Тому, кто хотел бы услышать современную авторскую песню, лучше всего ориентироваться на «Петербургский аккорд» — не только самый авторитетный, но и самый характерный фестиваль авторской песни. В разные годы победителями «Аккорда» становились Лидия Чебоксарова, Вера и Нина Вотинцевы, Ксения Полтева, Григорий Данской, Александр Щербина. В 2004 году лауреатом фестиваля стал Вадим Певзнер — живая легенда, лидер бардовской «новой волны» начала 80-х, наиболее успешно практиковавший в авторской песне авангардно-андеграундную эстетику:
Тоска, тоска и лист печальный
Плывет над мглой первоначальной,
И мокнет шлак…
Дожди, дома, чужие лица,
Червяк в малиннике плодится,
И жизнь прошла.
Здесь хорошо под писк пернатых
Или под радиосонату
Курить гашиш.
Вот так, Господь, и ты вначале
Лежал на облаке печали
И видел шиш...
В 2006 году абсолютным триумфатором фестиваля стала Ольга Чикина — самый необычный и в то же время самый характерный бард последнего десятилетия. В этом году Гран-при «Петербургского аккорда» (то есть и лауреатство у профессионального жюри, и приз зрительских симпатий) досталось московской актрисе Кире Малыгиной. Чикину уже поют по всей России; скорее всего, запоют и Малыгину. Подпевать им можно уже сейчас.
Ольга Чикина
Летчица
Высоко над Землею летит самолет,
В самолете девушка-летчица,
И не видит никто ни коленок ее,
Ни волос ее, ни ее лица.
А она видит белые в небе цветы,
А такие цветы можно видеть, любя,
А под ними всегда только ты, только ты,
Она любит тебя, она любит тебя.
И ты идешь под этими цветами по дворам домой,
И ты глядишь на небо разве что по вечерам зимой,
И в дождь тебя болтает, и играет детвора в разбой,
И все ж она летает и летает над тобой, тобой.
Ты глядишь, как в опасной ночной тишине
В телевизоре скачет культурный враг,
Но пульсирует красная точка в окне,
Что-то есть еще, что-то здесь не так,
Что так носится там у тебя за плечом?
Кто-то рвет это прочное небо, любя,
Как тревожно на свете и как горячо
Она любит тебя, она любит тебя.
Когда родится солнце под секретным лопухом, когда —
Когда, когда на крышах много рыжих петухов, когда —
Когда по миру ломятся голодные стада, когда —
Когда, когда ты жив, когда ты дышишь, то тогда — тогда
Высоко над Землею летит самолет,
В самолете девушка-летчица,
И не видит никто ни коленок ее,
Ни волос ее, ни ее лица,
А она видит белые злые цветы,
А такие цветы можно видеть, любя,
А под ними всегда только ты, только ты,
Она любит тебя, она любит тебя.
Кира Малыгина
Я жила на Земле, как в чужой квартире,
Я, наверно, осталась гостить...
Я вспоминала, двадцать три мне или двадцать четыре,
И боялась об этом спросить,
И я ела семечки той самой тыквы,
У которой вырезан рот,
И на старой, забытой Богом пластинке
Солировал Дэвид Ли Рот.
И я купалась в реке, из которой дважды
Не выйти и не спастись,
И там стояла табличка: «Вниманию граждан:
Река называется Стикс!»...
И мне нравилось быть в этой точке мира
И знать, что я где-то не там —
Так на полках мои волхвы и кумиры
Стоят по самым разным местам.
И я тогда так легко отдавалась порыву,
Что уже порывалась уйти,
Но в реке проплывала та самая рыба,
Которая не знала пути.
И я жила на Земле, как в чужой квартире,
Так, как будто осталась гостить...
