Опасное соседство

— Я мог из этой ситуации сделать любой скандал, вплоть до международного. Если бы каждый из студентов сейчас написал в свое посольство о действиях ФМС, тут же ноты оказались бы на столе у Лаврова и здесь головы полетели бы сразу, — ректор Оренбургского государственного института менеджмента (ОГИМ) Олег Свиридов оборачивается ко мне с переднего пассажирского сиденья джипа. — Так что то, что происходит сейчас, — наиболее мягкий из возможных вариантов.

Ректор спешит на закрытое совещание у губернатора. Он — главный фигурант набирающего силу расового скандала. Одно из общежитий ОГИМ находится в корпусах бывшего пионерлагеря «Искра» на территории комплекса детских лагерей «Дубки». Прошлой осенью Свиридов поселил туда иностранных студентов. И накануне летних каникул получил два подряд письма от сити-менеджера Евгения Арапова: «Рекомендую исключить нахождение иностранных студентов в подведомственном вам лагере».

Арапов позже объяснил, что написал письмо под давлением родительских комитетов города — те якобы засыпали его письмами с требованием обезопасить детей, которые скоро приедут в лагеря на летние каникулы. Ректор оба раза главе администрации города отказал. 23 марта в общежитие пришла первая проверка ФМС, а 24 мая инспекторы УФМС появились в общежитии уже в компании вооруженных автоматами людей в военной форме. Один из них приказал: «Всем заткнуться!» — и потребовал выключить телефоны. Один студент из Йемена замешкался, за что и получил удар прикладом в грудь.

— Студенты — это не трудовые мигранты-нелегалы, — берет слово на совещании у губернатора Олег Свиридов. — У них особый статус, который не дает права вооруженным сотрудникам ФМС вламываться утром в комнаты и срывать с девочек-мусульманок одеяла.

Глава областной ФМС Константин Духанин вздрагивает, надув щеки, а губернатор устраивает перекрестный допрос.

— Были вооруженные люди? — спрашивает он у Свиридова.

— Да, — отвечает ректор.

— Были?

— У нас нет права на ношение оружия, — отвечает полковник Духанин.

После совещания вопросом о вооруженных людях задаюсь уже я.

— Были? — спрашиваю я у пресс-секретаря УФМС Анатолия Яцкевича.

— У нас нет права на ношение оружия.

— А теоретически ФМС могла взять с собой вооруженных сотрудников других ведомств?

— Теоретически в общежитии могли быть и ваххабиты.

И только капитан ФМС Александр Учкин, возглавлявший проверку 24 мая, признал, что вооруженные люди были.

— Во время проверки мы шутили, студенты шутили, никто никого не бил и не орал. С нами было человек семь из ФСБ, из них двое — вооруженные сотрудники поддержки.

Искра и пламя

— Я тоже могу сказать, что журналист Максим приехал в Оренбург и изнасиловал узбечку, а там уж отмывайтесь как хотите. Вот и нам теперь после этого отмываться надо. Поэтому я рекомендую, исключить из материала всякий намек на национальную тему. — Тон вице-губернатора Дмитрия Кулагина быстро переходит от дружески-шутливого к официальному и обратно. — Это же бытовая история. Если хохол с татарином подерутся, то все скажут, что в Оренбурге ущемляют татар? Нет, конечно. А по поводу лагеря наша прокуратура еще разберется, на каком основании там вообще поселились студенты.

Ректор Свиридов проверок не боится. До 2006 года «Искра» принадлежала Оренбургскому государственному университету. Корпуса медленно ветшали и разрушались. И в прошлом году университет передал их ОГИМ в бессрочную аренду. Это подтверждают документы. По ним, кстати, «Искра» уже не детский лагерь, а оздоровительный комплекс, и, значит, жить там может кто угодно.

Сейчас по документам в лагере живут 108 иностранных студентов и 32 российских. Граждане Чада, Зимбабве, Гвинеи, Таджикистана, Афганистана, Ирака и других стран.

Двор общежития завешан бельем, рядом волейбольная площадка.

Напротив меня садится высокий чернокожий Тафадзва из Зимбабве. Он студент подготовительного отделения, поэтому по-русски почти не говорит, но понимает.

— Мы все не понимаем, почему на нас вдруг ополчились, — говорит Фируз из Таджикистана. — В ФМС, наверное, привыкли с нелегалами на рынке общаться, думали, что тут так же.

— Мы даже своим родителям не говорим, что здесь происходит. — Земляк Фируза Олим подмигивает. — Если бы родители узнали, половину студентов точно забрали бы.

Под конец моей встречи со студентами в комнате появляется «избитый» Сами из Йемена. Сын владельца ресторана из Таиза относится ко всей истории довольно легко.

— Ну, мне сказали выключить телефон, а я занервничал и не смог сразу выключить, меня и ударили. Ничего. Чуть обидно. — Сами прикладывает руку к сердцу, но все равно улыбается.

Толерантный мэр

Главный виновник скандала федерального масштаба — глава администрации Оренбурга Евгений Арапов. Как говорят приближенные, он вообще «не политик», а «крепкий хозяйственник», соответственно, иногда высказывается не подумав. Но в данном случае не в подборе слов была проблема, уверен сам Арапов, а в дезинформации.

— В феврале у нас, как обычно, проходило совещание с ФСБ, полицией, ФМС. Мы обсуждали безопасность детей в преддверии каникул, — говорит Арапов. — Мне и доложили, что на территории оздоровительного комплекса проживают иностранные студенты. Но проживание совершеннолетних в детских учреждениях — это и незаконно, и небезопасно, а тут еще письма родителей. Вот я и написал письмо ректору. Но рекомендация — это ведь не приказ. Допустим, проходит массовое мероприятие, и я  обращаюсь к бизнесу: ребята, я рекомендую исключить продажу напитков в стеклотаре. И что, теперь каждый из них должен написать в прокуратуру, что я зажимаю бизнес? Все же разумные люди, понимают и идут навстречу, терпят какие-то убытки, но для общего блага.

Общее благо подразумевало выселение ста студентов. Но Свиридову переселить студентов попросту некуда.

— Я в этой истории не монстр. Какой я расист, если у меня фамилия Арапов? — смеется градоначальник. — Для меня вопрос — почему Свиридов не сказал мне, что в «Искре» есть еще и российские граждане? Может, ему выгодно было молчать о российских студентах, чтобы скандал разгорался? А мне сказали, что там только иностранцы, — я и написал «иностранные».

Арапов пытается перевести спор политический в лингвистический: действительно, не было бы слова «иностранных» — и скандал был бы на порядок тише.

Кому выгодно

Настрой у официальных лиц города однозначный: скандал на руку Олегу Свиридову. Нужен он ему якобы затем, чтобы не платить 400-тысячный штраф, который ФМС наложила на ОГИМ после мартовской проверки — тогда борцы с нелегальной миграцией выявили студента, не вставшего на миграционный учет.

Его, правда, к тому времени уже отчислили за неуспеваемость, поэтому вуз пытался штраф оспорить. Суд институт проиграл.

А еще, говорят в Оренбурге, Свиридов может «мстить» за прошлогоднюю историю с его переназначением на должность ректора. Местное министерство образования хотело назначить ректором своего человека. В одной из местных газет появился компромат на Свиридова — его укоряли за частые командировки за госсчет, за то, что не все выпускники трудоустроились, за молодых помощников (читай: гомосексуалистом называли женатого человека). В провинции, пускай многонациональной и терпимой, это все равно страшное обвинение.

Свиридов, использовав связи в Москве, добился переназначения в обход местного министерства образования. Но осадок, возможно, остался. Остаются пока в своем общежитии — во многом именно благодаря этому скандалу — и иностранные студенты.

Кстати, мало кто знает, что на территории «Дубков» есть еще один бывший лагерь, где живут отнюдь не школьники. Говорят, его курирует ФСБ. Похожая с «Искрой» история: был заброшен, нашлись люди, которые решили восстановить, но не как детский лагерь, а как санаторий для реабилитации ветеранов афганской и чеченских кампаний. К нему вопросов у родителей и чиновников пока что нет.