Операция НАТО «Объединенный защитник» в Ливии начиналась как близкая к идеальной с точки зрения информационной подготовки и технического исполнения. Ни один мало-мальски слышимый в мире голос не вступился за режим Каддафи, так что слово «объединенный» наполнилось конкретным содержанием. А отсутствие наземной фазы операции и решение ограничиться лишь воздушной поддержкой плохо вооруженных и необученных повстанцев придавало реальный смысл и слову «защитник».
Все было сравнительно прилично, вот только свалить полковника Каддафи такими действиями не удавалось целых полгода. В итоге прагматизм союзников взял верх, и война обрела свое привычное обличье.
Неделю назад все опрошенные «РР» эксперты в один голос предсказывали: рано или поздно всплывут факты прямого участия сил коалиции в наземных операциях. Их прогноз оправдался раньше, чем они сами ожидали. Британская пресса, ссылаясь на свои источники в военном ведомстве, написала, что английские военные принимали участие в штурме Триполи, причем как ветераны Афганистана и Ирака, перешедшие в частные военные компании, так и кадровые спецназовцы, состоящие на действительной военной службе. Затем министр обороны Великобритании Лиам Фокс признал, что повстанцы получили доступ к разведданным британской разведки. Параллельно стало известно об участии в наземных операциях против Каддафи военнослужащих еще как минимум трех стран — Франции, Катара и Иордании. Так, около месяца назад французы и британцы разбили свои командные штабы в окрестностях города Эз-Зувайтина на востоке Ливии.
Стало ясно, что НАТО прямо нарушило резолюцию Совбеза ООН № 1973, которая санкционировала лишь воздушную войну. Зато повстанцы добились крупнейшего успеха за все время кампании.
Штурм Триполи сопровождала беспрецедентная информационная кампания арабских и западных СМИ, призванная создать впечатление полного и близкого краха режима. Новости о падении Триполи вышли в эфир в тот момент, когда повстанцы контролировали лишь небольшую часть города, в котором и неделю спустя еще продолжались локальные бои.
Многочисленные сообщения о пленении, бегстве за границу и смерти Каддафи и его сыновей, а также о переезде повстанческого Национального переходного правительства в Триполи появлялись почти одновременно и до сих пор так и не подтвердились. Из информационного потока на некоторое время сложилось впечатление, что силы Каддафи контролируют лишь его окруженную со всех сторон резиденцию в Триполи. Впоследствии же оказалось, что впереди еще не одно сражение, хотя и с достаточно определенным исходом.
На момент подписания этого номера в печать в руках сторонников Каддафи находился его родной город Сирт, они удерживали южные подступы к столице, контролируя в том числе и такие крупные города, как Тархуна и Бани-Валид — каждый из них больше, чем стратегический Сирт. Дорога от Триполи на запад, в сторону тунисской границы, простреливалась артиллерией правительственных войск. Наконец, практически весь юго-запад страны — сразу несколько провинций исторической области Феццан с центром в Сабахе — также контролировался силами режима. Здесь находится область компактного проживания ливийских туарегов, обласканных в правление Каддафи и не желающих терять свой статус после его падения. В целом в руках каддафистов может быть от трети до половины территории Ливии, и борьба за эти регионы еще впереди.
Зато постепенно проявляется лицо самого переходного правительства. Некоторые его черты отсылают к драматическим прогнозам российских востоковедов, полгода назад предрекавших в серии интервью «РР» превращение Ливии в новый и главный в Северной Африке плацдарм для распространения радикального исламизма. Например, глава повстанческого Военного совета Триполи Абдель-Хаким Бельхадж — это бывший эмир Ливийской исламской боевой группы (ЛИБГ), которая после терактов в США 11 сентября 2001 года попала в международный список террористических организаций. Как и убитый этим летом экс-террорист № 1 Усама бен Ладен, он получил диплом инженера, обзавелся несколькими женами и отправился в Афганистан воевать на стороне моджахедов против СССР. Поколесив по исламскому миру в 90-е, он, как и бен Ладен, вернулся в Афганистан накануне нового вторжения «неверных», но в 2004 году был пойман американцами. Те выдали Бельхаджа на родину, в Ливию, где, отсидев четыре года, он вышел на свободу и пообещал больше не воевать.
Теперь, три года спустя, он вместе с братьями по оружию из ЛИБГ возглавил штурм Триполи. По сообщениям повстанцев, они освободили из тюрем города еще около 10 000 заключенных. Сколько еще бывших боевиков-исламистов было среди них, никто не знает. Акция, на которую в условиях мирных уличных протестов решился в начале года свергнутый ныне президент Египта Хосни Мубарак, — открытие тюрем в столице — в условиях полноценной гражданской войны оказалась на руку повстанцам.
По мере перемещения центра силы в стране от Каддафи к повстанцам естественным образом в фокус внимания попадают их действия и риторика. Выяснилось, что в числе их спонсоров все это время был Иран — по крайней мере, он снабжал их медикаментами и продовольствием. Теперь глава Национального переходного правительства Мустафа Абдель-Джалил официально благодарит иранского президента Махмуда Ахмадинежада за поддержку.
При этом переходное правительство отказалось выдавать Британии Абдельбассета аль-Меграхи — знаменитого террориста, взорвавшего в 1988 году американский самолет над шотландским Локерби. В 2009 году его экстрадировали для отбывания срока в Ливию ввиду слабости здоровья. Но Каддафи освободил его и прославил в качестве национального героя. «Мы не выдадим ни одного гражданина Ливии Западу. Этим занимался Каддафи, а не мы», — заявил министр юстиции переходного правительства Мухаммед Аллахи.
Как и в Египте, где после свержения режима Мубарака новое революционное правительство заняло еще более жесткую внешнеполитическую позицию, ливийские повстанцы начали демонстрировать, что лозунги свободы и демократии на их знаменах вполне сочетаются с более радикальной и жесткой внешней политикой. Впрочем, это, похоже, не касается экономики, без налаживания которой новому правительству никак не обойтись. Одним из первых действий повстанцев после взятия Триполи стало восстановление работы подводного газопровода из Ливии в Европу.
Однако некоторые аспекты ливийской политики, похоже, остаются неизменными, несмотря на переход власти из рук Каддафи к его противникам. Поступает все больше сообщений о нападениях в захваченных повстанцами городах на представителей негроидного меньшинства Ливии — народности тубу. При Каддафи они подвергались дискриминации, их, в частности, лишали гражданства. Теперь в раздираемой гражданской войной и межплеменными разногласиями стране они, как самое незначительное, но при этом заметное меньшинство — расовое, оказались в еще более драматическом положении.
Ливию в ближайшее время ждут решающие сражения за Сирт, за районы к югу от столицы и на юго-западе страны. Их исход, похоже, предрешен, поскольку коалиционные силы в битве за Триполи показали, что готовы для свержения Каддафи нарушить и резолюции ООН, и данные ими самими заверения. При этом превращение — вслед за Афганистаном, Сомали, Ираком и Йеменом — очередной некогда целостной исламской страны в конгломерат фактически независимых и враждующих между собой территорий обретает все более явственные черты.