уровень государственного долга и недостаток частных инвестиций в целом. В тех решениях, что участники саммита предложили в качестве панацеи от всех этих бед, напрямую или лейтмотивом прозвучала необходимость инвестиций прежде всего в инфраструктурные проекты (транспорт, энергетика, система образования и наука).
Выступая на итоговой пресс-конференции, президент РФ Владимир Путин обозначил модернизацию инфраструктуры как один из приоритетов восстановления мировой экономики. «Принят санкт-петербургский план действий. Для каждой страны в нем установлены среднесрочные цели по снижению дефицита бюджета, а также проведению всеобъемлющих структурных реформ, – отметил глава государства. – Речь идет о назревших шагах по урегулированию рынка труда и налогообложения, развитию человеческого капитала, модернизации инфраструктуры, регулированию товарных рынков».
По мнению главы Российского фонда прямых инвестиций Кирилла Дмитриева, глобальная экономика сегодня несет серьезные потери из-за недофинансирования инфраструктурных проектов. По его подсчетам, потребность инвестиций в инфраструктуру в мире до 2030 года составляет 60 трлн долларов, притом что около 1 трлн долларов ежегодно вкладывается неэффективно. На фоне замедления экономического роста страны все меньше и меньше вкладывают средства друг в друга – если еще 5 лет назад трансграничные инвестиции достигали 12 трлн долларов, то в настоящее время – 5 трлн. Хотя этот пятилетний период можно назвать «до и после» кризиса 2008 года – страны концентрировали экономическое внимание на своих проблемах и перекраивали бюджеты в пользу внутренних проблем. Между тем, восстановление идет медленными темпами, и государственных денег внутри стран на все «проекты роста» явно не хватает. Недостаток бюджетного пространства у самих государств, сокращение доли заемных средств в банковском секторе сегодня ограничивают доступность долгового финансирования. Как результат можно наблюдать переоценку финансовых инструментов и поиск возможностей привлечения частного капитала.
На фоне этого общемирового тренда Россию ждет корректировка федерального бюджета, о чем на саммите Группы двадцати заявил министр финансов РФ Антон Силуанов. По его словам, в 2014-2015 годах расходы министерств могут сократиться на 5%, что позволит направить сэкономленную часть на приоритетные направления, которые в ближайшее время правительство также пообещало определить. Секвестрование не коснется лишь обязательных расходов – стипендий и пенсий. Пока непонятно, от чего будет рассчитываться этот процент, но если считать от всего объема расходов министерств, экономия может составить около 575 млрд рублей. Хотя суммы могут значительно варьироваться в конкретных ведомствах. Для Минфина, например – около 220 млрд, Минздрава – около 14 млрд, Минпроторга – более 8 млрд и т. д. В масштабах страны это не такие уж значительные суммы, поэтому можно предположить, что из приоритетных направлений, федеральные чиновники выберут самые актуальные. Очевидно, это будут проекты федерального значения, и если регионы намерены бороться за эти или любые другие федеральные деньги, кооперация между ними станет намного эффективнее.
Примеры Большой двадцатки
Санкт-Петербургский план действий, принятый участниками Группы двадцати, предполагает, что значительную роль в дальнейшем сбалансированном росте сыграют бизнес и частные инвестиции, в том числе именно в инфраструктуру.
России в этом направлении есть на кого ориентироваться из стран Большой двадцатки. Так, например, Бразилия уже в сентябре этого года проведет аукционы по частно-государственным проектам дорожного строительства с планируемым объемом инвестиций 52,2 млрд реалов (25 млрд долларов).
В среднесрочной перспективе, в ближайшие пять лет, посредством налоговых стимулов и инновационных финансовых инициатив страна также обеспечит поддержку программы инвестирования в транспортную инфраструктуру общей стоимостью 153 млрд реалов (71 млрд долларов).
Индия продолжит реализацию широкой инфраструктурной программы, включая проект «Промышленного коридора Дели – Мумбаи», соединяющего государственную столицу с коммерческой столицей высокоскоростной железной и автомобильной дорогой. Предполагаемый объем инвестиций – 100 млрд долларов. Кроме того, страна планирует строительство двух новых крупных портов и расширение существующих портовых мощностей с использованием механизмов ГЧП.
Индонезия в этом году выделяет 18 млрд долларов на капитальные расходы, включая инвестиции в инфраструктуру, для улучшения транспортной системы сообщений на национальном и региональном уровне.
Инвестиции в инфраструктуру, заявленные на саммите, не ограничиваются транспортной сферой. Китай, например, планирует повысить долю расходов на научные исследования и разработки до 2,2% ВВП к 2015 году, а это около 240 млрд долларов (ВВП в 2012 году – более 12 трлн долларов). Бразилия вкладывает средства в развитие инфраструктуры системы образования, в 2013 году инвестируя в образовательные программы более 3,3 млрд долларов. Кроме того, страна планирует к 2018 году основать четыре новых государственных университета и к концу 2014-го – 208 новых технических и профессиональных учебных заведений. Строительство двух новых государственных университетов с 2013 года начинает и Южная Африка.
Из крупных инфраструктурных проектов, в которые планирует вложиться российская сторона в пределах своих границ – высокоскоростная магистраль Москва – Казань, Центральная кольцевая автодорога и Транссибирская железная дорога. Владимир Путин заявил о намерении направить на указанные проекты около 450 млрд рублей из Фонда национального благосостояния. Но с этими приоритетами федеральные власти определились еще в июне, поэтому пока непонятно, будут ли на них перенаправлены секвестрируемые Минфином 5% или планируется отобрать какие-то другие проекты.
Как заявил Кирилл Дмитриев, в ближайшее время Россия запустит целый ряд масштабных инфраструктурных проектов с привлечением многих мировых инвесторов. «Они будут осуществляться во взаимодействии частных инвесторов и государства, поскольку некоторые инфраструктурные проекты без поддержки государства оказываются убыточными и в них не удастся привлечь частных инвесторов», – прокомментировал глава РФПИ. В частности, он отметил, что фонд готов финансировать строительство части скоростной автомагистрали Москва – Санкт-Петербург и ЦКАД, а также рассматривает сотрудничество с РЖД. Из перспективных направлений инвестиций он отметил порты, платные дороги, железные дороги и логистику.
Финансовое обоснование
Финансовым донором крупных инфраструктурных проектов может стать и вновь созданный Банк развития БРИКС по аналогии, например, с Международным или Европейским банком реконструкции и развития. С одной стороны, он должен открыть возможности для потенциальных инвесторов, а с другой – обезопасить себя от волатильности финансовой системы, в современных реалиях зависящей от нескольких эмиссионных центров и резервных валют. Банк развития БРИКС должен стать некой альтернативой Международному банку развития, политику которого в значительной мере определяют США.
В состав учредителей нового банка вошла вся «пятерка» БРИКС: Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР.
Уставный капитал банка составляет 50 млрд долларов, валютный резерв – 100 млрд долларов. 41 млрд из них внесет Китай, 5 млрд – ЮАР, все остальные участники, в том числе Россия – по 18 млрд. Эти 100 млрд и станут ориентиром для потенциальных партнеров и показателем финансового потенциала для частных инвесторов. Резерв важен и в случае, если к банку присоединятся другие участники. При дальнейшем развитии механизмов ГЧП банк должен будет оказать поддержку в первую очередь бизнес-сообществу. За счет банка БРИКС финансовая поддержка может быть направлена как раз на крупные инфраструктурные проекты.
В этом плане перед Россией и Северо-Западным федеральном округом открываются почти безграничные перспективы, поскольку это трансграничные коридоры, связывающие растущие экономики стран БРИКС с Европой. Пока проекты, способные в глобальном масштабе изменить транспортно-транзитную картину мира, если и появлялись, то, как правило, начинали буксовать и откладывались в долгий ящик. Такова, например, судьба «Белкомура» – железнодорожного коридора, призванного связать Белое море, Коми и Урал и «обрасти» рядом промышленных проектов. Проект с выходом на Транссиб и Китай мог бы растянуться и за пределы Северо-Запада, захватив выходы на североевропейские страны. К нему активно проявляли интерес иностранные инвесторы, в том числе из Китая и Германии, но за свою долгую историю «Белкомур» хоть и был постоянно на слуху, но так и остался нереализованным – то ли из-за нехватки политической воли, то ли из-за масштабов требуемых инвестиций.
Россию, в частности СЗФО как элемент трансграничного пути на рынки сбыта рассматривают Финляндия, Швеция и Норвегия, прежде всего заинтересованные в развитии всего северо-западного макрорегиона как мощного транспортно-логистического узла. Проекты формирования таких транспортных артерий от зарубежных партнеров появляются регулярно. Правительство Финляндии предложило разработать в рамках национальной программы развития транспорта совместный проект «Коридор роста» с участием Финляндии, России, Швеции и Норвегии. Наверняка страны БРИКС заинтересованы если не конкретно в этом проекте, то в развитии хаба Европа – Россия – Азия.
Такие финансовые институты, как Банк развития БРИКС как раз и позволят решить вопрос привлечения инвестиций к подобным проектам. Однако регионам придется собрать свою политическую волю в кулак и мыслить в контексте образования макрорегионов, новых экономических пространств. Понятно, это вопросы национального масштаба, но задача именно региональных властей – определить возможные точки роста в глобальной перспективе и выступить с конкретными инициативами. И в данном случае, чем четче будет позиция регионов в рамках предложенных проектов и чем продуманнее варианты кооперации между ними, тем больше шансов появится на политическую и финансовую поддержку. СЗФО как формирующийся транспортно-логистический регион мирового значения мог бы, например, выработать в свете этих тенденций некую единую концепцию развития. Но с приоритетами регионам и федеральным властям, пожалуй, стоит поторопиться, если они хотят одобрить на уровне структур, подобных банку БРИКС, свои проекты, иначе их опередят Индия, Бразилия или ЮАР, не говоря уже о Китае.
