— Кыргызстан — страна резких движений и контрастов. Вот у вас в России был хоть один экс-президент, и он в своей койке умер. А у нас экс-президентов нет: оба сбежали. И теперь у нас, кроме Манаса (легендарный богатырь. — «РР») и Айтматова, никого авторитетного нет. Между тем в посткризисном обществе наличие таких авторитетных людей играет большую роль: их слушают, к ним обращаются за советом — так недавно киргизский президент переходного периода Роза Отунбаева описывала в интервью «РР» специфику своей страны.

После состоявшихся в воскресенье выборов первый здравствующий и не бежавший из страны экс-президент в Киргизии появился — сама Отунбаева. Правда, жить и работать она тоже будет за рубежом: станет спецпредставителем Киргизии в ООН. Отунбаева добилась, чего хотела, создала прецедент — впервые в истории независимой Киргизии ее президент добровольно слагает пол­номочия.

А страна получила нового президента. Впрочем, интрига выборов явно не соответствовала их исторической значимости. Большинство экспертов были заранее уверены в победе премьер-министра переходного правительства Алмазбека Атамбаева и спорили лишь о том, сколько туров ему понадобится для победы. Хватило и одного — за кандидата от Социал-демократической партии Киргизии проголосовали 63% избирателей.

Причин легкой победы Атамбаева над пятнадцатью оппонентами несколько. Во-первых, он сумел добиться поддержки России, а это едва ли не самый крупный козырь для любого киргизского политика. Пророссийские-то здесь практически все — иначе избиратель не поддержит, а вот похвастаться визитом в Москву за три недели до выборов сумел только Атамбаев.

Во-вторых, «северянин» Атамбаев — его основными соперниками были представители южных элит — сумел консолидировать северокиргизский политикум вокруг своей фигуры: его основные конкуренты здесь либо снялись с выборов, либо не по­шли на них вовсе. «Южане» же не сумели договориться и выставили сразу двух тяжеловесов: экс-главу МЧС Камчибека Ташиева и бывшего госсекретаря Адахана Мадумарова, которые в итоге поделили избирателей, набрав по 14% голосов.

— Номинально при парламентской республике аппаратных рычагов у президента не так уж и много, он отвечает лишь за силовой блок, поэтому соблазнять конкурентов по схеме «лояльность сегодня — портфель завтра» он практически не может, — говорит киргизский политолог Марс Сариев. — Однако для Киргизии наиболее важными оказываются не формализованные административные, а неформальные бизнес-договоренности. А как раз для них силовые ведомства — исключительно весомый аргумент. И если перед выборами Атамбаеву достаточно оказалось консолидировать политиков севера Киргизии, то теперь, для того чтобы усидеть в кресле, ему придется договариваться и с югом. Впрочем, поскольку Киргизия наверняка будет дрейфовать в сторону президентско-парламентской республики, полномочий для этого у Атамбаева со временем станет еще больше.

Договариваться придется не только внутри страны, но и за ее пределами. Еще два года назад однопартиец Атамбаева, ныне мэр Бишкека Иса Омуркулов на партийном заседании утверждал: «Нам следовало бы искать выгоду. И с американцами дружить, чтобы доить их. И с россиянами, и с китайцами, и с узбеками. В общем, со всеми». Атамбаев вряд ли захочет последовать его совету — история показала, что недовольство России способно привести Киргизию к очередной революции. Для уничтожения практически любого местного политика достаточно атаковать его при помощи российских телеканалов. Так пал президент Бакиев, так перед парламентскими выборами лишился авторитета влиятельный Текебаев (тогда по НТВ показали документальную «порнушку» с его участием). Кстати сказать, перед этими выборами все трансляции российских каналов на протяжении месяца шли в Киргизии в записи. На всякий случай.