Грузия получила утешительный приз: несколько десятков стран, собравшихся на донорскую конференцию в Брюсселе, явили материальное свидетельство своей солидарности — в самый разгар мирового кризиса Тбилиси получит $5 млрд на послевоенное восстановление.
А чем утешается Южная Осетия, отстоявшая независимость с помощью российского оружия? Два с половиной месяца в республике не выплачивают зарплаты. Выделенные Москвой деньги до сих пор не могут дойти до цхинвальцев — просто не существует надежного канала для передачи финансовых ресурсов. Президенту Эдуарду Кокойты так и не удалось создать эффективные и прозрачные государственные институты. В результате простые люди лишены большей части помощи, которая была им обещана. Сегодня Цхинвал переживает настоящий коллапс управления.
В недавнем назначении российского чиновника Асланбека Булацева премьером Южной Осетии прочитывается скрытый политический смысл. До этого Булацев проявил себя на двух значимых постах в Северной Осетии: был заместителем председателя ФСБ, а затем руководителем Федеральной налоговой службы. Он человек информированный и понимает, как работают в регионе коррупционные схемы. Судя по назначению, в Москве не верят, что нынешнее руководство республики не приватизирует значительную часть выделенных средств и что миллиарды рублей, отпущенные на помощь, дойдут до конкретных людей, а не будут попросту расхищены.
Однако можно ли с помощью одного назначения устранить возникший финансовый тромб — пусть даже это ключевой в республике пост и займет его самый честный российский чиновник? Эта мера необходимая, но совершенно недостаточная. Потому что корень проблемы — не в людях, а в институтах власти. И они должны быть прозрачны не столько для Москвы, сколько для самих граждан Южной Осетии. Финансовая помощь начнет работать на человека только тогда, когда в республике будет построено новое демократическое государство.
Любой, кто бывал в Южной Осетии до войны, замечал, насколько удушлива там атмосфера шпиономании. Это шокировало, но в какой-то мере выглядело оправданным на фоне постоянных терактов и провокаций со стороны режима Саакашвили. Политическая критика, а тем более оппозиционность, была в республике объективно невозможна. Спрос у населения был не на демократию, а на мобилизационную политику. И щепки летели: нередко людей, нелояльных лично президенту Эдуарду Кокойты, обвиняли в сотрудничестве с Западом или в симпатиях к Тбилиси. Порой даже самые искренние патриоты были вынуждены покидать республику.
Но теперь, после войны, ситуация изменилась в корне. У Южной Осетии новый статус: из непризнанной республики она превратилась в признанную. Появился запрос на другую политику. Людям уже неинтересно заниматься поиском врагов. Все больше их занимает другое — кто и как распоряжается их деньгами. В политической повестке дня вызрел вопрос о новом общественном договоре, то есть о выборах всех ветвей власти. И он уже обрел характер чрезвычайного. Не за горами объявление и президентских выборов, поскольку только так можно решить задачи мирного строительства, ответить на ожидания людей и снять недоверие Кремля.
