1. Как выглядит общение священника с должниками и в каких суммах исчисляется эффект?
Первую встречу мы провели в апреле. Принудительно собрали с десяток алиментщиков, пригласили их «бывших» — многие пришли с детьми. Я рассказал о российских законах, а отец Николай — о божьих. Напомнил, что деньги сегодня есть, завтра нет, а вот отвечать за свои поступки на том свете придется по всей строгости. Говорил очень тихо, но проникновенно — все заткнулись и слушали. «Даже животные, — сказал отец Николай, — заботятся о своих детях». Тут один папаша все-таки не выдержал: «Животным, — говорит, — хорошо, они один год заботятся, а нам 18 лет надо». Но четверых проняло. Например, должник Бабарыкин в тот же день выложил 76 тысяч рублей. Второй, Кириленко, заплатил 68 тысяч и даже письмо нам благодарственное написал: дескать, на этой встрече почувствовал себя человеком. У нас в стране 10 миллионов злостных алиментщиков, но мужиков, у которых есть совесть, среди них много — надо только ее пробудить.
2. Почему они не платят? От жадности?
Это в последнюю очередь. Чаще всего от обиды на бывших жен. А некоторые действительно находятся в таком депрессивном состоянии, что платить нечем — и здесь вмешательство священника тоже может помочь. Попадаются и просто беспредельщики, которых ничем не проймешь. Есть у нас, например, такой Савельев — 276 тысяч задолженности. Для таких надо, конечно, возрождать ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий. — «РР»): человек лечится, работает и платит алименты — красота!
3. А найдется ли работа для алкоголиков? В кризис и нормальных-то занять нечем…
У нас на бирже около тысячи вакансий, из них 164 — на 20 тысяч рублей и выше. Работа есть, желания нет. А порой и желание есть, просто некому пинка дать хорошего. Они иногда нам так и говорят: «Эх, заставил бы кто-нибудь работать — век бы благодарил!»
4. Самим-то приставам сколько сейчас платят?
12 тысяч рублей. В инспекторах одни женщины — без малого 40 человек. А должников в общей сложности 20 тысяч. И еще столько же — взыскатели. То есть каждый год через нас проходит почти половина населения района. Я думаю, надо вернуть исполнительский сбор, который мы получали до 2004 года — 7% от взысканной суммы. С помощью этих «гонораров» мы могли бы привлечь более опытных и классных специалистов.
5. Пугать должников военкоматом тоже вы придумали?
Да, только, к сожалению, эта идея не нашла поддержки у военных. Они считают, что армии деклассированные элементы не нужны. А я им на это отвечаю, что должники — вовсе не обязательно сброд и мусор. У меня в алиментщиках офицеры и даже генералы ходят. Четверых должников мы в армию все-таки отправили. Правда, за это нашего военкома уволили. Жаль. Очень хороший человек.
6. Откуда у вас столько креатива?
Других рычагов воздействия не осталось — вот и приходится фонтанировать. Государство у нас слишком доброе. Чем мы сейчас можем грозить человеку, у которого формально ничего нет? Даже чтобы дать три месяца тюрьмы, надо горы своротить. У меня работает одна женщина, которая, отчаявшись получить деньги с мужа, сама пошла в приставы. И что, думаете, помогло?
7. Неужели нет?
Как не платил, так и не платит. Единственное, чем мы можем всерьез пугать, — это позором. Или давить на психику. Вот сегодня возили должников за услуги ЖКХ в бараки, куда их переселят, если не одумаются. Они, конечно, хорохорятся — дескать, мы и тут не пропадем. Но глазки забегали. Из 12 человек 7 уже сообщили, где работают.
