Россия не собирается на следующий день после признания независимости Косово признавать независимость Абхазии и Южной Осетии», — заявил вице-премьер Сергей Иванов на Мюнхенской конференции по безопасности. Ровно год назад Владимир Путин выступил в Мюнхене с жесткой критикой складывающегося мирового порядка и роли в нем США, после чего на Западе заговорили о начале новой «холодной войны» и «агрессивной тональности» России. На этот раз интонация была примирительной, хотя по сути позиция России и по Косово, и по другим вопросам, затрагивающим наши интересы, осталась прежней — жесткой и самостоятельной.
Но дело именно в тональности и в пропорциях, которые в дипломатии имеют не меньшее значение, чем буквальный смысл официальных заявлений. Иванов сделал акцент на том, что России не нужна конфронтация с Западом и что она будет избегать втягивания в горячие конфликты, прежде всего у своих границ, например с Грузией.
А накануне Мюнхенской конференции Владимир Путин выступил перед Госсоветом со своей последней большой речью на посту лидера страны. И смысл ее был тот же. Президент заявил: «Важно сохранить твердость оценок и выдержку, не дать втянуть себя в затратную конфронтацию, в том числе в … истощающую нашу экономику новую гонку вооружений, пагубную для внутреннего развития России». И еще несколько раз повторил: «Мы не намерены что-либо у кого-либо отнимать», «нам нужна мирная, позитивная повестка международных отношений».
Кандидат в президенты Дмитрий Медведев тоже еще ни разу не выступил с жестким внешнеполитическим заявлением, а либеральное крыло власти во главе с Алексеем Кудриным и Анатолием Чубайсом просто-таки обрушилось с критикой на «конфронтационную внешнюю политику России».
В чем же причина такого смягчения риторики в отношениях с США и Западной Европой?
Первая версия довольно проста. При всей видимой стабильности у нас наступает пора смены власти. В такие моменты внутреннее напряжение всегда нарастает, элита менее консолидирована, чем обычно, различные ее группы борются за будущее влияние и государство в целом несколько ослабевает. В этой ситуации нам совсем не ко времени ни «газовая война» с Украиной, ни напряжения на границах Грузии и непризнанных республик, ни очередное «дело Литвиненко». Отсюда, возможно, и умиротворяющий тон заявлений, адресованных прежде всего США.
Но есть и другое — на наш взгляд, более глубокое — объяснение. Следующий президентский срок будет посвящен прежде всего внутренней политике: модернизации экономики и социальной сферы. Чтобы не упустить шанс стать современной развитой страной, России в отношениях с внешним миром нужна передышка. И то, что кандидатом в президенты от партии власти стал именно Дмитрий Медведев, имеющий опыт решения проблем в социальной сфере, а не Сергей Иванов, занимавшийся армией и ВПК, вероятно, тоже подтверждает вывод: как минимум на ближайшие 4 года внутренние вопросы должны стать для власти главными. А задача внешней политики — гарантировать защиту экономических интересов России и отсутствие войн у наших границ.
Мы уже давно лишены иллюзий 90-х об идиллическом «конце истории» с ее войнами, конфликтами и конкуренцией стран. Она продолжается. И для того, чтобы выжить, нужны конкурентные преимущества. Пока же, как признал президент, экономика у нас по-прежнему сырьевая. Кроме того, суды, госуправление, социальная сфера, армия и многое другое и вовсе неконкурентоспособны, «несмотря на отдельные успехи последних лет». (Тут президент сделал фирменную паузу и повторил — не по бумажке: «Отдельные успехи».)
«Да, этот путь сложнее, — констатирует он и тут же драматизирует: — Но в действительности выбора у нас никакого нет. Какой может быть выбор между шансом на достижение лидерских позиций в экономике и социальном развитии, в обеспечении безопасности страны — и утратой позиций в экономике, в сфере безопасности, а в конечном итоге и потерей суверенитета?» Ключевой же смысл выступления Путина на Госсовете в том, что предстоит сделать гораздо более сложные вещи, чем те, что были сделаны за «его» 8 лет, и что стабильность у нас еще временная, слабенькая, переходящая в застой, за которым всегда следует «стабилизец».
