Перенесемся теперь от «среднестатистического» счастья населения к счастью конкретных людей, нас с вами. Уже целый век тысячи и тысячи психологов и психотерапевтов пытаются сделать приходящих к ним людей хоть немного счастливее. Но если счастье отдельного человека мало зависит от уровня коррупции, суверенности демократии и ВВП на душу населения, то где же «золотой ключик» к нему?
Конечно же, в душе человека, решили психологи и стали искать счастливых людей, чтобы понять, есть ли между ними что-то общее. Сначала это были лишь отдельные наблюдения. Например, Виктор Франкл заметил, что одна и та же деятельность или событие может сделать человека счастливым или несчастным в зависимости от того, какой смысл он придает происходящему. В итоге счастье человека напрямую зависит от того, насколько его обыденные действия наполнены для него смыслом (в фашистском концлагере, где Франкл в то время сидел, этого трудно было не заметить: несчастные просто не выдерживали и погибали).
Подобных наблюдений было сделано немало, но первый сколько-нибудь полный портрет счастливого человека составил один из отцов современной психотерапии — Карл Роджерс. Наблюдая, как меняются его пациенты во время работы над своими несчастьями, Роджерс выделил несколько важнейших условий для «хорошей жизни» (термин «счастье» он считал слишком застывшим, не отражающим всего того, что вмещает «хорошая жизнь» — этот динамичный процесс, в котором присутствуют самые разные переживания). Вот эти условия.
- Возрастающая открытость опыту. Счастливые люди не склонны держаться за застывшие представления о себе, принципы и идеи, они все больше открываются для нового опыта.
- Стремление жить настоящим. Счастливые люди стремятся жить полнокровной жизнью не завтра (когда будут деньги, в отпуске, после работы и т. п.), а сегодня, сейчас.
- Доверие к своему организму. Счастливые люди доверяют не авторитетам и идеям, а собственным чувствам и интуиции. Открытые для нового опыта люди просто делают то, что они чувствуют правильным в данный момент.
- Результатом этих трех качеств становится четвертое: жизнь превращается в непрерывное творчество. Счастливые люди — это авангард эволюции, считал Роджерс, потому что благодаря своему творческому подходу к жизни они легко приспосабливаются к любым новым ситуациям.
Другим пионером на поприще поиска рецепта счастья стал выдающийся американский психолог Абрахам Маслоу. Его больше интересовали не тихие «затаившиеся» счастливчики, а люди, живущие насыщенной, захватывающей жизнью. Маслоу обнаружил, что все эти люди, по сути, заняты одним и тем же — он назвал это самоактуализацией, то есть раскрытием своего потенциала. Каждый из них был чем-то страстно увлечен, они были самозабвенно преданы делу, служили каким-то захватившим их идеалам.
Впоследствии психологи обнаружили, что такие состояния бывают у каждого из нас. Их назвали «состояния потока», потому что в это время мы забываем обо всем и предаемся течению событий, как бы растворяемся в любимом деле. И именно эти состояния наиболее близки к тому, что обычно называют счастьем.
Так что же мешает нам всем взять — р-раз! — и стать счастливыми? Психотерапевты дают на этот вопрос простой и парадоксальный ответ: мы не хотим. Легко сказать — следовать своему призванию, а если для этого нужно бросить высокооплачиваемую работу? Это что же получается, господа психологи, вы предлагаете мне перестать кормить свою семью и быть счастливым? А как же чувство долга? Нет уж, лучше я потерплю и подожду награды в будущем — когда стану начальником. Ну, или на пенсии. Что? На пенсии будет еще хуже? Ну, тогда в загробном мире…
Так рассуждает любой здравомыслящий и ответственный человек. Только когда совсем станет невмоготу, мы решаемся что-то предпринять. Часто мы даже теряем способность чувствовать, чего нам в действительности хочется, и задача психотерапии в том и состоит, чтобы помочь человеку разобраться в своих желаниях.
Оказывается, счастье требует мужества. И смирения. Ведь счастье всегда незаслуженно — его нельзя заработать, наконец, совесть не позволяет быть счастливым… Ну что, все еще хотите?
