Диму Шагина я все равно люблю, — говорит Шинкарев. — Ведь любят не за что-то, не за реальные заслуги, а просто так. Он — большой трогательный Винни-Пух. Забрался в дом, съел весь мед, ни с кем не делясь, а потом не смог выбраться наружу: застрял в дверях. Так ведь всегда было. Раньше, когда мы на вино скинуться предлагали, Дима отвечал: «А семью мою ты, горлопан, кормить будешь?» И ни копейки никогда не давал! Теперь все то же самое, но на более продвинутом уровне.

С начала 90-х митьки бросили пить. В большом юбилейном интервью «РР» Дмитрий Шагин рассказывал: «Книги Владимира Шинкарева “Максим и Федор” и “Митьки”, ставшие в свое время нашим манифес­том, — это самый настоящий гимн пьянству… “На красный террор мы ответили белой горячкой” — была такая шутка… А наше выпивание, поскольку оно было героическим, оказалось несовместимо с жизнью. Встал выбор: либо жить, либо пить. И поскольку пить бросили, появилось что делить, кроме денег на портвейн».

Сегодня Дмитрий Шагин — один из самых востребованных художников Северной столицы. Как заявила губернатор Петербурга Валентина Матвиенко, Шагин — это бренд. Но тут же возник спор, уместны ли бренды в культуре, не опустившейся до уровня китча.

— Дмитрий Шагин повел митьков в направлении безнадежного упрощения, переходящего в китч, — рассуждает Владимир Шинкарев. — Ни я, ни Александр Флоренский не хотели навредить друзьям, которых знаем много лет. Мы не стали устраивать скандалы и делить имущество — просто отошли в сторону. К сожалению, теперь, через три месяца после моего выхода из объединения, скандал все же разразился. Сейчас из всего митьковского Политбюро остался только Дмитрий Шагин. Последняя выставка, в которой я принимал участие, открылась в декабре прошлого года. Я охотно забрал бы свои работы и оттуда, но сделать этого физически не могу: сейчас эта экспозиция гастролирует по музеям Финляндии.

У Владимира Шинкарева масса планов: в мае открывается его персональная выставка в Петербурге, затем он собирается показать свои работы в Швейцарии, а к осени рассчитывает дописать новую книгу под названием «Конец митьков».

Четверть века назад Владимир Шинкарев собственными руками настучал четыре экземпляра книги, ставшей бессмертной благодаря самиздату. Митьки превратились в культовые персонажи целого поколения советских людей — очень уж востребованным был тогда образ спившегося интеллигента, исповедующего «смесь буддизма с алкоголизмом» и ушедшего от тотального контроля власти в кочегарку.

Но времена изменились. Книга с тем же самым названием, вышедшая к 25-летию группы художников, стоит несколько сот рублей. На рынке произведений искусства работы митьков продаются как художественный символ Петербурга, а кружки с лубочными изоб­ражениями пьяных матросов — нынче туристический ширпотреб. Митьки, вернее, Дмитрий Шагин в единственном числе, — теперь обязательный участник всех пафосных мероприятий — от Дня города до новогодних елок. Митьки 80-х были вне политики, а к влас­ти относились с ироничной брезгливостью. Теперь все тот же Дмитрий Шагин регулярно на людях обнимается с Валентиной Матвиенко, а в феврале и вовсе вошел в избирательный штаб своего тезки Медведева и в день президентских выборов раздавал подарки на избирательном участке в Горном институте — том самом, с которым связаны имена Путина и той же Матвиенко.

В XXI веке миф о митьках и в самом деле зажил новой жизнью. Обыватели, к примеру, убеждены в том, что название популярному движению дал именно Дмитрий Шагин. Во всяком случае, сам он часто рассказывает, что именно так, уменьшительно-ласкательно, называл его отец, знаменитый художник Владимир Шагин.

— Я про это впервые услышал уже в новом тысячелетии, — говорит Владимир Шинкарев. — А тогда, в 80-е, я придумывал стихию митьковства, которую смешнее всего было выражать через описание конкретных персонажей. Беззаботное раздолбайство, свойственное многим пьяным компаниям того времени, я представил сознательной героической стратегией. Так уж получилось, что в тот год моим любимым собутыльником был Дмит­рий Шагин. А если бы я сел за книгу через год — не было бы никаких митьков. Вместо них появились бы фильки, потому что на роль выразителя этой стихии в конкретной личности больше подошел бы Анд­рей Филиппов по кличке Фил. В оригинале движение, кстати, называлось ми?тьки — с ударением на первом слоге. То, что тянуть лучше последнее «и», мы поняли позже.

По словам Владимира Шинкарева, он запросто мог бы запатентовать бренд «митьки», но делать этого не собирается, несмотря на советы знакомых.

— Не надо доказывать окружающим, что ты был прав, — рассуждает Владимир Шинкарев. — Надо быть правым. Снова и снова. Митя приватизировал митьков и использует по своему усмотрению? Ладно, я займусь чем-нибудь другим. Без Мити.

На презентацию юбилейной книги Владимир Шинкарев не пошел, ограничившись ее обсуждением в «митьковской ставке» — квартире-мастер­ской, подаренной художникам нынешним питерским губернатором. Отряд, возглавляемый Дмитрием Шагиным, не заметил потери бойца.

— Лично мне о своем уходе Владимир не сказал ни слова, — уверяет Дмитрий Шагин. — Мы дружим с 1983 года, и говорить о нем я могу лишь как о замечательном человеке и отличном художнике. Да и можно ли вообще выйти из митьков? Ведь это братство художников, а братом для всех нас Владимир Шинкарев не перестанет быть никогда. Уверен, что мы снова встретимся за одним столом и сумеем обо всем спокойно поговорить.

Но Шинкарев возвращаться к митькам не собирается, хотя и говорит об этом с сожалением.

Сейчас под брендом «митьки» торгуют лубочными картинками и не представляющей никакой художественной ценности керамикой

— Нет ничего лучше совместной увлеченной работы, а заводить новых друзей в нашем возрасте уже довольно сложно, — рассуждает он. — Все художники-митьки — замечательные люди, да и с Митей я бы не рвал отношения. Увы, он больше не отвечает на мои звонки. Скандальный размах, который средства массовой информации придали моему выходу из группы, Митю, конечно, обидел. Но три месяца назад, когда я сказал ему, что ухожу, он был спокоен и даже доволен…

И все же, несмотря на уход Владимира Шинкарева, говорить о гибели митьков как «типично питерских художников» нельзя. Планы Дмитрия Шагина и его товарищей поражают своим размахом. Город ждет от них новых акций и уже приготовил центральное место в программе карнавала, посвященного 305-му дню рождения Петербурга. Хотя это, наверное, будет выглядеть довольно странно. Ну, скажем, как если представить Чебурашку без Эдуарда Успенского или мушкетеров без Александра Дюма.

Фото: Сергей Андреев; ИТАР-ТАСС