Международный фестиваль сверхкоротких фильмов ESF (Extra Short Film Festival) зародился в Новосибирске в 2000 году как авторский проект Дмитрия Булныгина, который по сей день остается куратором, директором и творческим вдохновителем этого ежегодного кинофорума. Известный новосибирский видеохудожник, участник арт-группы «Синие носы», Булныгин в конце 1990-х оставил прежние увлечения живописью и инсталляцией и с головой ушел в видеоарт. Таким образом, Новосибирск оказался одним из первых российских городов, принимавших активное участие в популяризации короткометражного кино в стране.

Примерно в те же годы один за другим стали появляться фестивали, специализировавшиеся на формате короткого метра, который в России все еще находится на стадии становления. За последние два года на постсоветском пространстве появились три крупных кинофорума такого рода: волгоградский фестиваль видеоарта «Видеология» (2004), конкурс короткометражных фильмов «Шорт-шок» в рамках анапинского кинофестиваля «Киношок» (2004) и санкт-петербургский фест «SHORTы», стартовавший в 2005 году. Параллельно с фестивальным видеоартом развивается тематический кино-бреф, который группируется вокруг концептуальных форумов, таких как ростовский «Жесты примирения», посвященный проблеме примирения стран-участниц Второй мировой войны, или питерский фестиваль туристских видеофильмов «Сто дорог».

Первый фестиваль ESF, затевавшийся еще в 2000 году, планировали провести в формате паблик-арт, то есть сделать его уличным, проектируя видеоролики на глухую стену здания. Искусство общественных пространств — активно развивающаяся на Западе тенденция современной культуры, представленная в России лишь двумя проектами такого рода: московским фестивалем видеоарта «Пусто» и екатеринбургским OUT VIDEO, демонстрирующим 30-секундные видеоролики на уличных светодиодных экранах. Но проливные июньские дожди не дали осуществиться перспективной идее новосибирцев.

Тем не менее новосибирский Extra Short Film Festival заслужил славу уникального проекта благодаря не столько своей масштабности (он демонстрировался в Польше, Финляндии, Германии, Швеции, Испании, Англии) и широкой географии участников, сколько оригинальному ноу-хау, которое является непременным условием для участия: хронометраж фильмов не должен превышать 60 секунд. Для Евразии Дмитрий Булныгин сделал беспрецедентный шаг, но многие художники Японии, Америки и, конечно же, Европы успели осознать небывалую актуальность лапидарного стиля в бурно развивающейся сфере Contemporary Art. Современному видеоарту, как и искусству в целом, присущи компактность, минимализм, он должен быть динамичным и мобильным, дабы уметь гармонично встраиваться в бешеный ритм жизни мегаполиса, и паблик-арт — яркое тому подтверждение. Постиндустриальное общество, страдающее инфляцией внимания и дефицитом времени, вытесняет из своей коммуникации эпистолярную культуру, заменяя ее общением в форумах и SMS-телеграфированием. Сознание современного человека — клиповое, поэтому художественный месседж становится все менее многосоставным и все более точечным, сиюминутным. Это одна из причин, по которой движение Super Short Film и одноминутное кино как его ответвление пользуются во всем мире огромной популярностью. Фестивали подобного рода существуют в Бразилии, Японии, в авангарде одноминутного кино — амстердамский фестиваль One Minute Film и нью-йоркский кинофорум Minute Online Film, а в Мельбурне (Австралия) даже появился Фестиваль фестивалей одноминутных фильмов.

Российской культуре короткометражного кино и видеоарта еще предстоит наращивать мускулы, в то время как в Европе у короткого метра уже сложились свои традиции. Только на территории Франции сегодня функционируют 40 фестивалей короткометражного кино и видеоарта. В Голландии, которая в 1970-е годы шла в авангарде развития новых форм изобразительного искусства, основан Нидерландский институт медиаискусств в Монтевидео (в его коллекции хранится видеоарт 30-летней давности). Финский фестиваль короткометражного кино в Тампере впервые открылся 36 лет назад. Берлинский InterFilm, задумывавшийся как платформа для развития и продвижения короткометражного кино Европы, — 20 лет назад, а Фестиваль короткометражного кино в немецком Оберхаузене стартовал в начале 1950-х. Российские фестивали короткометражного кино и видеоарта пребывают в стадии отрочества.

Кроме того, и это крайне важно, чтобы короткий метр нормально развивался, помимо вменяемого субсидирования или меценатства, необходима некая, пусть и неофициальная, но централизованная направляющая сила — то идеологическое и материальное ядро, вокруг которого могли бы группироваться современные видеохудожники. Такого рода путеводной звездой для европейских кинематографистов, работающих в жанре короткометражного кино, стал международный фестиваль в Клермон-Феран, известный как Канны короткого метра. В России нет ничего подобного, и отчасти поэтому развитие короткометражного кино и видеоарта приобретает характер разрозненного вялотекущего брожения, носящего явную печать маргинальности.

Впрочем, не стоит забывать, что короткометражное кино всегда находилось на обочине мейнстрима и с коммерческой точки зрения не представляло особого интереса для прокатчиков. Поэтому огромное число видеоработ выполняются в кустарных условиях и затем помещаются на полку до лучших времен. Но в ближайшее время ситуация может измениться, и для этого есть все предпосылки: бурное развитие современных мультимедийных технологий, появление новых коммуникативных площадок, таких как Интернет и сотовая связь, активизируют видеоарт и короткометражное кино, позволяя им обрести свою нишу на международном кинорынке. Практически ежегодно появляется новая сфера, в которой короткий метр становится востребованным: его покупают телеканалы, на нем зарабатывают операторы сотовой связи и производители мобильных телефонов, организовывая уже ставшие модными в Китае, Франции и Германии фестивали «карманного» фильма — неформатного кино, снятого с помощью телефона.

Новосибирский ESF, будучи первым и единственным в России фестивалем такого рода, вот уже семь лет пытается играть консолидирующую роль для евразийского короткометражного авангарда. Но, заявляя себя некоммерческим проектом, он не стремится сформировать на российском кинорынке нишу для такого рода фильмов. Более того, во многом ESF держится именно на энтузиазме его создателя, так как финансовая поддержка, осуществляемая Фондом Форда и Фондом имени Кондратюка, весьма скудна. В первую очередь это отражается на сокращении числа номинаций, в которых награждаются участники фестиваля. В этом году из-за маленького призового фонда отсутствовало разделение на видео и анимацию, кроме того, была упразднена специальная номинация для новосибирских видеохудожников «Сделано в Новосибирске», учрежденная еще в 2001 году.

Практически с момента зарождения фестиваля Дмитрий Булныгин придерживался перфекционистской политики — с каждым годом отметал любительскую шелуху и тем самым повышал качественный уровень программы. В результате число конкурсантов год от года стремительно уменьшалось, и, несмотря на то, что в 2005 году Булныгин определил сложившийся уровень как вполне качественный, в этом году конкурсная программа сократилась почти в два раза — до 32 участников. Так как Булныгин (а вслед за ним и фестиваль) переехал в Москву, новосибирский показ был вторичным и неполным, тем не менее он весьма репрезентативно отражал ситуацию, сложившуюся в современном видеоарте. Демонстрировавшаяся в рамках фестиваля подборка лучших работ за прошлые годы эту картину лишь дополняла. Андерграундность ESF предоставляет, с одной стороны, широкие возможности для художественного маневра и крушения стереотипов, с другой — дает художникам полнейший этический карт-бланш — моральные границы табу определяются лишь самими художниками. Для фестиваля стало традицией лавировать между дозволенным и недозволенным практически на грани фола, хотя в этом году черного юмора и сомнительных религиозных экивоков в программе заметно поубавилось. Ничего подобного работе «Зорька» Гора Чахала, в которой молодой человек на кладбище трубит «Пионерскую зорьку», или травестирующему известный ветхозаветный сюжет видеоперформансу «Изгнание из рая» Андрея Устинова (парочка Адам и Ева нагишом расхаживает по «Макдональдсу», подъедая с чужих тарелок) на ESF-2006 не наблюдалось. Разве что одна-единственная голова, отрезанная поездом в ролике того же Устинова «А». Зато существенно прибавилось гэгов, отличающихся зрелым остроумием и довольно хорошим качеством, что особенно коснулось анимации. Именно мультфильм «Комар», сделанный проживающим в Швейцарии нашим соотечественником Андреем Золотухиным, получил Гран-при фестиваля: автору удалось создать стильный и искрометный бурлеск-пародию на готический вампирский роман в духе Анны Радклифф.

В этом году Булныгин, пожалуй, как никогда сконцентрировался на нарративном видеоарте, отбросив все эстетские виньетки. Тем не менее ему удалось не впасть в другую, маргинальную крайность и минимизировать в программе количество доморощенного хоум-видео. Особенностью ESF-2006 стал еще и коллектив участников, на 95% состоящий из наших соотечественников, в том числе проживающих за рубежом. Так что в этом году фестиваль действительно показал лицо современного российского видеоарта.