Пограничный Забайкальск, небольшой городок в Читинской области, можно назвать моделью соприкосновения повседневной жизни двух территорий — Забайкалья и севера Китая. Суть взаимодействия, контрабанда, остается незыблемой многие годы. Какие только способы незаконной доставки грузов из Китая не изобретали за это время. Со второй половине 1990-х на федеральной границе стал широко применяться новый: доставка товара на людях. Способ со временем не устарел.

Караванные тропы «кэмэлов»

Больше десяти лет назад, еще в марте 1994 года, российское правительство ввело пошлины на ввоз китайских товаров. Была установлена норма беспошлинного ввоза в размере 50 кг в неделю на человека (сейчас 35 кг в месяц). Предприимчивые коммерсанты сообразили, что из Поднебесной можно завозить продукцию почти беспрепятственно. Нужны только помощники, которые под видом благонамеренных граждан предъявляли бы таможне коммерческий груз как личный багаж.

В то время из-за массового банкротства аграрных и промышленных предприятий в приграничье освободилось большое количество рабочих рук. Те, кто раньше сеял хлеб или слесарничал на заводе, дружно принялись за небольшое вознаграждение перетаскивать через таможню баулы с китайским барахлом. Эту публику народ окрестил «кэмэлами», верблюдами. Если в 1998 году через Забайкальск автомобильный проезжало около 200 тыс. граждан, то в 2005 году пассажирооборот составил уже более 1,7 млн человек (около 4,8 тыс. в сутки), что на 27% больше, чем в 2004-м. По оценке опытных таможенников, из общего числа проезжающих перевозчики составляют 70%.

Парни из таможни тоже оказались не лыком шиты. Были подготовлены правительственные постановления и на их основе приказы Федеральной таможенной службы. Первым делом там было прописано, что «предназначение товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации физическими лицами, устанавливается должностным лицом таможенного органа». Не забыли упомянуть, что «однородные товары в количестве, превышающем потребность лица, перемещающего товары, и членов его семьи, как правило, ввозятся с коммерческими целями», то есть подлежат налогообложению в размере четырех евро за килограмм.

Но, взяв с потолка уютных кабинетов на Комсомольской площади запретительно-высокий размер пошлины, таможенники промахнулись. Постановление дало еще один толчок развитию коррупции. «Должностные лица таможенного органа» оказались во много раз менее жадными, чем государство. Одного «кэмэла» стали пропускать всего за одну тысячу рублей. Бывший заместитель начальника Забайкальской таможни Константин Бураков без тени иронии рассказывал, что однажды простодушное «должностное лицо» обратилось к «таможенному органу» со следующим заявлением: «В связи с тяжелым материальным положением прошу перевести меня на участок автомобильного пункта пропуска».

Схема выглядит так. Директор или представитель российской компании-импортера направляется в Китай, имея при себе некоторую сумму в валюте. На вывезенный капитал приобретает партию одежды, трикотажа, обуви. Далее сдает товар в китайскую фирму, специализирующуюся на так называемых карго-перевозках. Карго-перевозчик доставляет его в Маньчжурию, где передает погонщику. Под погонщиком работает одна или несколько групп «кэмэлов» по пять–семь человек, которые занимаются перевозками на «газелях». Они перемешивают однородные товарные контингенты, чтобы на таможне багаж выглядел разнородным. На местном жаргоне это называют «тариться». Выйдя таким образом из прохода таможни, «кэмэлы» вновь сортируют товар в Забайкальске, возвращая его в исходное однородное состояние. И сдают представителю импортера, который, в свою очередь, организует доставку в российский пункт назначения.

За доставку в Забайкальск двух с половиной центнеров груза компания-отправитель выплачивает погонщику до 20 тыс. рублей. После расчетов с водителем, «кэмэлами» (обычно 500, но не менее 300 рублей на «кэмэла» в день) и таможенниками в зависимости от условий прохода (бизнес специфический, всякое бывает) у него может остаться 6–12 тыс. рублей.

А может и не остаться. В случае сбоя автобус попадает под сетку (углубленный досмотр) или на склад временного хранения. Это называется «влететь». За расходы отвечает погонщик, который взял доставку на свой страх и риск.

Если учесть данные забайкальского регионального управления Федеральной пограничной службы России о количестве российских граждан, пересекающих границу через автомобильный пограничный переход (АПП) Забайкальска, 70-процентную долю «кэмэлов» и 1000-рублевый бакшиш с носа, то получится, что в прошлом году общая сумма взяток составила около полумиллиарда рублей. Это примерно половина того, что таможня собирает для федерального бюджета. Причем стоимость оборота по импорту в канале «кэмэлов» составляет не менее миллиарда долларов. Довольно большая величина в рамках российско-китайской торговли, согласитесь.

Личные впечатления

Собирая материал, я первым делом подрядился «покэмэлить». И смог на себе прочувствовать, что отлаженная система работает четко. Но иногда случаются накладки.

На выезде из Китая после оформления на нашем передовом пограничном посту мой старший получил звонок таможенника, с которым предварительно оговаривался проход, что на пассажирском участке появился некий Шульгин.

«Всем в Забайкальске известна фамилия Шульгин. Он из отдела собственной безопасности, в который входят люди, ограничивающие инспекторов, чтобы не брали денег так много. То есть следят за чистотой рядов», — объяснил мой собеседник.

Пикантность ситуации в том, что транспорту после оформления на посту стоять запрещено. Нужно проехать дальше, на пост транспортной инспекции, а затем на участок таможенного оформления пассажиров. То есть прямо в пасть к Шульгину. Рослая розовощекая пограничница-контрактница стала кричать, чтобы мы проезжали. Но мой старший, выскочив из автобуса, видимо, нашел слова заветные, девичье сердце под грубым камуфляжем дрогнуло, и наш драндулет простоял в запрещенном месте часа полтора, пока разводящий, почти отчаявшись, не получил весточку, что Шульгин удалился на безопасное для его груза расстояние.

Случались неприятности, когда на Забайкальской таможне проводились мероприятия по чистке рядов. Таможенники по-старому брать деньги боялись, а пропускать «кэмэлов» просто так им было жалко. И потому принимались терзать проезжающих граждан формальными придирками, тянуть время оформления. Получилось что-то вроде итальянской забастовки: таможенник приходит на работу и не работает, а люди сутками томятся в унизительных очередях.

Через некоторое время все стабилизировалось. Погонщики перестали давать таможенникам деньги на пункте пропуска, а принялись возить взятки им на дом. Местная система мздоимства адаптировалась к новой оперативной обстановке.

В прошлом году общая сумма взяток на АПП Забайкальска составила около 0,5 млрд рублей

За долгие годы существования и развития явления так и не удалось сколько-нибудь подступиться к решению проблемы оздоровления обстановки на государственной границе. Во время визита федерального начальства (областного здесь никто не боится) пограничный поселок превращается в потемкинскую деревню. Таможенные работники заблаговременно собирают погонщиков и указывают поставить «кэмэлов» на пару дней в стойло. Приезжает начальство, а на пропускных пунктах тишина и порядок.

На «кэмэлах» в ВТО

Двенадцать лет федеральное правительство отказывается снизить запредельно высокий уровень ввозных пошлин, направляя естественные для приграничья товарные потоки в «серый» канал перевозки на людях. Двенадцать лет пограничный Забайкальск травится воздухом легкой наживы, превращаясь в большой притон контрабандистов и развращая поколения всевозможных правоохранителей.

Изменения в таможенной политике России по отношению к приграничной торговле с Китаем наметились в связи со вступлением России во Всемирную торговую организацию. Еще в 2004 году подписано соглашение с КНР об условиях вступления в ВТО, предусматривающее отмену импортных пошлин. Их существенное снижение ожидалось еще к концу прошлого года, но этого не произошло. Хотя с отменой экономически нецелесообразных пошлин «кэмэлы» могли бы и исчезнуть. Ведь какой смысл непроизводительно расходовать финансовые и людские ресурсы, если дешевле будет растаможиться «по-белому».