Здесь нет чашек! — немолодая крашеная блондинка выпячивает перед зеркалом грудь в бюстгальтере леопардовой расцветки.
— У эротического белья чашек не бывает, — сообщаю я.
— Но он совсем не держит грудь! Принесите-ка мне во-о-он ту комбинацию такой же расцветки.
Я плетусь из примерочной к стеллажам с бельем. Это уже сто десятое пожелание моей клиентки. За полчаса мы переворошили кучу ажурных черных комбинезонов со вставками из красных розочек и бантиков, комбинаций, бюстгальтеров и поясов для чулок.
После долгого верчения перед зеркалом комбинация отметается. Клиентка останавливает свой выбор на двух комплектах — коротких юбочках и бюстгальтерах. Один той же леопардовой расцветки, другой черный в белый горошек.
— Какой из них? — спрашивает она.
— Черный в горошек, — советую я. — Если вы выйдете в нем к гостю, он решит, что вы лишь намекаете… А если в прозрачном леопардовом, это уже будет откровенным призывом…
— Я возьму леопардовый…
Над входной дверью брякает колокольчик — блондинка уходит. Пока других покупателей нет, я изучаю товар магазина для взрослых «Он и Она», в который устроилась на неделю продавцом-консультантом. На стеклянных полках за кассовым аппаратом — ядовито-яркие рельефные вибраторы, напоминающие жирных гусениц. Левее — вагины из кибер-кожи. Резиновые куклы сдуты, из коробок выглядывают только их лица, повторяющие черты известных порно-звезд.
Следующий стеллаж отведен под анальные стимуляторы — пробки, вибраторы, цепочки… Полки у стены напротив заняты исключительно продукцией для женщин — фаллоимитаторами всех цветов и размеров, стимуляторами в виде насекомых и «компьютерами»-вибраторами с выносными пультами, не пытаясь запомнить, в какую сторону и с какой скоростью вращаются их головки, сосредотачиваю внимание на материале, размере и стране-производителе.
Снова брякает колокольчик. Входит мужчина в бесформенной коричневой куртке. Мы с кассиром, двадцатидвухлетней Мариной, делаем лица служащих похоронного бюро. Улыбаться нельзя — клиент решит, что над ним смеются, застесняется и убежит. Мужчина быстрым шагом подходит к полкам с любрикантами, берет тот, что на силиконовой основе, быстро расплачивается и, ни слова не говоря, уходит. В дверях он сталкивается с молодым человеком в оранжевой куртке, синей кепке и с ранцем за спиной. Тот бросается к полкам с эрекционными кольцами, недолго их рассматривает, постоянно поправляя на переносице очки, выбирает самое дешевое, бросает кассиру деньги и… отправляется в отдел садо-мазо, где надолго застывает перед кожаными плетками, наручниками и клетками. Потом он порывисто удаляется, бросив на нас гордый и одновременно обиженный взгляд.
— У нас с клиентами особо не поговоришь, — предупреждает Марина. — Чаще всего они точно знают, зачем пришли, что и как работает… Наверное, ознакомились с инструкцией в интернете. Мы им вопросами не докучаем, чтобы лишний раз не смущать.
С каждым месяцем покупателей в магазине становится больше. Продавцы даже ведут статистику количества посетителей. К примеру, два дня назад магазин посетили семнадцать человек, позавчера — двадцать четыре, вчера, правда, их было рекордно мало — всего шесть. Но это объяснимо: шел дождь. За год работы Марина заметила, что самый большой наплыв покупателей бывает по выходным и в солнечную погоду.
Ночь
Пока ни одного покупателя. Это нормально — с полуночи до восьми утра в магазин заходит не больше четырех-пяти человек.
— Подожди, скоро подвалят проститутки, — говорит охранник магазина Алексей. Двадцать пять лет Алексей проработал в уголовном розыске, вот почему на проституток у него особый нюх.
— Тут у нас рядом кафе «Узбечка», — говорит он. — Там их снимают, а они притаскивают клиентов сюда и начинают клянчить. Клиенты подвыпившие, вот и ведутся… Трезвые мужики по первому разу сюда стесняются заходить, а после стакана — легко.
Служба в секс-шопе Алексея нисколько не тяготит, хотя бывшие коллеги «похихикивают». «Работа есть работа, — говорит он. — Что в морге, что здесь». Замечаю, что уже второй раз за день возникает ассоциация с ритуальными службами. И я даже понимаю почему: здесь представлены отдельные части тела…
— У всех, кто сюда приходит, вот здесь немножко не хватает, — Алексей стучит указательным пальцем по макушке.
— Да, ладно вам, — зеваю я. — Может, человек — одинокий пенсионер…
— Ну! Так столько одиноких женщин вокруг! Найди себе такую же пенсионерку и… — Сергей машет рукой, словно говоря: и без слов понятно, что с ней делать.
— А может, он болен! — втягиваюсь я в спор. — Может, у него… не получается.
— Так пусть к врачу пойдет! — парирует Алексей.
Выпятив грудь и расправив плечи, он проходится по магазину. Останавливается напротив полки с фаллоимитаторами-реалистиками — слепками с половых органов порнозвезд.
— А это вы считаете нормальным?! — Алексей тычет пальцем в черный реалистик, на коробке которого изображена порнозвезда африканского происхождения. Я сразу не успеваю сообразить, что он имеет в виду: фаллоимитаторы как таковые или цвет конкретно этого.
— Если ты женщина, то найди себе хорошего мужчину! — продолжает Алексей. — Что у нас — хороших мужиков нету?
— По статистике женщин больше, чем мужчин, — замечаю я.
На это Алексею нечего возразить, и он ненадолго умолкает, а потом говорит:
— Я знаю только одно: если двое любят друг друга, им никакие игрушки не нужны. Там, где любовь, однообразия не бывает.
Два часа ночи. Мы с Мариной рассуждаем на тему «Есть ли в России культура потребления продуктов секс-индустрии».
— У 50% покупателей на пальцах обручальные кольца, — говорит она. — Это миф, что секс-игрушками пользуются только одинокие и извращенцы. Уверена, культура есть.
— Культура?! — Алексей живо цепляется за последнее слово. — Это сейчас-то?! Едешь в метро, сидят двое, целуются — уже друг дружку облизали с ног до головы. Иной раз хочется свою руку им сунуть: на, мол, мою тоже полижи…
Мы хохочем, а Алексей, довольный произведенным эффектом, распаляется еще больше.
— Или идет мужик летом — трусы в горошек вот до сих пор, — Алексей показывает на себе, причем значительно выше колена. — Ноги белые, волосатые… Тьфу. Это, что ли, ваша культура? Или девушка… Ну нету фигуры, вся как рулет свиной, обтянутый веревочкой… И туда же…
— Злой вы, — говорю ему я. — И менталитет у вас советский…
Возразить Алексей не успевает. Бряцает колокольчик, входит крупный мужчина лет пятидесяти, и мы умолкаем. Он явно из «Узбечки» и явно нетрезв.
— Можно вас, — он подзывает меня пальцем. — Мне нужен журнал. Какие у вас хорошие?
Я теряюсь: порножурналы я изучить не успела. Беру первый попавшийся: «Вот этот самый лучший».
— Такой я уже вчера брал. Для друга.
Меня уже предупредили, что примерно 30% покупателей, чтобы не смущаться, говорят, будто берут товар в подарок для друга или подруги. Но при этом столь тщательно выбирают и интересуются такими мельчайшими подробностями, что становится ясно: берут для себя.
— И что, друг так быстро успел прочесть?
— Выбор у вас маленький, — мужчина игнорирует мой вопрос и перемещается в сторону резиновых женщин. Я за ним.
— Что у них есть? — спрашивает он, указывая на кукол.
— Как что? — мой голос звучит уверенно, вот только я не знаю, что у них есть, и ругаю себя за то, что не поинтересовалась.
— Обратите внимание на ее красивую прическу, — тоном гида говорю я. Мужчина обращает внимание на меня, силясь понять: издеваюсь или нет. Смотрит долго, а в конце изрекает:
— А живое все-таки лучше.
Позже я выясню, что у кукол есть буквально все: вагина, грудь и анальное отверстие из кибер-кожи, а еще… сосущее устройство во рту для имитации орального секса.
День
Ближе к пяти часам заваливаются четверо ребят лет восемнадцати.
— Ты лучше на этот хрен посмотри… Нет, лучше ты — на этот…
Взрыв хохота вызывает огромная, диаметром сантиметров, наверное, пятнадцать анальная пробка черного цвета.
— А это для кого? Точно для слона!
Ха-ха-ха.
Я уже знаю: они не возьмут ничего, кроме упаковки презервативов, зато обсмеют всю продукцию. Молодежь часто приходит сюда как на экскурсию в музей секса.
А что здесь делает пенсионер семидесяти лет? Наверняка ошибся дверью — напротив магазин спецодежды… Но нет, трясущейся походкой он направляется в отдел садо-мазо. Трогает кожаные плетки, ремни, наручники… Выходит к кассе, неся кожаный шлем. Кассир Маша — высокая худощавая блондинка — пробивает покупку с каменным лицом. Хотелось бы знать, сколько среди пенсионеров скрытых садистов, или этот — просто исключение? Покупатели семидесяти лет здесь частое явление, но покупают они, как правило, не кожаные шлемы, а вакуумные помпы для повышения эрекции, смущенно рассказывая при этом, что такую врач прописал.
Неприметный молодой человек подносит к кассе стринги.
— Можно я их померяю? — спрашивает он.
— Извините, но белье мерить нельзя, — вежливо, но твердо говорит Маша.
— А можно я заплачу, померю, а вы посмотрите? У вас же есть примерочные…
— В них мерят только верхнюю часть белья…
— Но как я узнаю, достаточно ли они меня облегают?!
— Стринги на регулируемых ремешках, — успокаиваю его я. — Будут облегать все что угодно.
Он уходит, ничего не купив.
— Такие сюда нечасто заходят, — говорит Маша. — В основном наши клиенты — приличные люди. Чаще хорошо одетые мужчины от тридцати до шестидесяти лет. Женщин меньше: грубо говоря, 80% мужчин против 20% женщин.
И все же, несмотря на то что женщин в разы меньше, самый продаваемый товар — это вибраторы. Их покупают мужчины для своих жен и подруг.
Ночь
Посетители — молодая пара. Он высокий и широкий, она — маленькая и узенькая.
— Теперь твоя очередь смотреть, как я выбираю себе игрушку, — игриво говорит она. Он разворачивается и идет к полкам с бельем.
— Можно вас, — подзывает меня девушка. — Достаньте мне вот этот стимулятор.
— Вот этот?! — я делаю большие глаза.
Зрительно я пытаюсь примерить длиннющий пластмассовый анальный стимулятор к задней части тела девушки, и мне кажется, что стимулятор все же значительно длиннее.
— И вы знаете, как им пользоваться? — спрашиваю я в надежде на то, что вдруг она думает, будто он предназначен для иной части тела.
— Да-да, я знаю… Это анальный стимулятор.
Со скорбным видом извлекаю игрушку стоимостью в три тысячи рублей из стеклянного шкафчика: хотите калечиться? На здоровье!
Час ночи. Маша перебирает ценники, а я разглядываю потолок. Дзинь. Пара со стимулятором возвращается. Он кладет стимулятор на прилавок. В общем-то, я знала, что так оно и будет: они должны были вернуться — покупка-то не по размеру.
— Не нраится! — рявкает он.
— А что вы с ним делали? — спрашивает Маша.
— Не включается…
Маша проверяет батарейки.
— Тут только две, а должно быть четыре, — говорит она и вставляет недостающие. Она вытягивает в руке жужжащий стимулятор, и он плавно и медленно вибрирует в десяти сантиметрах от наших носов. Он напоминает танцующую кобру, и какое-то время мы все просто молча смотрим на него.
— Нраится, — мужчина вырывает стимулятор из Машиной руки. Пара уходит. Ну, «нраится» и «нраится»…
День
Сегодня я продала вагину. Он стеснялся, краснел, говорил, что жена уехала в отпуск, остался один, вот и заскучал… Да я верю, верю…
Сегодня дежурит Марина. Посетителей нет, и мы читаем. Снова звенит колокольчик, и я замираю на стуле — в магазин входит Аполлон. Белокурые светлые волосы, огромные голубые глаза, дорогой костюм облегает высокую стройную фигуру. Он быстро обходит магазин по периметру.
— Что читаем? — обращается ко мне Аполлон.
— «Русский репортер»…
— А… Ну, дайте мне анальную пробку. Вон ту, розовую.
Пробку?! Анальную?! Но… зачем Аполлону пробка?
Делать нечего — плетусь к стеллажам с пробками. Вынимаю розовую.
— А этот набалдашник для чего? — спрашивает он, показывая на диск у основания пробки.
— Наш кишечник подобен бермудскому треугольнику, — со знанием дела говорю я. — Короче, может засосать.
Аполлон делает испуганные глаза, расплачивается и уходит. Я смотрю ему вслед, и мне кажется, что у него из зада торчит пробка… Розовая.
— Кстати, для себя мужчины чаще всего и берут анальные пробки, — говорит Марина. — На днях приезжал один очень известный актер и тоже купил пробку.
Ночь
Между часом и двумя в магазин заходят несколько пар. На одной из девушек голубые замшевые сапоги со стразами. Инстинктивно мне хочется принять стойку смирно — от нее пахнет духами моей бывшей начальницы.
— Вот это, вот это и вот это, — она указывает длинным ногтем на комплекты белья. В результате она покупает две пары, а ее спутник — два маленьких силиконовых фаллоса и один большой. Общая сумма покупки — десять тысяч рублей. Я все могу понять: и розовую анальную пробку, и пенсионера в кожаном шлеме, и гламурную многохвостную плетку с розочками на концах… Но я никак не могу взять в толк, зачем двум людям три фаллоса…
В два часа ночи я еду домой. По дороге заезжаю в «Патэрсон». Редкие ночные покупатели сонно бродят по магазину, и мне кажется, что в их тележках — фаллосы и анальные пробки вперемешку со спагетти и сосисками.
День
Семь часов вечера. Посетителей по-прежнему нет. От нечего делать покупаю вибратор — шарик на веревочке. Ночью приношу шарик домой, включаю и опускаю на пол. Он дергается, елозит по полу… Кошка счастлива — вибрирующей игрушки у нее еще не было, только мыши на веревочке.
Около восьми часов вечера в магазин заходят две женщины зрелого возраста. Одна по виду бухгалтер, возможно, главный, другая синий чулок. Устраиваю им экскурсию по магазину.
— Что это? — чулок тычет пальцем в стеклянную дверцу стеллажа.
— Это анальная цепочка. Ею пользовались еще гейши, — повторяю я слова, вычитанные из глянцевого журнала. — Они засовываются, а потом высовываются в самый… такой… кульминационный момент…
Мой язык не поворачивается произнести слово «оргазм». Ну не могу я травмировать слух этих благопристойных женщин!
— Так я не поняла, а куда она засовывается? — спрашивает бухгалтер.
— В задницу, Лен, в задницу, — отвечает синий чулок. — Я недавно видела фильм, там мужик поменял ориентацию — ему понравилось, как в больнице у него брали анализ, стимулируя анальное отверстие.
— Вот как… — многозначительно замечаю я и начинаю строить из себя синий чулок — перед таким экспертом я пас.
— Что женщины покупают чаще всего? — спрашивает бухгалтер.
— Вагинальные шарики, они нужны для того… — начинаю я, но чулок меня перебивает.
— Знаем-знаем, для укрепления стенок влагалища.
Мы меняемся ролями — теперь экскурсию устраивают мне.
— Эти шарики мне не подойдут, — вздыхает чулок, — у меня влагалище маленькое. Когда мне делали кесарево, врачи спрашивали, какого размера у меня муж…
Избавьте! Ну избавьте меня от этих подробностей!
Чулок взвешивает шарики на ладони.
— Мне кажется, я их не засуну, — снова жалуется она.
— Купите смазку, и все засунется, — начинаю звереть я. — О! Маленький вибратор!
Я подскакиваю к полке, на которой лежит мини-вибратор с насадками.
— Может, вам подойдет? С вашим маленьким влагалищем? — я шарахаю его перед ней на прилавок, как Иван Ургант бутылочку с йогуртом в рекламе «Актимель». Чулок обиженно отворачивается. Я слышу, как она шепотом объясняет подруге, что такое духи с феромонами: «Это когда мужики нюхают и им хочется». В конце концов подруги все же покупают шарики, белье и любриканты. Уходя, бухгалтер подзывает меня к себе и назидательно говорит: «А в Ульяновске ассортимент шире… И стринги для мужчин там розочками сворачивают»…
Ночь
Мы продаем вибратор, анальную пробку и несколько баночек любрикантов вполне себе приличным мужчинам, о которых нечего сказать, кроме того, что они — вполне себе приличные мужчины.
Дзинь. Входит пара молодых людей. Одеты хорошо, но есть в них что-то отталкивающее. Один с висящим животом вертит в пальцах ключи от машины, второй, длинноволосый, громко разговаривает по мобильному телефону.
— Идите сюда, — подзывает меня к себе первый. — Вот это покажите мне!
Открываю шкафчик со страпонами — фаллосами на ремешках. Такие используются в лесбийских играх и для анального секса. Вынимаю коробку. Пытаюсь открыть. Она рвется с одной стороны. Хватаюсь за другую и практически полностью отрываю крышку.
— У тебя талант, — говорит Маша и забирает у меня коробку. Она аккуратно открывает ее и вынимает страпон.
— Какой у него размер? — спрашивает покупатель, звеня ключами от машины.
— Стандартный, — отвечает Маша.
— По-нят-но… Наверное, вот этот побольше? — он указывает на коробку с таким же страпоном, только черного цвета.
Мы открываем еще несколько коробок с идентичной продукцией. Покупатель придирчиво все ощупывает, тщательно измеряет. Обследовав содержимое всех коробок, представленных на полке, он просит нас открыть их по второму разу. Потом снова произносит загадочное «по-нят-но» и надолго застывает в раздумье. Наконец страпон выбран самый первый, в порванной мною коробке.
— А там внутри — подарок? — спрашивает покупатель.
— Например, что? — удивляюсь я
— А вот это, — он указывает на металлическое яйцо.
— Это не подарок, а вибрирующее яйцо, — говорит Маша. — Часть страпона.
Я вручаю ему коробку, и мне на память приходит желтый резиновый фаллос в пупырышках, присланный «Евросетью» под Новый год одному моему коллеге со словами: «Хотели подарка? Х… вам!».
Мы идем к кассе.
— Вы не хотите купить духи с феромонами? — интересуюсь я.
— Они, кажется, как-то подсознательно на человека влияют? — спрашивает он.
— Они могут привлечь к вам только человека, который и так вам симпатизирует, — я строю из себя продавца-консультанта.
— Давайте!
Открываю дверцу шкафа, чтобы вынуть флакон духов.
— А вам для мужчин или для женщин? — вдруг спохватываюсь я.
Длинноволосый перестает говорить по телефону и, растягивая слова, обращается к тому, что с ключами:
— Слыш-шь, че о-на спра-ши-ва-ет: кого разводить собрался — баб или мужиков… Га-га-га.
— От-ку-да я зна-ю, ко-го — судя по страпонам…
«Секс-игрушки выполняют важную роль в психологии людей. Это естественно, когда люди страдают сексуальным страхом. Так вот, как ребенок, играя в игрушки, преодолевает какой-либо страх, так и секс-игрушки помогают взрослому человеку распроститься со своим сексуальным страхом»
Выгнать за хамство меня не успеют, сегодня мой последний рабочий день.
Последний покупатель четвертой ночи — турок, купивший эрекционное кольцо с насадкой.
— Почему вы не обзавелись игрушкой у себя в стране? — спросила его я.
— В России все по-другому, — ответил он, подмигнув мне. Значит ли это, что в России «культура потребления продуктов секс-индустрии» выше, чем в Турции? Должно быть. Но, как принято считать, ниже, чем в Европе.
За четыре дня, проведенных здесь, я поняла, что секс-игрушки предназначены не для одиноких, убогих или извращенцев. Они — игрушки для людей с достатком. Для мужчин, которые приезжают ночью на дорогих машинах и почти не стесняются.
Иллюстрации: Мария Соснина
