Сибирь
«ВТТВ-Омск-2007» отличалась от предыдущих салонов размахом. Открывал экспозицию образец танка Т-80. Впервые на военном салоне была представлена ракета-носитель (РН) нового поколения «Ангара». Гигантская гостья заняла одну из наиболее привлекательных позиций в центре выставочного комплекса, по соседству с РН «Космос-3М», и пользовалась особой популярностью у иностранцев. Космическую группировку на выставке дополняли спутники «Надежда» (международная система спасения «КОСПАС-САРСАТ»), российско-американский «Файсат» (Faisat) и спутник глобальной навигационной системы ГЛОНАСС. Размах крыльев последнего — более 20 метров. На военном салоне в концентрированном виде была представлена не только оборонная промышленность, но вся современная наукоемкая экономика России. В том числе передовые (включая цифровые и нано) технологии, перспективные направления и образцы — так называемый гражданский сектор ОПК.
Российские машины сегодня не уступают зарубежным образцам, а по ряду характеристик их превосходят
Постоянный участник омского военного салона — КамАЗ — выставил на полигон ряд моделей специального назначения, а также усовершенствованные образцы многоцелевого применения. «По проходимости, — комментируют разработчики, — бронированная версия КамАЗа может посоревноваться с Т-80У. Броневик способен сохранять бесшумность и подкрадываться к противнику на “мягких лапах”». На полосу препятствий вышла новинка сезона «ВТТВ-2007» — военный внедорожник семейства «Мустанг». И легенда Камского завода, неоднократный победитель международного ралли «Дакар» спортивный автомобиль «КамАЗ 49-11 Экстрим». Гигант отечественного автопрома — не единственный, кто представил на ВТТВ продукцию двойного применения.
Прицел
Количество посетителей официального сайта военного салона во время прямой трансляции с полигона 242-го учебного центра ВДВ увеличилось на 10,5 тыс. По сведениям пресс-центра ВТТВ, «значительная часть просмотров пришлась на зарубежные государства. Оживленное обсуждение развернулось вокруг преимуществ танков Т-80 и Т-90. Интерес вызвала модификация танка Т-55».
Военный атташе из Колумбии Хуан Бедойа не скрывал цели своего визита: «Мы заинтересованы в поставках военной техники. То, что производится в России, — высокого качества и подходит для Колумбии по надежности и способности работать в сложных климатических условиях». Подтвердил намерения руководства страны модернизировать парк вооруженных сил и Карлос Акоста, военный атташе из Перу. Причины проявления со стороны иностранцев симпатии к русскому танку вполне прагматичны. В настоящее время на вооружении зарубежных армий стоят несколько десятков тысяч Т-55 и Т-72. Инженер-конструктор ФГУП «УКБТМ» (Нижний Тагил) Дмитрий Колмаков полагает, что главный аргумент в пользу отечественной спецтехники — ценовой: «Все считают деньги, а наши танки в разы дешевле, чем германский «Леопард», американский «Абрамс», английский «Челленджер». При этом российские машины сегодня не уступают зарубежным образцам, а по ряду характеристик их превосходят. Например, российские танки оснащены управляемой ракетой, которой, за исключением Израиля, у других стран нет. И сейчас Запад ведет в этом направлении активную работу. То, что русские машины пользуются высоким спросом на мировых рынках, подтверждает недавняя сделка Малайзии с Польшей на поставку БТ-91. Это ничто иное, как слегка модернизированный поляками русский Т-72».
По мнению отраслевых специалистов, после некоторого угасания спроса русский танк сегодня снова в цене: «Распад Варшавского договора повлек изменения в стратегическом подходе к сухопутным войскам. Запад сделал ставку на экспедиционные силы и начал сокращать танковый парк. В частности, Германия активно «сбрасывала» свои «Леопарды» третьим странам. Однако последние события в Ираке вернули танк на прежнее место. Другое дело, что в Ираке танк выполняет функцию не мощной боевой машины, а скорее высокозащищенной полицейской техники».
Впервые на «ВТТВ-Омск-2007» танки Т-80 и Т-90 продемонстрировали преодоление водоема глубиной пять метров. Соперничество двух машин — не только главная интрига военных салонов, но острая тема развития бронетанковой отрасли. Пока в России идет спор о преимуществах танков, американцы переводят технику на дистанционное управление. «В США в рамках госпрограммы создается целая гамма машин нового поколения, в том числе и безэкипажных, — поясняет Дмитрий Колмаков. — В 1980-х НИИ «Трансмаш» разработал дистанционно управляемые модели, которые использовались при ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Но сейчас такой задачи не стоит, соответственно, средств не выделяется». Развитие так называемых безлюдных технологий позволит сократить человеческие потери во время проведения боевых операций и повысить научный, боевой потенциал России, считает конструктор. По мнению ученого секретаря по выставочной деятельности и новациям СО РАН Николая Придачина, «насыщение техники не калибром пушек и количеством автоматов, а интеллектом приведет к количественному сокращению армии, повысит эффективность боевой единицы и каждого солдата».
Сам не ам и другим не дам
Иностранных заказчиков заинтересовали не только бронемашины. Внимание военных спецов из Объединенных Арабских Эмиратов, например, привлекли представленные в экспозиции СО РАН высокочувствительные тепловизоры. Оборудование по исследованию микро- и макромира выполнено с применением нанотехнологии и используется не только в военных целях, но и в медицине. В частности, для глубокой диагностики на ранних стадиях развития заболевания. В настоящее время тепловизоров выпускается не более трех в год. «Нет заказа от военных. Сегодня выгоднее купить за рубежом», — констатирует Николай Придачин. Представители УКБТМ подтвердили преимущества иностранных поставщиков. «Тепловизионный прицел мы закупаем в Белоруссии на базе ОАО «Пилинг». Это волевое решение руководства, на которое, возможно, повлияло отсутствие полной информации об участниках рынка, в силу их разобщенности», — заметил Дмитрий Колмаков.
Главная задача — это диверсификация ОПК, которая должна сопровождаться внутренней реструктуризацией и захватом новых, гражданских рынков
Не нашли широкого применения в России и портативные аппараты Омского НИИ приборостроения (ОНИИП). Разработчик средств спецсвязи создал модельный ряд высокотехнологичного медицинского оборудования, в сферу применения которого входят нейрохирургия, неврология, травматология, сердечно-сосудистые заболевания. Портативное оборудование позволяет осуществлять функциональную диагностику, продолжительный мониторинг сложных заболеваний методом бесконтактного высокочастотного электромагнитного резонанса. «Мы заняли нишу в высокочастотном диапазоне, в котором пока еще никто не работает, — поясняет заслуженный изобретатель России Дмитрий Рябоконь. — Поступив в серию, такая аппаратура совершила бы в медицине техническую революцию. Емкость рынка не ограничена. Все разработки защищены патентами РФ, что подтверждает мировую новизну решений и их полезность». Аппаратами заинтересовались китайцы, предложившие создать совместное предприятие. Французы выразили намерение выкупить технологию. Чиновник московского департамента ответил категоричным отказом. Но нашедшая признание за рубежом методика (оборудование удостоено золотых медалей Международных выставок изобретений «SILF-2002» (Сеул) и «Брюссель-Эврика») в течение ряда лет в родном отчестве остается невостребованной.
Николай Придачин технологический кризис объясняет слабой адаптивностью российской экономики к инновациям: «Огромный потенциал и знания, накопленные учеными, мало востребованы внутри страны. Это касается разных сегментов рынка. Корея не имеет ни одного нобелевского лауреата, а в России их немало. Но это не мешает корейцам наводнить практически весь мир своими видеокамерами, фотоаппаратами. Иностранные компании используют наши разработки как мировое достижение науки. Получается, вклад российских ученых заметен и востребован. Нет эффективного механизма использования отечественных достижений в интересах государства». Дмитрий Рябоконь разделяет опасения коллеги: «Наше оборудование конкурентоспособно на мировых рынках, потому что аналогов за рубежом нет. Китайцы могут воспользоваться характерным для них приемом «слизывания» и, изменив дизайн, продавать образцы нашей продукции на рынках всего мира. Мы не можем противостоять». Ученые согласны с тем, что «необходимо активнее продвигать продукцию на рынки, однако НИИ не располагает достаточным объемом финансовых ресурсов для запуска инноваций в серию». По мнению Владимира Никифорова, начальника отдела целевого планирования и маркетинга ОНИИП, наука нуждается в стабильных инвестициях со стороны государства: «Институт завершил ряд разработок для Минобороны РФ. Теперь все средства направляются на серийное производство, чтобы ускорить тираж продукции, переоснащение Вооруженных Сил. А нас посадили на голодный паек. Это проблема не одного института, а всего научно-исследовательского комплекса страны». Владимир Никифоров узким местом считает и законодательство, которое не только не поддерживает, но «направлено против местных изготовителей».
Охота за головами
В нынешнем году ОНИИП сократил 30% научных сотрудников. За десять лет такой шторм несколько раз вымывал из института все возрастные слои от 30 до 50 лет. Причина — сокращение гособоронзаказа. На фоне общей положительной динамики инвестирования оборонных проектов большая часть заводов Сибири остается недозагруженной. «По данным Министерства обороны РФ, объем госзаказа в 2007 году увеличился втрое. Омские заводы этого не почувствовали, — уточнил председатель парламента Омской области Владимир Варнавский. — Исключение составляют лишь отдельные предприятия». Заместитель губернатора Омской области Александр Луппов объясняет ограничения удаленностью сибирских регионов от федерального центра: «Темпы роста гособоронзаказа на омских предприятиях не превышают 10–12 процентов в год. В среднем по России этот показатель достигает 24–28 процентов».
Вместе с тем, директор Федеральной службы по оборонному заказу Сергей Маев гарантирует ежегодный рост госзаказа на 27–30%. Он считает, что проблема в нерациональном расходовании инвестиций: «В прошедшее десятилетие мы не совсем правильно расходовали эти средства, старались закрыть дырки. Но сейчас перешли к передаче на вооружение полных боекомплектов бронетанковой техники». Не в деньгах дело — убежден заместитель руководителя Федерального агентства по промышленности (ФАП) Станислав Пугинский: «Средств выделяется много: совокупный объем федеральных целевых программ только по нашему ведомству в 2007 году составил порядка 60 миллиардов рублей. Без учета гособоронзаказа и объемов внешнеэкономического сотрудничества, которое по итогам годам сохранится на уровне пяти–шести миллиардов долларов. Возможно, в нынешнем году Россия увеличит свое присутствие на внешних рынках. То есть деньги-то идут… К срыву не только госзаказа, но и экспортных контрактов приводит нехватка квалифицированного персонала». В частности, такая ситуация, по словам Станислава Пугинского, сложилась на НАПО имени Чкалова (Новосибирск), где «госзаказ растет, а чтобы его выполнить, нет рабочих». Губернатор Иркутской области Александр Тишанин объяснил кадровый дефицит: «Наблюдается катастрофический отток квалифицированного состава ИТР в компании нефтегазового сектора. Зарплата взвинчивается в шесть–семь раз за счет бюджетных ассигнований так называемых восточных проектов». «Во многих сибирских регионах началась охота за головами и вздувание зарплат», — подтвердил Станислав Пугинский и попытался успокоить губернатора: «Для урегулирования кадровых перекосов разработан план подготовки инженерных кадров для ОПК. Мы рассчитаем потребности, а Минобрнауки разверстает заявки по вузам».
Проедаем наследство
ВТТВ проходила в дни саммита «Большой восьмерки». Несмотря на различие формата, два события близки по содержанию. Во-первых, это тема вооружения, которая остается одной из ключевых в повестке дня большой политики. Отголоски дискуссии вокруг дислокации американской системы ПРО в Европе, главной интриги Хайлигендамма, были слышны и на ВТТВ в Омске. В кулуарах военного салона отмечали резкий рост гособоронзаказа-2007 по тематике ПВО. Во-вторых, принцип консолидации, очевидно, становится почерком России на поле как внешних, так и внутренних отношений. В большой политике звучала идея совместной с США аренды радиолокационной станции в Азербайджане. Решение VII Международного военного салона «ВТТВ-Омск» направлено на активную интеграцию регионов Сибири, совместное с государственной властью эффективное использование мощностей ОПК. И третья, опорная позиция, ради которой, собственно, и собирается кулак, — национальная безопасность государства. Гарантии последней обеспечивает не только арсенал ядерного и иного высокоточного оружия, но в равной степени и состояние экономики. В этом убеждены авторы проекта новой Военной доктрины России. (Проект доктрины разработан новосибирскими и омскими учеными СО РАН, Академии военных наук России и был представлен на прошедшем в рамках ВТТВ IV Международном конгрессе «Военная техника, вооружение и современные технологии при создании продукции военного и гражданского назначения»). Уровень технологического развития и оснащения Вооруженных Сил современным вооружением находятся в прямой зависимости друг от друга. Однако в ближайшие 10–15 лет технологическая революция России не грозит, считают ученые. По оценке РАН, 82% объема российского ВВП составляет природная рента, 12% — амортизация созданных в советское время промышленных предприятий и только 6% — непосредственно производительный труд. Из чего следует: 94% дохода образуется за счет проедания прежнего наследия и природных ресурсов. Для выправления ситуации, по мнению научных экспертов, необходима более решительная концентрация сил, финансовых и материально-технических средств для осуществления прорыва в области перспективных высоких технологий.
Сейчас в Сибирском федеральном округе сосредоточены 83 предприятия ОПК. Наибольшая часть сконцентрирована в Новосибирской, Омской, Иркутской областях и Алтайском крае. Списочная численность работающих — 55 тыс. человек. В 2006 году темпы роста гражданской продукции составили 14%. Однако для устойчивого экономического положения ОПК необходимо довести долю гражданского производства до 50%. Экспозиция ВТТВ подтвердила способность ОПК развиваться в мирном направлении. Вместе с тем, ряд факторов замораживают процесс. К их числу участники рынка тяжелой индустрии относят отсутствие внятной единой государственной политики, как следствие, дефицит направляемых в ОПК финансовых ресурсов, нет и действенного механизма эффективного их освоения. «Беда, как всегда, в том, что проблема обсуждается разными ведомствами, принять единое решение не хватает воли», — комментирует ситуацию Станислав Пугинский.
Предприятия ОПК оказались в сложной, двойственной ситуации, констатирует Владимир Варнавский: «Военные заводы обременены избыточными, так называемыми мобилизационными мощностями для обеспечения выпуска оборонной продукции в особый период. Издержки на содержание в структуре себестоимости достигают 30 процентов. Отсюда неконкурентоспособная цена продукции, в том числе гражданской. Тем временем государство не может определиться, нужны ли ему предприятия, и что с ними делать». В пакете предложений, сформированном участниками конгресса, — законодательные инициативы по предоставлению налоговых льгот предприятиям, приобретающим высокотехнологичное оборудование, освобождение от земельного налога и налога на добавленную стоимость при выполнении гособоронзаказа, а также изменения в закон «О несостоятельности (банкротстве)» стратегических предприятий.
Диверсификация: мечта или реальность?
России в нынешний период передела сфер влияния на мировой арене придется поработать локтями за свое место. Если, конечно, делать ставку не только на дивиденды от конъюнктурных отраслей. Стимулирует это и маяк ВТО. Понятно, что на рынки высокотехнологичной продукции, где поле давно поделено между основными игроками, экспромтом не прорваться. За тем, как активно взялись собирать госхолдинги, просматривается желание вывести на мировые рынки новых «слонов», за счет которых и осуществлять в дальнейшем экспансию в разные сегменты мировой экономики. Нетрудно догадаться, кто будет передвигать новые фигуры на шахматной доске. Развернуть свою игру в короткие сроки можно, только используя уже имеющийся промышленный плацдарм, то есть оборонно-промышленный комплекс. Станислав Пугинский подтвердил, что «главная задача — это диверсификация ОПК, которая должна сопровождаться внутренней реструктуризацией и захватом новых, гражданских рынков. Россия переходит в иную конкурентную среду — в рамках глобальной экономики. Надо соперничать с мировыми компаниями, а не внутри российского рынка. Мы должны укрупнять свой бизнес, потому что на входе в мировой рынок есть барьеры по масштабу». Видимо, придется преодолевать и барьеры иного рода. «Механизмы государственной помощи только нарабатываем», — заявил Пугинский. По словам зампреда ФАП, увеличения инвестиций со стороны государства ожидать не следует, но вместе с тем федеральный чиновник выразил готовность оказать рамочную и методическую поддержку: «Мы должны помогать проводить внутреннюю реструктуризацию. То есть устанавливать некие рамки, в которых нужно создавать холдинг. А также давать рекомендации, как провести глубокий анализ имеющегося технологического, производственного потенциала, выделить точки, по которым он будет развиваться. Мы должны давать методические рекомендации и в то же время мягко побуждать, если мы собственники».
По мнению полпреда Президента РФ в СФО Анатолия Квашнина, образование вертикально-интегрированных структур (ВИС) уже дает практический эффект: «Омский завод имени Баранова и московское моторостроительное предприятие «Салют», объединившись, привели технический парк к единому знаменателю. В станочной линии ликвидировали неликвидные, дублирующие друг друга звенья, за счет чего увеличили загрузку и производительность оборудования». На «Салюте» подтвердили экономическую выгоду слияния: «Мы заинтересованы в расширении производства, снижении себестоимости продукции, в том числе за счет дешевой рабочей силы, в совместной экспансии в третьи страны. В такие, как Нигерия, Индонезия, Китай. В одиночку пробиваться сложнее. Рынок уже поделен, и Россию пускают не везде», — уточнил начальник отдела маркетинга ММПП «Салют» Александр Дружинин.
В пользу кооперации мощностей высказался и губернатор Омской области Леонид Полежаев: «По крайней мере, становится ясно, какие предприятия входят в ВИС, а какие выпадают из-под государственного влияния, необходимо искать свою нишу для развития. В рамках холдинговых структур важно не замкнуться на реализации гособоронзаказа, а создать условия для развития гражданского производства. Это возможность сохранить мощности, эффективно использовать площади, обеспечить занятость населения». Омский губернатор уточнил, что заказчиков для ОПК следует искать в сфере естественных монополий, таких, как РЖД, «Газпром», РАО ЕЭС. «У нас есть локомотив в виде нефтегазового сектора, в виде инфраструктурных компаний, энергетики, транспортники, связисты. Предприятия ОПК должны участвовать в обеспечении их интересов. Задача государства — увязать эти интересы», — считает Пугинский. Можно отметить, что в отношении кадров ОПК уже выполняет возложенную на него задачу по обслуживанию интересов компаний углеводородного сектора.
В качестве модели для тиражирования предлагается омская программа «СибВПКнефтегазТЭК». Проект начинался как межрегиональный и обкатывался в течение десяти лет. Как пояснил один из руководителей программы Валерий Жильцов, «программа направлена на развитие наукоемких производств, выпуск инновационного конкурентоспособного импортозамещающего оборудования. Были определены 30 приоритетных для ТЭК технологий. Построена схема многоканального финансирования. К сотрудничеству привлекались НИИ, КБ, академическая наука, проводился наукоемкий инжиниринг, в том числе совместно с заказчиками». К 2005 году в рамках программы выпускалось 540 наименований нефтегазодобывающего оборудования. Объем отпущенной продукции составил 3 млрд рублей. Удалось создать около 10 тыс. рабочих мест. Консолидация мощностей, интеллектуальных ресурсов помогла омским предприятиям не только наполнить портфель гражданскими заказами, но, выдержав конкуренцию, потеснить иностранные компании на российском рынке. Сегодня в клиентской базе — порядка четырехсот крупных игроков нефтегазового рынка. Однако Александр Луппов предлагает не копировать омскую версию, а использовать лишь структурную модель: «Это звено между заказчиками и предприятиями ОПК. В Омске сложилось нефтегазодобывающее машиностроение. Иркутск — это огромная ниша для выпуска оборудования для тепловой и гидроэнергетики. Красноярск — рудная промышленность. Тысячи машин нужны для того, чтобы добывать золото, никель, медь. Кемерово — угольная индустрия. Алтай — сельхозмашиностроение…» То есть с помощью опробованной временем и рынком формулы можно построить в регионах свои диверсификационные программы, с учетом местной специфики. Губернаторы сибирских регионов намерены предложить на рассмотрение федеральному центру проект целевой программы «Промышленная Сибирь». Одна из позиций — оборонка как участник приоритетных национальных проектов. Суть масштабной государственной идеи нацпроектов подпадает под сомнение, так как львиная доля бюджетных ассигнований при этом инвестируется в экономику зарубежных стран. Смысл программы пояснил Александр Луппов: «Все нацпроекты сегодня построены на импортном оборудовании: от компьютера, медаппаратуры до сантехники. Необходима программа сопровождения: когда по каждому направлению будет работать отечественная промышленность, тогда проекты можно считать действительно национальными». По наблюдениям губернатора Омской области, «в тематике первых ВТТВ оборонная продукция составляла порядка 80 процентов. В нынешнем году военная специфика занимает меньше половины экспозиции. Время само ставит задачи и заставляет их решать».
